— Естественно! Я уже предвкушаю, — прогремел Пард, прежде чем опустился ногами в дыру.
Другие последовали за ним, и люди наблюдали за этими удивительными созданиями, пока те не исчезли во мраке. Затем влахак и дириец передвинули тяжелую деревянную крышку на вход в шахту и направились к лестнице, ведущей из все еще освещенной пещеры. Они медленно поднимались, пока не добрались до двери. Здесь Стен еще раз обернулся и посмотрел на кровавое побоище, которое здесь устроили тролли. «Мои обязательства по отношению к ним выполнены, настало время заняться своими делами». С этими мыслями он повернулся и вошел вместе с Сарганом в темноту туннеля. Каждый шаг, казалось, приближал его к свободе, и он шагал с выпрямленной спиной, так как уже чувствовал себя освобожденным от груза, каким для него все это время были тролли.
Они быстро добрались до конца туннеля, пересекли молельню, не обращая внимания на ее красоты. На этот раз Сарган не крался впереди, а шел рядом со Стеном, почти полностью закрыв фонарь и следя за тем, чтобы производить как можно меньше шума. Они быстро пересекли верхний уровень, а затем и средний, потом проскользнули к лестнице, которая вела в вестибюль. «Сейчас все закончится», — промелькнуло у Стена в голове, но потом он услышал голоса и притаился.
Из вестибюля раздавался голос Имрега, который громко протестовал:
— Я не спал! И я не крал запасы! На меня напали и похитили!
— Это правда, — согласился с ним другой мужской голос. — Когда я его нашел, он был связан, а рот заткнут кляпом.
— А что ты делал в кладовой, брат Пайос? — мрачно поинтересовался третий голос.
— Я… я… были какие-то звуки, — залепетал Пайос.
— Мы еще поговорим об этом. Но сейчас нужно всех будить! Бейте в гонги, предупредите братьев, что в нашем монастыре духи темноты и их любовники. Поторопитесь!
— Ты слышал? Ты — темный любовник, — пошутил Сарган, но Стен лишь зло сверкнул на него глазами.
— Валим отсюда. В этом монастыре слишком много форбсов.
— В тот боковой коридор, — предложил Сарган и двинулся в указанную сторону. — Спальные комнаты на уровень выше. Мы просто выйдем…
Стен скептически глянул на дирийца, но все же последовал за ним. И действительно, скоро мимо них по переходу на средний уровень пронеслось несколько человек. После того как их шаги затихли, оба мужчины осторожно двинулись дальше и выглянули украдкой в вестибюль. Там болтались еще два священника Альбус Сунаса. Они боязливо оглядывались по сторонам. Стен вопросительно посмотрел на Саргана, который прошептал:
— Просто пробежим. Как только окажемся снаружи, мы будем в безопасности. Думаешь, священники смогут разыскать нас в лесу?
После того как Стен отрицательно покачал головой, Сарган полез дальше к верхней площадке лестницы, потом оба вскочили и побежали. Священники удивленно обернулись, но Стен уже был возле и ударил одного из них кулаком в лицо, в то время как Сарган ударом в ногу повалил другого на пол. Не обращая больше внимания на служителей, они промчались через дверь наружу. Их встретило мрачное, серое утро, и дождь промочил их одежду за считанные мгновения, но им было все равно, так как они спешили к стене, где Стен подтолкнул дирийца, а потом подтянулся сам и перелез, поддерживаемый рыжим. Позади них раздавались громкие крики, но оба сконцентрировались лишь на том, чтобы как можно дальше пробежать по узкой скалистой тропинке. Оставалось всего несколько шагов до поворота, после которого они могли почувствовать себя в относительной безопасности…
Неожиданно ударил яркий свет. Стен закрыл руками глаза и оступился, потом услышал крик Саргана, который, однако, резко оборвался. С бешено колотящимся сердцем Стен упал на землю и в отчаянии хотел поползти по узкой тропинке. Но тут она неожиданно кончилась, и его ноги зависли над пустотой. Ему, наконец, удалось зацепиться за край скалы и подтянуться, затем он, тяжело дыша, лег на живот. Разноцветные огоньки мелькали перед глазами, и он отчаянно закричал: — Сарган! Где ты?
