Предварительный показатель эхолота позволял надеяться, что расстояние незначительное — вполне доступное для водолаза. Однако дополнительная проверка никогда еще никому не мешала.
— Приготовиться к выброске ручного лота, — не стал медлить с началом поисковых работ капитан.
Паола Конрой, которой дядя поручил присмотр за ходовым оборудованием, нырнула в кубрик, где, ее дожидаясь, в ящике лежал этот, самый простейший, но так необходимый теперь, прибор для измерения глубины.
— Нужна помощь? — без особого на то напоминания, спросил окружающих Бьенол.
Он, хотя и в теории, всё же отлично разбирался в подобного рода измерениях. Потому, не дожидаясь ответа на своё предложение, поступил так, как считал нужным. Сразу проследовал за журналисткой и обратно на палубу он уже вернулся не с пустыми руками, а с, выданной ему, тяжеленной бухтой белого, очень тонкого капронового троса.
И не удержался, чтобы не просветить своего воспитанника по поводу предстоящего измерения глубины:
— Это, Алик, так называемый, лотлинь, каждый десяток метров которого разбит на деления.
Тут и сам Альберт Колен, прикоснувшись к бухте тонкого троса.
Вскоре он лично убедился:
— На месте находится каждое из таких делений — тонкая марка из кожи, вырезанная в виде зубцов.
Все они обозначали расстояние, на которое брошенный лот уйдет под воду.
Следом Паола уже сама вынесла на палубу и самую главную часть ручного лота — свинцовую гирю в виде продолговатого конуса.
Остальной процесс приготовления к предстоящему измерению глубины Крис Джонсон взял на себя.
Свободный конец лотлиня он накрепко привязал морским узлом к простейшей стропе из стальной проволоки. Обшитая кожей, она проходила через ушко наверху гири. Дно тяжелого свинцового конуса имело выемку в виде чашечки. Ее, опытный моряк, заполнил особым составом — смесью сала с толченым мелом.
— При касании гирей дна к этой массе пристанут частицы грунта, — Бьенол вполголоса пояснил Алику действия капитана яхты.
Тот же, в свою очередь, уже приступил к главному пункту намеченного мероприятия.
Подойдя к краю наветренного борта, чтобы лотлинь не попал под корпус яхты, Джонсон набрал в одну руку небольшую бухту лотлиня ровными кольцами — шлагами, наблюдая при этом, чтобы они не перепутались и лотлинь мог свободно вытравливаться.
Затем, раскачав груз, Крис, после нескольких круговых размахов бросил его на добрый десяток метров от себя.
Там, булькнув в волнах, лот пошел ко дну.
— Обычно так измеряются небольшие глубины, — пояснил Крис, внимательно следя, как разматывается толстая бобина с тросом. — Но для надежности попробуем его и здесь, тем более что взяли с собой чуть ли не сотню метров лотлиня.
— Больше просто не понадобится, — как и без того прекрасно понимали все остальные. — Ведь, на ту — запредельную глубину, что и так покажет лотлинь, с простым аквалангом, какие были у них, не опустишься.
Измерение шло без особых проблем.
Кожаные марки, укрепленные на тонкой нити троса исчезали одна за другой, пока капитан сам вдруг не почувствовал, начав разматывать последний десяток метров, что груз лег на дно.
— Так я и думал, — деловито заметил для окружающих капитан Крис Джонсон. — По карте здесь значится банка — сравнительно мелководное место.
Прежде чем позвать помощников в вытравливании лотлиня обратно, он не мог не отметить доброе начало работы:
— Можно считать, что нам, господа, крупно повезло!
Хотя и без этого было ясно, что упади самолет на большей глубине — нечего было бы и надеяться добраться до него на дно океана любительским способом.
Только и показанные сто метров до дна требовали специальной сноровки и снаряжения. Потому, констатируя результат измерения, капитан, старался не смотреть в сторону Питера Келли.
— Даже астронавт с его всесторонней подготовкой, — по мнению капитана. — Вряд ли мог спуститься в своем легком снаряжении на такую глубину.
Однако, свою затею найти сбитый «Стелтс» Питер не оставил и после столь неутешительного для себя прогноза.
Еще только готовясь к летнему плаванию, Келли и Джонсон досконально разобрались в том, что должно было им пригодиться, в предстоящих поисках. Тогда как должность Криса — как военного врача медицинской части учебного центра подготовки астронавтов, открыла тому доступ к необходимому снаряжению.
Этого добра было — сверх всякой меры в учебных классах. Где обретение навыков водолаза являлось одной из важных курсовых дисциплин. Потому можно было даже выбирать.
И хозяин «Зеро» постарался на славу.
На верхней палубе яхты, куда, по просьбе Паолы Конрой, ставший её непременным помощником во всём, крепыш Бьенол, уже выносил из трюма акваланги и все к ним причитающееся.
У замершего от восторга Алика даже дух захватило.
Да и как иначе?
Настолько впечатляюще выглядели они по сравнению с их прежними аппаратами, найденными в лагуне острова на потопленной субмарине дона Луиса.
Впрочем, что было говорить:
— Все же мафии, даже самой разветвленной, пока было явно «слабо» угнаться до настоящих вооруженных сил!
До организации, где в ходу не какая-то там перекупленная у латиноамериканского диктатора подводная лодка, а вещи куда — более серьезные.
— Вот бы и мне попробовать! — не утерпел Алик Колен от завистливого вздоха, когда вместе с другими помогал готовиться к погружению паре пловцов — Питеру Келли и Крису Джонсону.
Слова подростка вызвали удивление.
— А ты разве умеешь? — спросил его астронавт. — В твоем возрасте рановато заниматься дайвингом.
Пришлось искать выход из двусмысленной ситуации.
— Немного умеет, — ответил за него Бьенол. — Пробовал как-то в бассейне.
Сейчас, не зная до конца, в какой по личному составу компании они с подростком оказались, пришельцу не хотелось раньше времени раскрывать всех своих карт.
Потому он и проявил весь свой дипломатический дар, заодно так глянув в лицо юного спутника, что тому все стало ясно и без особого предупреждения на будущее.
После чего Алик, чувствуя, что сболтнул лишнего, больше уже не просился испытать для себя новейший легководолазный аппарат для глубоководного погружения.
Именно такие были на яхте и оказались нужны Келли для осуществления замысла.
Вскоре последовал и конкретный ответ на вопрос:
— Как добраться до затонувшего «Стелтса»?
Сначала глухие всплески, затем цепочка воздушных пузырей на месте погружения водолазов открыли представление для остальных членов экипажа яхты.
