— Это же надо так опростоволоситься!
Был серьезный повод к негодованию.
— Столько лет уничтожали детей рудокопов, столько лет государство боролось за то, чтобы предотвратить появление мутантов, — возмущался старик. — И вот надо же — какой результат.
Глядя на портрет Бьенола, старый ученый, веря и не веря своим собственным глазам, долго повторял, настраиваясь на очную встречу с тем, кого в действительности следовало называть вовсе не спортсменом и чемпионом, а иначе.
— Живой и здоровый выродок! — шевеля своими тонкими, а от ярости и совершенно сухими губами произнес он однажды искомое определение.
У мыслителя, которого обуревало столь неожиданно сделанное им, совершенно выдающиеся, открытие, все чувства были направлены прямо на объект его непростой догадки.
Успев сопоставить все имеющиеся теперь в его распоряжении факты, он не мог ошибаться. Потому, к моменту принятия решения, у мыслителя Концифика сложилась в голове стройная система истинного хода роковых и крайне кровавых событий, происшедших тогда, в дни мятежа, на разгромленном руднике, где так успешно и безжалостно усмирял восставших Садив со своими ретивыми карателями.
История же, по всей видимости, была более простой, чем только можно было себе представить:
— Одной семье из числа рабочих глубинного рудника удалось скрыть от недремлющего ока охраны сам факт ожидания младенца. Рождение его произошло в тайне, как и первые месяцы жизни малыша.
Версия Концифика полностью подкреплялась его научными выкладками:
— Конечно, рано или поздно все это неминуемо бы раскрылось, но ускорило развязку тщательно подготовленное восстание рудокопов, рассуждал мыслитель. Так и пленные появились. Тем было, конечно, ясно, что все равно каждого ожидает неминуемая смерть от рук лученосцев.
И все же, чтобы спасти жизнь малыша, родители и их друзья пошли на явные мучения плена.
— Сдались в руки карателей на пытки, чтобы только не позволить палачам выжечь их всех вместе в квартире погибшего от их рук, администратора рудника огнем лучемета, — записывая выводы на магнитную пленку диктофона, довольно потер Концифик свои ладони — мосластые и широкие как ласты водоплавающих существ.
И во всем другом он буквально светился от удачного решения задачи.
Да и как не радоваться. Было ему теперь совершенно ясно, что могло двигать поступками бунтарей:
— Ведь, только сдавшись, они получали возможность сохранить сына.
— И, надо признаться, план проклятых заговорщиков удался! — не мог не оценить великолепный замысел погибших мятежников Концифик.
Однако, даже эта ошибка, допущенная давнишним следствием, теперь была для их государства, как нельзя кстати. Все открывшееся позволило сделать первый реальный шаг к решению, доселе просто невыполнимой, задачи, что поставил перед мыслителями Сетелены ее верховный владетель Ламар.
Для этого, как и просил Концифик, был откомандирован в распоряжение секретного Центра еще один человек, причастный к появлению мутанта.
Правда, приказано было тому:
— Держи язык за зубами!
Что неукоснительно выполнял, срочно вызванный из своей почетной отставки Кавалер Заслуги капрал Садив. Сбылись, как видно, его мечты о новой, более близкой встрече с бывшим крестником.
У самих ученых имелось уже много кинопленок, полностью подтверждающих сногсшибательную версию мыслителя Концифика о кратковременном перемещении усилием воли объектов в пространстве! Особенно теперь, пополнился архив, после научных изысканий, проведенных над Бьенолом в лабораторных условиях.
Но чаще всего Бьенол был в них героем помимо своей воли:
— Просто выполнял то, что ему прикажут.
Вот так, когда почти все прежние достижения атлета были досконально проанализированы и обобщены, настало время конкретных опытов. Известить о чём и собирался ему мыслитель в конфиденциальной беседе со своим подопытным.
Разговор задел за живое и самого Бьенола.
— Так значит, совсем не случайно именно я оказался единственным, отобранным из всех добровольцев? — в ходе дальнейшего общения поинтересовался бывший рекордсмен у старого мыслителя.
К тому времени прошел первый холодок в их разговорах, превратившихся чуть ли не в откровения «по душам».
Расставив основные акценты в истории появления Бьенола на свет, они все чаще беседовали на самые отвлеченные темы.
— Именно, именно, — одобряя за сообразительность, похлопал тот по плечу молодого собеседника.
— А другие?
— У вас у всех будет одно задание!
Мыслитель, понимая, что за ворота центра все равно парню не попасть, где бы он мог сболтнуть лишнего, спокойно делился с ним самым сокровенным в своем хитроумном замысле.
— Только роли совершенно у всех разные! — услышал от него собеседник. — Ты свою задачу, теперь знаешь!
…Бьенола, действительно, раньше других в команде, полностью посвятили в происходящее.
Теперь он ведал:
— Что предстояло им совершить!
Ну, а цель Владетель Ламар поставил поистине доселе просто невозможную. О чем и заявил при встрече с избранниками, настраивая их на подвиг во имя нации.
— Вы, мои герои, должны пожертвовать всем, ради главного, что от вас требуется, — прозвучало из его уст. — Обязаны перехитрить электронную охрану межорбитальной станции «Терсена».
Развивая его приказ, уже инструкторы разложили дальнейшие действия диверсантов «по полочкам»:
— После выполнения первого этапа, добравшись до ее святая святых — вычислительного центра, они обязаны будут незамедлительно отправить на Террату особый груз. Тот самый, после которого, по выражению верховного владетеля господина Ламара, на враждебной планете будет не до «космических полетов по своему усмотрению».
Исполнители, все как один, готовы были на совершение указанного подвига. Оставалось только разработать операцию со стопроцентной надежностью ее осуществления. Чем и занимались профессионалы на своей секретной базе.
На одном из занятий дошли до подробностей.
— Главным препятствием является защита электронного мозга станции, — познакомил своего бывшего крестника с дислокацией сил руководитель их специальной диверсионной группы, опытный боец, Кавалер Заслуги капрал Садив. — И ты — только один ты — можешь добраться до него и отключить силовое поле.
Сказано это было так, как будто Бьенол постоянно только тем и целенаправленно занимался, что выводил из строя самое сложное электронное оборудование.
Тогда как все прочие в себе и не сомневались:
— Остальное сделаем мы наилучшим образом!
Капрал Садив уже успел получить от Концифика всё ему полагающееся из возможных страхов за давнюю роковую ошибку. Поэтому, теперь вон из кожи лез, чтобы оправдаться. Стремился уже без осечек выполнить новое, куда более важное поручение.
