Это сообщение обескуражило Флорес. Без резерва Сцилас вряд ли смог бы выступить в бой, если в его формации или в формации противника образуются слабые места. Ведь так он теряет возможность укрепления собственных линий или целенаправленной дополнительной атаки. Флорес растерянно посмотрела на холм, где был размещен вражеский штаб, над которым все еще развевалось знамя с драконом, при том что оттуда уже, казалось, спасались бегством кавалеристы.
— Он все поставил на один ход и проиграл, — сказала Ионна и холодно улыбнулась. — Его солдаты не выдержали нашей атаки, даже если масриды и спутали наш боевой порядок своим преждевременным наступлением.
На лицах всех присутствующих появилось презрение. Неприязнь к старым врагам была еще не забыта, и преждевременная атака для большинства влахаков стала подтверждением того, о чем они и так думали: масридам доверять нельзя.
Флорес знала этот гнев, который уходил корнями в далекое прошлое, наполненное постоянными войнами, и который теперь получил новый толчок.
— Марчег Ласцлар бежит словно щенок, поджав хвост. Я не позволю, чтобы он ушел от нас, — сообщила Ионна и огляделась по сторонам.
Кавалерия была готова к выступлению, и воины с нетерпением смотрели на княгиню. Ее лицо было мрачным, когда она взяла шлем и надела его. «Ею руководит боль и гнев», — поняла Флорес.
— Возможно, это ловушка, — поспешила предостеречь ее боярыня, но воевода лишь отмахнулась.
— Мы прорвем его ряды и схватим его. Сейчас как раз подходящий момент для атаки.
Флорес с сомнением посмотрела на поле битвы. Ей хотелось верить Ионне, но она еще хорошо помнила слова Тамара. Победа казалась такой близкой, но бывшая наемница никогда не доверяла слишком легко достигнутым успехам. На левом фланге масриды боролись друг против друга; после штурма кавалерии бой на их стороне превратился в брутальное месиво на небольшом клочке земли. Справа влахаки хоть и не отвоевали и пяди земли, но при этом хорошо сдерживали масридов. И только в центре положение было совершенно определенным. Отряды марчега Ласцлара отступали перед объединенной армией масридов и влахаков. Шаг за шагом они сдавали свои позиции. Между тем они поднимались на холм. Казалось, настал нужный момент для последней, решающей атаки, так как если окончательно прорвать центр, то битва будет выиграна.
Шум борьбы бушевал вокруг кавалерии. Для Флорес он казался совсем далеким, так как внутренне она готовилась к возможной атаке и пыталась понять, будет ли она успешной. Однако не она принимала решение, а Ионна подняла руку и пришпорила своего коня. Гарцуя, ее конь проскакал через ряды, пока не выехал на свободное место перед войском. Там она приподнялась в седле и обернулась назад.
— Скачите за мной в битву! За Влахкис!
Когда она пришпорила коня и пустилась в галоп вниз со склона холма, воины, последовавшие за ней, громко возликовали.
— Тиреа! — вопили некоторые, в то время как другие кричали имя воеводы.
Флорес тоже подхватила волна, ее лошадь влилась в ряды наступления, которые неудержимо неслись вниз по склону. Сначала боярыня еще попыталась подчинить себе лошадь и направить ее к северному крылу, однако затем она, поняв, что не сможет выбраться из такого плотного окружения, позволила унести себя вперед. Ей удалось замедлить бег лошади хотя бы настолько, чтобы не оказаться в самых первых рядах наступления в момент столкновения на поле с врагами. Влахаки искали пробелы в собственных рядах, чтобы пройти через них, в то время как их воинственные крики и грохот копыт предупреждали пехоту об их приближении.
Флорес вновь увидела напор кавалерии на вражеские линии. Авангард формации вонзился глубоко в ряды врага. Тут Флорес заметила активность на холме марчега Ласцлара: они начали махать знаменами, раздались сигналы горна. «Надеюсь, это всего лишь последняя попытка сопротивления марчега перед неизбежным концом, а не хитрость, которой так опасался Тамар», — успела еще подумать Флорес, так как после этого оказалась на поле боя, сразу в самой гуще битвы.
