Выводы Комитета Стокса, хотя и сформулированные с крайней осторожностью, явились наградой тем исследователям-одиночкам, которые в течение пятнадцати лет выступали против первой официальной версии. И хотя были ещё живы тысячи могущественных людей, поддерживавших в своё время эту версию и заинтересованных в том, чтобы новые данные не получили Широкой огласки; хотя отчёт Комитета Стокса не имел такой широкой рекламы и такого отклика, как отчёт Комиссии Уоррена, ибо пресса в значительной мере игнорировала его; хотя многие американцы даже и не слыхали о нём (ведь был Вьетнам, Уотергейт и все текущие войны и убийства), — он как бы официально открыл это дело заново и санкционировал правомочность новых исследований.
В докомпьютерные времена мне пришлось ксерокопировать сотни и тысячи страниц, сортировать их по папкам, по ящикам и как-то находить им место в нашем тесном подвальном кабинете. Рассказ о тройном убийстве в Далласе я решил построить в обратном хронологическом порядке: в первой части рассказать, как был убит Освальд; во второй — как был убит полицейский Типпит; в третьей — как был убит президент Кеннеди. Только проследив детально действия и перемещения известных участников заговора — Руби и Освальда, можно будет выйти на тех, кто стоял за их спиной, — так мне казалось.
После шести месяцев интенсивного чтения я пришёл к твёрдому убеждению, что все раны президента Кеннеди были нанесены выстрелами спереди. Это означало, что Освальд, находившийся сзади, в здании книжного склада, не мог быть убийцей. Он был вовлечён в заговор с заданием выстрелить в губернатора Коннелли, что он и сделал. Раны губернатора точно указывали место расположения стрелявшего: сзади и сверху, то есть в верхних этажах книжного склада. Раз Освальд не убивал президента, мне пришлось — не без вздоха — исключить Хрущёва из списка возможных заказчиков.
Был ещё один эпизод, свидетельствовавший о непричастности советской стороны к убийству. В январе 1964 года на запад «перебежал» офицер КГБ Юрий Носенко. На допросах в ЦРУ он представился куратором Освальда и пытался убедить следователей в том, что тот не был советским агентом, что его нашли неспособным подчиняться дисциплине и просто отпустили домой в США. Версия Носенко была так переполнена противоречиями и враньём, что ЦРУ отказалось верить ему и посадило на три года в одиночную камеру. Такая слабая подготовка лжеперебежчика явно указывала на то, что его натаскивали в панике, что о планировавшемся убийстве КГБ не имел никакой информации.
Но если не Хрущёв, то кто же?
Впервые моё подозрение пало на Кастро, когда я прочитал историю французского журналиста Жана Даниэля. Этот журналист в ноябре 1963 года находился в Гаване, пытаясь получить интервью у кого-нибудь из кастровской верхушки. Жил в дешёвом отеле, деньги бьши на исходе, никто интервью ему не давал. И вдруг — невероятная удача! Поздно вечером 20 ноября в отель является сам Кастро со свитой, входит в номер бедного журналиста и удостаивает его четырёхчасовой беседы.
Через два дня — новый подарок! Жана Даниэля приглашают — и привозят на правительственном автомобиле — в загородную резиденцию диктатора, где во время совместного ланча обсуждается широкий круг тем, связанных с американской политикой. Кеннеди, Джонсон, Гувер, ЦРУ — Кастро расспрашивает обо всех, демонстрируя хорошую осведомлённость. И надо же, такое совпадение — посреди ланча, в час дня, раздаётся телефонный звонок. Кастро берёт трубку и, помрачнев, объявляет, что в Далласе только что был убит президент Кеннеди. Теперь независимый западный журналист может рассказать всему миру, как встревожен и огорчён был глава кубинского правительства этим известием, как прозорливо предсказал: «Вот увидите, теперь они постараются свалить это убийство на нас»
[29].
Из материалов расследования Комитета Стокса стало известно, что первая попытка убийства планировалась за два дня до посещения Далласа, во время визита президента во Флориду. Но там телохранители получили тревожные сигналы и уговорили президента лететь из аэропорта в отель на вертолёте. Покушение сорвалось, но становилось ясно, что и время первой встречи Кастро с французским журналистом было выбрано не наугад.
Случайные совпадения — любимый приём слабых романистов и драматургов. Поверить в то, что Кастро, давно уже не вступавший в беседы с журналистами свободного мира, решил вдруг сделать исключение из этого правила как раз в день и час покушения в Далласе, было трудно. Отсюда мог быть только один вывод: он знал о готовившемся покушении заранее и знал до мельчайших деталей.
Вскоре посыпались и другие подтверждения вовлечённости кубинцев в убийство. Нашлись свидетельницы, видевшие Освальда в компании кубинских дипломатов на вечеринке в доме мексиканских коммунистов в Мехико-сити в сентябре 1963 года. В разговорах на этой вечеринке необходимость убийства Кеннеди обсуждалась открыто. В том же месяце, на приёме в бразильском посольстве в Гаване, Кастро во всеуслышание объявил, что американская разведка продолжает засылать убийц на Кубу, и предупредил американские власти, что покушения на кубинских лидеров могут ударить бумерангом по ним самим.
Выяснилось также, что Руби давно был связан с кубинскими коммунистами, которым он продавал оружие ещё во время их борьбы с Батистой, а в 1959—1960-е годы четыре раза ездил на Кубу, чтобы выкупить из лагеря крупных мафиозных боссов, включая самого Сантоса Трафиканте.
Двадцать второго ноября сотрудница кубинского посольства в Мексике на вопрос приятельницы: «Слыхала новость?» — ответила с усмешкой: «Я узнала об этом раньше Кеннеди».
Картина далласской трагедии проступала передо мной всё яснее, но я понимал, что одним чтением обойтись не удастся. Необходимо было увидеть своими глазами здание Полицейского управления, в котором Руби застрелил Освальда, улицу, на которой смерть настигла полицейского Типпита, ограду за травяным склоном на Дейли-плаза, из-за которой раздались выстрелы, поразившие президента. И вскоре случай представился.
NB: «История вынесет свой приговор!» Звучит почти так же утешительно и является таким же самообманом, как реплика «там разберутся», бросаемая обывателем вслед «чёрной Марусе», увозящей очередную жертву в подвалы чека.
В Далласе двадцать два года спустя
Американская ассоциация славистов проводила одну большую всеамериканскую конференцию раз в год, а также несколько региональных. Весной 1985 года такая региональная конференция юго-восточных штатов проходила в городе Форт-Уэрт (полчаса на автомобиле от Далласа), и я решил воспользоваться случаем — поехать на конференцию с выставкой-продажей книг «Эрмитажа». Все расходы на поездку тогда можно было законно объявить расходами нашего бизнеса и списать с налогов — существенная экономия.
Стоя на Дейли-плаза и оглядывая окрестности через видоискатель фотоаппарата, я навёл объектив на железнодорожный переезд, замыкающий площадь с запада, и вдруг подумал: «А ведь этот мост — последнее, что президент Кеннеди видел в своей жизни». И газон у меня под ногами — это именно тот газон, на который люди падали, укрывая своих детей от пуль. А другие люди — отчаянные смельчаки! — ринулись вот по этому склону к ограде наверху, потому что были уверены: выстрелы раздались оттуда.
