В слух же произнес:
— А кто он, этот советник?
— Перед тобой собственной персоной, — захохотал, обрадованный произведенным эффектом, Эйнштейн.
Потом, в ответ на град новых вопросов пояснил:
— Удалось убедить кое-кого из адмиралов в полезности наших с тобой разработок.
Хотя, как оказалось, всего-то и понадобился единственный пример.
Просто, по рассказу самого великого ученого:
— Напомнил, что об эффективности любой взрывчатки судят по скорости ударной волны…
— И зарядив ею аппарат, где время течет в ином режиме, чем в действительности, можно простую пехотную мину превратить в эшелон динамита, — тут же подхватил доктор Лерих. — Ну и Вы сказали так же, что машина времени — самое совершенное на свете оружие, превосходящее по своей неуязвимости любое другое.
— Разумеется, — ответил тот. — Так что теперь мы оба на военно-морской службе.
…Правда, впоследствии, так же легко, как и поддалось на уговоры, морское ведомство от своих обязательств и отказалось.
После первой же крупной неудачи.
— Хотя как сказать, что это было на самом деле, неудача или победа! — до конца не сдавался Лерих. — Ведь если бы не человеческие жертвы, да чрезмерная секретность, не иначе быть бы и мне удалось стать Нобелевским лауреатом.
Тогда их эксперименты потребовали конкретного воплощения в практике.
— Нужен уже не какой-то там лабораторный объект, а вещь посущественнее, заявили заказчики.
Военные предложили тогда в качестве первой машины времени сделать настоящий боевой корабль, окруженный плотной оболочкой из мощного электромагнитного поля.
Остановились тогда на эсминце «Элдридж».
И очень взбудоражили всех обитателей военно-морской базы, где, по свидетельству немногих уцелевших очевидцев, перенесли многотонный боевой корабль с одного причала на другой.
Хотя не обошлось и без жертв.
Практически весь экипаж эсминца погиб, оказавшись, как бы в жерле микроволновой печи.
Посыпались нелицеприятные вопросы.
После которых пришлось коллективу разработчиков задуматься:
— О создании, как можно более полной, завесы секретности над своей главной работой.
Второй опыт оставил у доктора Лериха еще более сильные чем прежде, впечатления.
Свой новый эксперимент они проводили подальше от любопытных глаз и ушей:
— В далеком от судоходных и воздушных линий районе Бермудского архипелага.
Теперь приборы, установленные на «Элдридже» начиняла нужным зарядом плавучая электромагнитная установка на одном из кораблей сопровождения.
Сами ученые выбрали своим наблюдательным пунктом судно «Эндрю Фьюресет».
Именно с него, они, в ходе эксперимента, явственно видели, как по сигналу:
— Начинать опыт!
Эсминец буквально растворился в зеленоватом сиянии наэлектризованного воздуха.
Но не навсегда. А чтобы вернуться вскоре с обезумевшим от всего увиденного экипажем.
Последовавшей после этого череде самоубийствам и смертей, практически всех, кто был тогда на борту «Элдриджа» компетентная комиссия из военных медиков, допущенных к самым строгим секретам, нашла простое объяснение:
— Дескать, из-за быстрой смены временного поля разные части живых подопытных объектов жили по совсем иным, чем друг у друга, часам.
Потому и не уцелели.
После этого рисковать моряками уже никто не позволил.
— А и черт бы с ними, этими моряками, — махнул на расторгнутый договор руководитель проекта. — И без них теперь управимся.
Результаты работы радовали их обоих.
Сравнительную же неудачу списали за счет слабого энергетического обеспечения.
— Была бы у нас тогда электростанция гораздо мощнее! — как-то мечтательно протянул доктор Лерих.
— Будет такая, какая нужна! — успокоил его Эйнштейн. — Что ты слышал об урановом проекте?
И уже в начале пятидесятых годов двадцатого века, на том самом острове, одном из сотен, затерянных на Бермудах, столь понравившемся еще при работе с «сумасшедшим эсминцем», появилась у доктора Лериха секретная атомная электростанция.
Она позволила тогда значительно углубить практические опыты по созданию машины времени.
Их-то результаты и приносил учитель до ссоры с взбунтовавшимся коллегой. Когда доктор Лерих потребовал и себе, полагающиеся в качестве первооткрывателя, почести.
…Совсем не случайно именно район Бермудских островов выбрали экспериментаторы для своих опытов по созданию машины времени. Еще первые естествоиспытатели замечали, что практически все необъяснимые явления происходят там:
— Где в своем течении искривляются вещества — поворачивают реки, изгибаются земные пласты, происходят сдвиги тектонических масс.
Оставалось только подвести научную базу.
— Временное возмущение, появляющееся в таких местах, даст нам ключ к дверцам в прошлое и будущее, — выразил однажды мысль великий учитель доктора Лериха. — Там, где сама природа, словно, помогает нам справиться с проблемой, и будем пытаться пробить кожуру «яблока времени».
Следуя этой теории нельзя было даже придумать для опыта более подходящего района, чем гряда Бермудских островов. Потому, что именно там наиболее ощутим поток Гольфстрима — самого мощного теплого течения Мирового океана. Добавь к нему еще и ветровое — Северное пассатное течение волн, получишь картину, вполне годную для начала эксперимента со временем.
Остается присовокупить совсем чуть-чуть электромагнитного поля, и готовый результат, считай, в руках экспериментатора.
— Совсем скоро я покорю самую грандиозную вершину науки! — все чаще тешился доктор Лерих острыми приступами тщеславия.
И вот произошел разговор с научным руководителем, ставивший точку в их совместных исследованиях.
— Теперь же, выходит, полный разрыв! — еще более взвинтил себя доктор Лерих. — И все, что вместе создали, не считается!
Особенно возмущала его перспектива на ближайшее будущее:
— Кому-то опять — лавры, а я в стороне?!
Он же, никак не хотел быть в числе «оставшихся за бортом», как еще говорят в их бывшем военном ведомстве:
— Ну, уж дудки!
Вот где ему вновь пригодилось разностороннее образование, полученное во время студенческих метаний с факультета на факультет. Тогда Лериху удалось создать средство для повышения артериального давления у человека.
Всем оно было бы хорошо, если бы не имело критических побочных последствий:
— Когда чрезмерное его употребление приводило к смерти.