Но ему никто не ответил. Позади кричали братья ордена Альбус Сунас, и их крики звучали все ближе, поэтому он поднялся, заморгал, нащупывая отвесную скалу рядом. Каждый неверный шаг означал верную смерть, на любом маленьком камне он мог поскользнуться и сорваться в пропасть. Наконец к Стену вернулось зрение, и он огляделся в поисках дирийца. Но тропинка перед ним была пуста, словно Саргана никогда и не было. В отчаянии Стен заглянул вниз, в пропасть. Густой туман мешал что-либо разглядеть. Из серых клочьев торчали темные деревья. Одного взгляда назад хватило, чтобы понять, что священники ордена уже близко, и Стен помчался дальше. «Падение вниз с отвесной скалы должно быть смертельным, — подумал Стен, — наверное, Сарган лежит с размозженной головой где-то внизу, в тумане не видно. Проклятье, мы же почти выбрались».
Но у него не было времени скорбеть, крики магов солнца подгоняли, и он бежал, уходя от преследователей, так быстро, как только мог.
50
Для Флорес дни тянулись медленно и спокойно, хотя вокруг развернулась бурная деятельность. Гонцы развозили послания по всем направлениям и снова возвращались. Ионна принимала послов, собирала своих соратников. Происходили беспрерывные совещания. Почти каждый день Деза принимала новые отряды воинов, но каждый раз это было небольшое количество легковооруженных влахаков. Очень мало кавалерии, очень мало запасов и очень мало оружия. Хотя Ионна, как и Висиния, непрерывно подбадривали людей и обращались к ним с речами, в городе и крепости воцарилось мрачное настроение. Да и отношения между двумя сестрами усложнились. Несмотря на то что они соблюдали вежливый тон в общении друг с другом, из разговоров с Висинией Флорес знала, что рыжеволосая больше не разговаривает с сестрой на личные темы.
Постепенно распространились слухи о новом оружии масридов, ветераны рассказывали истории о свирепости и жестокости отрядов Цорпада, и каждый день количество мрачных, серьезных лиц увеличивалось.
Дождь в конце концов закончился, хоть один плюс. Но ночью разразилась ужасная буря, которая, однако, затихла ранним утром. Флорес встретил ослепительный рассвет. Солнце светило сквозь облака, и наемница наконец вспомнила, почему она когда-то и вправду так любила Мардев. Юная влахака все реже возвращалась в мыслях к годам, проведенным на севере. Конечно, это могло быть следствием того, что для нее Мардев всегда был связан с мятежом и войнами. Но сам этот край — дикая, неукрощенная земля — трогал Флорес до самой глубины души. И хотя жизнь здесь была гораздо суровее, чем в долинах Влахкиса, но эта местность, с широкими лугами и величественными Соркатами, вершины которых терялись в облаках, поражала первозданной красотой. Рядом с этим величием природы любые человеческие устремления казались маленькими и незначительными.
Сейчас, осенью, Мардев был прекрасен. На лугах все еще цвели поздние цветы, солнце прогоняло холод с гор, который скоро опустится и обоснуется здесь до весны, накрыв долины глубокими снегами.
Флорес была предоставлена самой себе и часто выезжала за городские стены, чтобы не видеть приготовлений к войне, не чувствовать ее приближения. Но все же ей не удалось полностью избежать напоминаний о ней, хотя бы в разговорах. Первые сообщения лазутчиков были удручающими. Цорпад начал открыто собирать войска под Теремией, и его армия множилась с каждым днем. Ядро основных ударных сил составляла тяжелая кавалерия. Но ее должна была поддерживать пехота, вооруженная широкими щитами и тяжелым оружием, большей частью секирами и булавами. По всей вероятности, это и было описанное Висинией снаряжение от гномов. Лазутчики возвращались потрясенными и подавленными, что еще сильнее подтачивало дух жителей Мардева.
