Глава вторая
На вид благородный прежде человек — кабальеро Мануэль Грилан, как личность, достойная благосклонности своего хозяина, навсегда перестал существовать для дона Луиса в один момент.
Это случилось, когда, прямо на глазах босса наркомафии, в чистое голубое небо, из только что отрытого экскаватором, песчаного котлована, взлетела и растаяла в вышине, над прибрежными дюнами летающая тарелка пришельцев:
— Чтобы уже никогда не стать достойной частью его компании «Грузовые перевозки Грасса».
Там же, среди песчаных дюн, на берегу океана и наступила развязка давних и очень тёплых отношений двух, столь непохожих друг на друга, выходцев из колумбийской лесной провинции.
Даже не выслушав до конца объяснений своего ставленника, напрямую ответственного за проведение, оказавшейся проваленной, операции, мистер Грасс просто плюнул в холеное лицо проштрафившегося земляка-латиноамериканца:
— Ты у меня сгниешь в гилее, подлый проходимец!
Скрежеща от злости зубами, финансовый магнат кратко пояснил и причину столь сурового приговора:
— Такое дело прошляпил!
Стук захлопываемой дверцы роскошного лимузина и отдаляющийся рев мощного двигателя шестисотого «Мерседеса» прозвучали для недавнего любимца босса похоронным маршем.
Полное отстранение от текущих дел оказалось, однако, лишь прелюдией к будущим неприятностям, свалившимся в один миг на голову несчастного теперь кабальеро.
Потом и полиция объявила его розыск:
«Как возможного виновника смерти четы Колен». Семейной пары, чьи трупы были найдены в засыпанном гроте рядом с местом появления, с последующим исчезновением, неопознанного летающего объекта.
Не помогли и прежние связи, так как летающая тарелка, поднявшаяся прямо среди бела дня, очень привлекла к себе, и к месту происшествия внимание властей.
— Будь она проклята! — с тех пор отзывается о любых НЛО «прогоревший» на одной из них разжалованный хлыщ. — Всю жизнь мою пустила под откос!
Теперь лишь одно дело осталось для Грилана:
— Добыча кокаинового сырца на плантациях их горной колумбийской глубинки!
Там и осел он, пожалуй, уж навсегда, до последнего своего дня на этом свете! Где никто не смог бы его найти, даже сильно постарайся для этого.
Однако сам сеньор Мануэль, получивший право распоряжаться целой асьендой, вместе со всеми обитателями окружающей поместье, территории, воспринял свое нынешнее положение не как спасение от преследования полиции, а как:
— Жестокую ссылку.
Собственно, ему-то было тут не так уж плохо. Во всяком случае, не приходилось ежедневно, под палящими лучами солнца, скрупулёзно собирать сырьё.
Листок за листком, наполнять корзины дарами местной достопримечательности — кустарника коки:
— На это есть местные индейцы чоло и лесные негры.
Готовые на все ради тех нескольких песо, что перепадают им от перекупщиков собранного урожая, направленных сюда доном Луисом, и тоже, как все они, находящихся в настоящее время в ведении нового управляющего асьендой:
— Опального любимца хозяина.
И все же, в главном, совсем иная задача у Сеньора Грилана и его подручных:
— Заключается она в том, чтобы держать в повиновении местных жителей, охранять подпольные лаборатории и их продукцию- героин — от набегов соперничающих банд.
Кроме того:
— Оберегать от прочесывания гилеи полицией.
— Однако, именно это, — по твердому мнению управляющего Грилана. — С каждым днем становится делать все труднее.
Хотя и прежде было совсем не просто. Но всё же новые времена совершенно не давали простора действиям традиционным преступным группировкам. Особенно с тех самых пор, как правительство объявило войну преступному синдикату дона Луиса.
Вот и сегодня по тревоге выскочил Мануэль Грилан из своей палатки, ловко замаскированной в диких зарослях.
Был кабальеро уже на ногах, едва до него донеслись, поднявшиеся снаружи возбужденные голоса подчиненных, еще не отправленных им на дальние подступы к базе.
И вот и один из них — сам не свой, встречает шефа у самого выхода из его временного жилища.
— Вас, сеньор Мануэль, срочно просят выйти на связь! — раболепно кланяясь, подал он черную пластмассовую коробочку радиотелефона, ничего пока ещё не подозревающему, руководителю поместья.
Тот взял прибор и сквозь шорох помех расслышал слова, впоследствии показавшиеся ему райской музыкой:
— Босс, тут одна штука к нам подлетает!
Он не успел даже ответить, как динамик снова ожил.
— Даже и не знаю, как ее точно назвать, — донеслось из портативной рации. — Никогда такой штуковины не видел!
Мануэль вдруг вспомнил по интонации, кому принадлежит голос из микрофона — здоровяку Игуите, недавно направленному им на обучение к зенитчику Хуану.
Гнев на недалекого и необразованного слугу сам собой начал подниматься из уголков души современного плантатора, пока ещё не ведавшего истины в начавших происходить, событиях.
— Из-за такой ерунды, идиоты, подняли меня на жару, — зло рявкнул в трубку сеньор Грилана, на глазах которого теперь пустовал гамак в комфортабельной палатке, где до того так томно покачивался он с банкой свежего пива.
После чего, опомнившись, сказал иное:
— Что, грязное отродье, самый обычный полицейский вертолет от самолета отличать разучился?
После чего Мануэль ещё более грубо выругался в микрофон передатчика. Адресуя свои проклятья самому бестолковому, на его взгляд, стрелку-зенитчику охранного поста и его подручному.
Тот, однако, спокойно воспринял нелесные о себе слова:
— Ни то, ни другое.
И как робот, нацеленный на препятствие, произнес роковую фразу:
— Да вы скоро сами его увидите!
На другом конце связи еще только раз позволили выразить свою собственную точку зрения:
— Думаю, что все это штучки янки, а не наших полицейских ищеек!
— Что такое? — опешил от подобного панибратства слуг, посланник владельца асьенды. — Как ты смеешь?
Возможно, если бы он стоял навытяжку перед очами управляющего асьендой, то, наверняка, стрелок не позволил бы себе подобное пререкание. А так расстояние сделало его более смелым, чем обычно.
— Опять, видно, американцы что-то против нас придумали! — снова пояснил по рации Игуита. — Летит железная, блестящая, огромная тарелка неизвестно на чем, ни шума, ни гула!
Что ни говори, а по-настоящему тертый калач Мануэль Грилан. Такого на дешевых фокусах не проведешь.
