Я вообще-то ничего не имею против. Перемены всегда к лучшему. Я выращиваю хосты – мне нравятся их крупные листья и то, как красиво они появляются из побегов. А еще выяснилось, что ветки, состриженные с лавровой изгороди, отлично смотрятся в больших композициях. Люблю пробовать новое, а кроме того, если честно, мне сейчас необходимо отвлечься. Опять эта проклятая неизвестность. Новую открытку я отдала Мэтью, а он передал ее своей подруге из полиции Мелани Сандерс. Они проверили открытку на отпечатки пальцев, тщательно исследовали почтовый штемпель и все такое прочее. Безрезультатно. Кто бы ни отправлял открытки, он все делает в перчатках. Выходит, мой недоброжелатель еще и умен.
Я собираю последний заказ – букет на день рождения. Покупателей в зале обслуживает Люк. Сыну гораздо лучше. Двое ребят написали ему насчет работы. Сегодня, пока я с Мэтью буду в Корнуолле, они подъедут в магазин. Люк побеседует с ними, выяснит, устраивает ли их расписание. Приходили несколько человек по объявлению в витрине, но в итоге все отказались, узнав, как рано придется вставать. Похоже, для подростков возможность выспаться в выходные – это святое.
Итак, все необходимое – ленты, скотч, булавки – под рукой, можно приступать. Багряно-розовое сочетание роз и левкоев с добавлением розмарина – для аромата. Привычными движениями я собираю букет по спирали, внимательно следя за симметрией. Имениннице сорок лет, и, вспомнив свой сороковой день рождения, я добавляю еще несколько цветков. Проверив, как смотрится, фиксирую стебли веревкой, подрезаю концы и ставлю в вазу. Обхожу вокруг и, окончательно убедившись, что всё в порядке, заворачиваю цветы в бумагу и перевязываю лентой.
Поставив букет в холодильник, выхожу в зал и напоминаю Люку, что этот заказ не нужно отправлять курьером – за ним приедет муж. Все оплачено, я записала в книге заказов.
Смотрю на часы. Люк заверяет меня, что у него всё под контролем, и напоминает насчет ребят, которые придут сегодня. Девушка и парень, оба участвовали в «Десяти вершинах» – видимо, в один год с Люком, – так что им можно доверять. К ранним подъемам они точно привыкли. Знают, что такое ответственность. Если Люку понравится, он оставит резюме и контакты на полке под прилавком, а дальше я решу – встретиться с ними или продолжать поиски. Сын хотел бы уйти не позднее Рождества и сосредоточиться на учебе. Я ведь не против?
Я улыбаюсь. Мне приятно, что Люк так старается. А еще я рада, что он лучше спит и наверстывает упущенное в школе. Бедняге пришлось нелегко.
Приходит эсэмэска от Мэтью: он ждет в машине у магазина. Я не хочу лишний раз волновать Люка, поэтому говорю, что еду в Корнуолл к потенциальному клиенту и вернусь ближе к вечеру. Поцеловав сына в лоб и получив в ответ гримасу, подмигиваю на прощание и напоминаю, чтобы он писал мне в случае чего. И пусть не беспокоится, если я сразу не отвечу – в Корнуолле может плохо ловить.
Я сажусь в машину и не могу сдержать улыбку – кругом приметы будней молодого отца. Темные круги у Мэтью под глазами. Диск с колыбельными, слюнявчики, розовое одеяльце на заднем сиденье. Наклейка «Ребенок в машине», на которой, по словам Мэтью, настояла его жена.
– Вы точно не против, Элла?
Мэтью поворачивается и, глядя в заднее стекло, выруливает с парковки. А я думаю о свете фар, так сильно напугавшем меня когда-то. Машина стояла на этом самом месте. Возможно, кто-то из жильцов дома. Я пристегиваюсь и гоню дурные мысли прочь. Хватит, Элла.
– Немного нервничаю, но все равно хочу поехать.
Если честно, я совершенно растерялась, когда Мэтью позвонил и сказал, что к нему обратилась миссис Баллард. Как гром среди ясного неба. Наверное, хочет подать жалобу, решила я. Из-за того раза, когда Мэтью по моей просьбе приезжал на ферму узнать насчет открыток. Но я ошиблась. Дело приняло неожиданный оборот.
Начинается дождь. Мэтью извиняется за противный скрежет «дворников». Говорит, их замена – один из пунктов в его огромном списке дел, и делам этим, похоже, придется подождать, пока дочь не поступит в университет. Мы оба смеемся.
– Станет легче, – уверяю я. – Когда наладите сон.
– Да нет, я не жалуюсь.
У Мэтью в этот момент удивительное лицо. Открытое. Спокойное. Доброе. Интересно, почему все-таки он ушел из полиции? Всякий раз, когда я пытаюсь выяснить, детектив ловко уходит от ответа.
Остановившись всего один раз, чтобы купить кофе, мы рассчитываем приехать раньше назначенного времени. В дороге в основном слушаем радио, и только за десять минут до фермы Мэтью делится своими соображениями по поводу предстоящего разговора. Очень мудро с его стороны – чтобы я не дергалась раньше времени.
Новости неутешительные. Столичная полиция исключила отца Сары из списка подозреваемых по делу Анны. Он объявился где-то в Норидже. Мэтью по секрету сказал мне, что видео с камер в отеле, где останавливался отец Сары, и геоданные с его телефона подтверждают: он был у себя в номере и вышел только после того, как ему позвонила мать Сары. Железное алиби.
Миссис Баллард в полном отчаянии. Она хочет, чтобы Мэтью провел независимое расследование – вдруг полиция что-то упустила. Считает, что дело перешло в разряд «глухих». Подозреваемых больше нет, и команду, занимавшуюся расследованием, постепенно распускают. Удивленный такой просьбой, Мэтью дал понять, что вряд ли справится в одиночку. Однако, из жалости к семье, решил все-таки встретиться с миссис Баллард. А поскольку ранее Мэтью наняла я, возможен конфликт интересов, и будет лучше, если я тоже поеду.
– Я почти уверен, миссис Баллард не посылала вам открыток, но, чтобы окончательно убедиться, мне нужно увидеть вас вдвоем, в одной комнате. Извините, что приходится действовать такими топорными методами и использовать вас в качестве подопытного кролика. Просто нет другого выхода, Элла.
Он уже объяснял по телефону. Я все прекрасно понимаю.
– Я не могу работать на вас обеих, – продолжает Мэтью. – Но мне далеко не безразлична судьба Анны. Бедные Балларды… Не представляю, как они с этим живут. – Он смотрит на меня. – Вам тоже пришлось нелегко, Элла. И в первую очередь я думаю о ваших чувствах.
– Знаю. Боюсь, я тоже не смогу радоваться жизни, пока не выясню, что случилось с Анной. – Я несколько секунд медлю, прежде чем задать терзающий меня вопрос: – Как думаете, Мэтью, есть хоть малейший шанс, что она жива?
– Совсем небольшой. Но миссис Баллард ни за что с этим не смирится. Как, впрочем, любая мать. – Мэтью снова смотрит на меня, затем на детские вещи. – И я только теперь понимаю почему.
Некоторое время мы едем молча. Я поглядываю на Мэтью и невольно начинаю хмуриться.
– Извините, что снова спрашиваю, Мэтью… Все-таки что заставило вас уйти из полиции?
Уверена, полиция много потеряла в его лице.
Детектив не отрываясь следит за дорогой. Наконец впереди появляется указатель на ферму.
– Чувство вины, – тихо произносит Мэтью.
Я вопросительно прищуриваю глаза.