Первое сопротивление выбило все мысли из головы Флорес, так как сейчас речь шла о простом выживании. Вокруг нее царил хаос. Солдаты в цветах врага боролись с влахаками, кавалерия шла вперед, рубя на своем пути все, что не могло от нее убежать. Напор наступления отнес Флорес мимо рядов своих, и ее мечу быстро нашлась кровавая работа. Она пыталась не отставать от отряда Ионны, который все дальше проходил вглубь врага, оставляя за собой кровавый след из убитых.
Тут в бок ее лошади вонзилось копье. Она взвилась на дыбы. Флорес в отчаянии крепко вцепилась в гриву животного, однако удар все же отбросил его назад. Флорес соскочила с седла прежде, чем лошадь упала на землю.
Удар был сильным, и хотя Флорес откатилась, у нее перехватило дыхание. Край щита больно врезался в бок, а меч выпал из руки. Не думая, влахака подскочила на колени и подняла щит. Однако никто не нападал на нее. Тогда она осмотрелась вокруг.
Большая часть кавалерии отдалилась от нее, Ионна пробивалась сквозь ряды врагов. Пробелы за воеводой еще не закрылись, однако как влахакская пехота, так и враги уже устремились в них. В одно мгновение очаг битвы переместился дальше на косогор, однако уже скоро борьба началась и здесь.
Ее лошадь с широко раскрытыми глазами лежала на земле. Она больше не дышала. Кровь широким потоком текла из раны по ее боку. Флорес поискала свое оружие и нашла его на расстоянии всего каких-то двух шагов. Она быстро подняла его и повернулась в сторону продвигающихся влахаков.
Взглянув на позицию Сциласа, она обнаружила, что еще совсем недавно бегущие отряды теперь возвращаются на поле боя, укрепляя задние ряды перед наступлением влахакской кавалерии. И еще более беспокоящим фактом было то, что южный фланг влахаков явно медленно начинал отступать назад. Самые крайние ряды были уже отброшены почти до самой середины. «Проклятье, почему наш фланг отходит назад? Где Тамар?»
В сумятице боя Флорес не смогла увидеть марчега. Однако масриды, казалось, контролировали свой участок. И тут Флорес со всей ясностью увидела, что они были в большой опасности. «Если Ионна не сможет прорваться, то она застрянет посреди врагов! Крайние фланги явно окружают нас! Сцилас намеренно отступал назад, и теперь он попытается окружить прорвавшийся отряд!»
Волна паники накрыла Флорес, но она смогла побороть ее. Так быстро, как только возможно, она побежала навстречу влахакским воинам.
— К Ионне! — проревела она и подняла меч над головой. — Подтянемся к воеводе!
Вместе с влахакскими воинами Флорес направилась к масридам, которые хотели снова сомкнуть ряды позади Ионны. Одновременно она заметила, что далеко на юге во влахакских рядах начался беспорядок, когда центр и фланг сжались. Однако со своего места она ничего не могла с этим поделать, поэтому сконцентрировалась на том, чтобы держать открытым тыл Ионны.
Уже скоро Флорес пришлось бороться за каждый шаг. Все больше якобы сбежавших с поля боя масридов возвращалось назад, отчего влахакская кавалерия оказалась втянутой в жестокие бои. Группа Ионны продвинулась дальше всего и, казалось, была совсем недалека от прорыва. Но теперь она оказалась в окружении. Пока Флорес с пехотой медленно пробивала себе путь к Ионне, княгиня попала в совсем плохое положение. Самые близкие ее доверенные образовали вокруг кольцо и оберегали ее от оружия врагов, но это кольцо сжималось все больше и больше. «Держитесь, — мысленно молила их Флорес, так как на слова у нее не хватило бы дыхания. — Мы идем к вам!»
