— Тоже дело рук этого прохвоста, доктора Лериха!
— Да-да! — еще раз ужаснулась Конрой, будучи, более других, склонной к жалостливым слезам. — Таких преступников до этого еще земля не рожала.
Но ее лирическое отступление поддержки не получило.
— Ты, Паола, лучше оставь свои оценки при себе, давай читай текст!
— Всем интересно!
А после того, как, наряду с другими, открыто выразили свое недовольство, случившейся задержкой в подаче информации и непосредственные очевидцы происходившего на атомном острове, вдруг кое-что донеслось из угла, где сидел капитан яхты Крис Джонсон:
— Мне наверх нужно идти, на руль, у других также дела имеются.
И уже без предисловий велел:
— Потому не томи.
Журналистка Конрой вздохнула от неожиданно свалившейся на нее роли чтеца-декламатора, и принялась излагать, выданную умной машиной, историю.
Вначале делала это чуть казенно, но потом посерьезнела, как и другие, настолько необычной была электронная рукопись доктора…
…Бомбардировка острова стала для его обитателей настолько столько неожиданной, что в первую минуту после ошеломляющего известия никто — ни дон Луис, ни сам Лерих не могли сообразить:
— Что делать?
Но растерянность длилась недолго. Вторая волна бомб сама решила за них вопрос того, как поступить и последовала паника:
— Пора спасаться!
Однако чудовищный гул, грохот обваливающихся этажей подземного лабиринта напугали людей не в большей степени, чем вдруг наступившая темнота.
— Все в убежище! — голос доктора, прежде тонувший со своими приказами по радиосвязи в грохоте взрывов и скрежете рушащихся конструкций, теперь всех отрезвил.
Был повторен им призыв:
— Уносить ноги!
Окончательно он отрезвил персонал, находившийся в подземном убежище, когда стал слышен еще более громко и уверенно. Потому на него, как на маяк в ночном мраке, быстро сориентировались и дон Луис, и его неизменный спутник Мануэль Грилан.
Доктор Лерих знал подземные закоулки как свои пять пальцев еще со времен былой работы в секретной правительственной лаборатории. И еще больше освоился здесь после этого, когда десятилетиями обживал брошенные сооружения.
Так что теперь, даже в кромешной темноте, он ориентировался в пространстве довольно уверенно.
Следуя на звук его шагов и уверенный голос, остальные участники прерванного разговора с мутантами, сумели-таки пробраться туда, где можно было найти хотя бы временное прибежище.
Сталкиваясь в коридорах и многочисленных лестницах с такими же, как и они — ищущими спасение, людьми, недавние хозяева положения достигли вожделенного бункера, рассчитанного на выживание своих обитателей при любых экстремальных обстоятельствах.
Расположенный на самом нижнем ярусе жилых помещений, этот просторный зал, окруженный многометровой защитой железобетонных стен и перекрытий, мог выдержать любую осаду.
Уже без той — прежней паники, что охватила их в первую волну бомбардировки, там спасшиеся люди и пережидали, обрушившееся на них несчастье.
И лишь гадали с надеждой:
— Когда же закончится это наваждение?
И все с нарастающей тревогой прислушиваясь к отдельным раскатам грома, вызванного, вне всякого сомнения, чем-то более серьезным, чем попадание в цель простых авиабомб.
Иные доходили в своих предположениях до крайности.
Как это можно было понять по возгласам, то и дело раздающимся в убежище:
— Светопреставление!
— Третья мировая война!
— Не иначе против нас они и ядерный заряд использовали?
К рядовым паникерам вскоре прибавился и высокопоставленный, еще до последнего времени, сам хозяин острова.
— Таким путем они и десант высадят, — после монотонного и абсолютно бесполезного произнесения страшных проклятий, разборчиво раздался голос дона Луиса. — Нам тогда против них не выстоять!
Но такой вариант событий отверг самый дальновидный и предусмотрительный во всей этой компании людей.
— Вряд ли! — категорически опроверг доктор Лерих все эти возможные исходы воздушной атаки на их остров. — Никаких ядерных бомб, никакого десанта.
Окружение притихло.
Каждый начал верить в лучшее. Только сам доктор вовсе и не собирался, как оказалось, никого успокаивать.
— Все не намного лучше, — заявил он. — Скорее всего, это взорвался наш собственный, последний на этом острове, атомный реактор.
Очевидный факт катастрофы подсказал и еще одну причину сейчас здесь произошедшего бедствия:
— Все же, что ни говори, никто кроме правительственной авиации не смог бы столь прицельно атаковать мощными ракетами самые уязвимые места острова.
Что и высказал все тот же доктор Лерих, невозмутимо взявший на себя роль лидера:
— К тому же у военных в Пентагоне был полный и самый точный план всех наших сооружений.
Его поддержал еще один приближенный сеньора Грасса, вместе с ним, выведенный доктором в бункер из аппаратной, где проходили опыты с обезьянами.
— Потому и загнали ракету в вентиляционную шахту реактора, — проявил свои познания, молчавший до этого, Мануэль Грилан, который только сейчас отошёл от шокового состояния.
Обычный, испуганный до глубины своей трусливой души, он совсем не походил ныне на былого, представительного кабальеро.
Да и большинство уцелевших во время ракетного нападения на остров потеряли бывший свой имидж. По праву считая, что теперь, когда их тайной островной базе пришел конец, не стоит больше таиться от прочих сотрудников:
— От всех тех, кто вместе с ними, спасались в одной, мечущейся от ужаса толпе, сумевшей добраться до убежища.
О том, что своя версия спасения имеется и у самого бывшего хозяина острова выразил внезапный возглас дона Луиса:
— Все это так!
Все замерли, потому наступившую тишину лишь прерывал отдалённый грохот внешних разрывов и куда более внушительный шум, рядом осыпавшихся конструкций подземных сооружений.
Затем и новая реплика мистера Грасса не заставила себя долго ждать.
— И всё же, нет худа без добра, — вдруг присмиревшим тоном обронил дон Луис. — Теперь знаем главное…
Он еще не завершил свою мысль, как был прерван некорректным вопросом ближайшего сподвижника.
— Что именно? — без былого лицемерного почтения, резко и отрывисто спросил доктор Лерих.
Сеньор Грасс в темноте осклабился.
— Теперь, после ядерной катастрофы, можем быть уверены в одном, — отчетливо услышали все. — Нет сейчас, над нами с вами, и никогда не будет потом, хотя бы отрядов полиции или спецгруппы коммандос!
