А иногда приходится немного им помочь. Взбаламутить. Чтобы появился взгляд, который я научился понимать и который, пожалуй, нравится мне больше всего.
Когда человек чувствует, что за ним следят, но уверенности в этом у него нет.
Глава 14
Подруга
Сара сидит в кровати, глядя на чашку холодного чая на тумбочке. Зачем мать продолжает приносить ей чай? Саре не нравится больничный чай. Он странно пахнет.
Рука еще болит после капельницы. Сначала Сара не понимала, почему вся кутерьма тянется так долго. Она-то думала: промыть желудок, поблевать как следует. Извиниться. Пойти домой. Но нет.
И никто не говорит правду. Любой, кто прибыл с передозом, считается самоубийцей. Хуже всего, понимает Сара, все еще глядя на холодный чай, что она даже не помнит, чтобы ей всерьез хотелось умереть. Не помнит вообще, о чем думала, принимая таблетки. Просто перепугалась – что может всплыть на новом телеобращении. И всем станет известно, что случилось в поезде. Что на самом деле произошло в клубе…
Да. Просто запаниковала. Хотелось все прекратить. Но не было сознательного желания умереть. Покончить с собой. Нет. И уж точно она не хочет умирать сейчас. Поэтому так страшно сталкиваться с деталями. Беспокойство о ее печени. Анализы. Шепот. Консультант, читающий ее карту с пугающе серьезным видом.
Сара чувствует, как дрожат руки. Зря она читала столько в Интернете. Интересно, каково умирать? Это действительно больно? Ты все понимаешь?
На мгновение вспыхивает мысль об Анне, но Сара запрещает себе думать. Нет. Ее найдут. Ее должны найти. Она хочет, чтобы Анна вернулась, только не хочет, чтобы обо всем узнали…
Мать пытается говорить про анализы небрежно и своим певческим голоском повторяет, что все будет хорошо. А анализы по-прежнему на грани. Наступил четвертый день.
Саре вернули телефон, так что да, она посмотрела в Интернете. Очень многие умерли – отказала печень – на четвертый день. Получается, что выжить после передоза парацетамолом – еще не всё.
«Мам, у меня откажет печень?»
«Перестань, Сара. Все будет хорошо».
Неправда. Результаты анализов такие… пограничные, что может понадобиться пересадка. Как пойдет. С печенью не угадаешь.
Она принимала уголь, лежала под капельницей. Лекарства должны помочь печени справиться. Однако гарантий никаких. Только ждать…
Больше всего Саре нужна ее сестра. Лили. Однако мама не желает и говорить о ней. Удалось послать ей сообщение в «Фейсбук». Лили пока не ответила. И статус не обновляла веками… и последнее фото из какого-то странного йоговского убежища…
Звук сдвигаемой ширмы. Мать вернулась из магазинчика внизу.
– Вот, я тебе купила. – Она держит в руке два журнала и стандартное больничное угощение – виноград.
Сара смотрит на мать, переживая знакомые смешанные чувства. Любовь. Гнев.
– Я бы позвонила папе. Расскажи ему, как дела.
– Нет. Не буду. Я не хочу, чтобы он приходил. Хочу Лили.
– Перестань, Сара. Он имеет право знать, и если решит прийти…
– Нет. Я сказала, что не хочу. Я серьезно. Почему ты не желаешь говорить о Лили?
– Лили сделала свой выбор. У нее теперь своя жизнь. А папа… он очень переживал.
Сара отворачивается. Очень плохо, что он настоял и приехал в лондонский отель. И поговорил с полицией. И продолжает звонить. Проверяет.
Наверное, беспокоится, что она может рассказать полиции.
Мать возится с виноградом и журналами. Переставляет упаковку салфеток и капает себе сердечные капли из пузырька.
Сколько раз Сара пыталась начать разговор. Поговорить с матерью. Выдернуть чеку из гранаты. Увы, кончается всегда одинаково. Она сдается. Замолкает. Чека возвращается на место. Продолжают делать вид, что у них обычная расколотая семья. Все очень просто. Печально, но ясно. В конце концов, разводятся очень многие.
«Хотя твой папа ушел, с нами все будет в порядке. Мы оба по-прежнему тебя любим…»
Иногда Сара подумывала поделиться правдой с Анной. Но у той была совсем другая жизнь. Прекрасная Анна. И ее прекрасная жизнь.
Сара откидывается на взбитые подушки и закрывает глаза.
– Вот так, милая. Поспи немножко. А я почитаю.
Они с Анной познакомились в третьем классе начальной школы. Тогда отец Сары был дальнобойщиком и подолгу отсутствовал. Мать всегда мечтала жить в деревне, и они купили маленький современный домик на две комнаты с террасой и с небольшим участком на краю поселка.
Сара помнит, как безмерно поразилась, когда Анна впервые пригласила ее домой к чаю. Поездка по узкой дорожке к громадному дому с его хаосом, с его собаками и рядом болотных сапог в прихожей… прихожей, которая была больше маминой кухни. Представьте, рассказывала она маме, громадная комната для обуви и для собак. С ума сойти.
После первого визита в фермерский дом Сара лежала вечером в постели ошеломленная. Для нее вечерний чай означал спагетти из банки или бутерброды с хрустящим картофелем. Только по выходным бывало разнообразие – да и то консервы.
В доме Анны все было нереально. Ее мама приготовила невероятное жаркое – богатое и вкусное, с пряными клецками – и яблочный пирог с домашним заварным кремом. Была среда, и Сара решила, что все эти сказочные приготовления ради нее, но Анна сказала: Обычный чай. А что?
С полей пришел поесть с ними отец Анны; очаровательный и веселый, он шутил, сидя за столом в толстых шерстяных носках, и предложил подругам взглянуть на новорожденных ягнят.
Оглядывая стол, обстановку, дом, Сара как будто смотрела внутрь волшебного пузыря и понимала, что это действительно их версия нормального. Вовсе не спектакль для гостя. Нормальная для Анны жизнь.
Анна отличалась и в других отношениях. Была красивой, доброй и терпеливой. Она первая подошла подружиться к Саре, которая застыла на игровой площадке – новенькая. Анна позвала ее играть в скакалки. А потом – в «два мяча», когда нужно по очереди петь стишки и жонглировать мячами, не давая им упасть.
В «два мяча» они играли лучше всех в школе. Именно так началась их дружба. Анна и Сара. Лучшие подруги на всю жизнь.
Сара не сразу осмелилась пригласить Анну в ответ. Она уже приходила в гости в фермерский дом дюжину раз или больше. Жаркое и пироги, лазанья и всяческие деликатесы – и всегда десерт. Анна больше всего любила сливовый торт – корж с начинкой из печеных слив. Запах был невероятный; она говорила, что это корица. Иногда ели пирог холодным, на перекус, когда играли в «два мяча» в саду, а иногда мама Анны разогревала пирог и подавала на десерт с топлеными сливками или заварным кремом.
К Дженни, сестре Анны, тоже часто приходили друзья, и тогда за столом собиралась шумная компания, настоящая тусовка. Неизменно приходили Тим и Пол. Саре было приятно: Тим жил в муниципальной квартире, а значит, не только у нее была совсем не похожая жизнь. Больше того, мать Тима, похоже, вообще не готовила и позволяла ему заботиться о себе самому. Поэтому миссис Баллард и баловала его, да и всех остальных, гостеприимством, жарким и кексами.
