— Можно мне попробовать? — спросил тролль, и Стен, пожав плечами, протянул ему кусочек мяса, зажаренного до хрустящей корочки.
Керр осторожно откусил и размеренно начал жевать. Его лицо скривилось, когда он проглотил его.
— У него не очень хороший вкус. Лучше я буду есть так. Это не только требует меньше работы, но и вкуснее.
— Это эльфы раздобыли мясо? — Пард вмешался в их разговор. Когда Стен утвердительно ответил, большой тролль хлопнул себя по лбу.
— Что они делают с такими крошечными животными? Как ими можно насытиться? Они же размером чуть ли не с палец!
— Не преувеличивай, — возразил Керр. — Кроме того, немного свежего мяса всегда лучше, чем вообще никакого.
— Да, но таким кусочком мяса нельзя наполнить даже пустой рот. В лесу же есть настоящие большие животные. Именно таких нужно было и поймать парочку.
— Может, это все из-за того, тролль, что ты и твои подопечные разогнали всех животных? — раздался из леса насмехающийся голос Рувона. — Исключая, конечно, вот этих, которые тоже, хочу заметить, убежали довольно-таки далеко.
С этими словами на поляну вышла группа эльфов, неся на палках двух больших оленей с уже снятой кожей. Когда винаи выложили добычу на середину поляны, ликованию троллей не было конца.
— Их рога значительно больше твоих! — подтрунил над Пардом Врок, чем заслужил от того мрачный взгляд, но потом Пард усмехнулся и сам.
Устроив шум и гам, тролли начали разделять оленей и ссориться за самые сочные куски.
Эльфы, принесшие добычу, снова исчезли в лесу. Рувон, наоборот, присоединился к Стену, который все еще стоял у огня и зачарованно смотрел на происходящее.
— Иногда они кажутся такими безобидными, не правда ли? — сказал вдруг эльф. — Пока не увидишь, как они разделывают целого оленя голыми руками.
Стен, усмехнувшись, посмотрел на него. Однако, хотя Рувон и пошутил, выражение его лица было обеспокоенным. На эльфе снова были только простые кожаные штаны, сшитые из большого количества кусочков разного цвета, и пояс, на котором висели нож и небольшой мешочек. Кроме маленького ножа, который был скорее предназначен для еды, чем для борьбы, при нем больше не было никакого оружия. Рисунки на его коже вновь таинственно задвигались, когда он повернулся к Стену и сказал:
— Нам нужно поговорить. Позови Парда и юного тролля, потом заходите в хижину.
Серьезность, с которой Рувон сказал это, заставила Стена озадаченно нахмуриться. Он крикнул:
— Пард! Пойдем внутрь. Эльфы еще и новости принесли!
Большой тролль молча кивнул и взял Керра за плечо. Они вместе последовали за Стеном в хижину. Хотя Вангелиу был спокойнее, чем в прошлую ночь, при виде больного старика у Стена тут же упало настроение. Но влахак ничего не сказал, а лишь опустился возле кровати и ожидающе посмотрел на Рувона. Как только другие тролли тоже сели, винак заговорил:
— Вы должны знать, какое решение мы приняли.
— Может, нужно разбудить Вангелиу? — вмешался Стен, прежде чем эльф успел продолжить.
Рувон не особенно обрадовался тому, что его прервали. Тарлин поспешил ответить за него:
— Нет. Пусть спит. Наш последний разговор сильно ослабил его. И все равно, будет ли он спать или нет, ничего не изменится.
Стен пожал плечами, и Рувон продолжил:
— Мы собрались и посовещались. И решение моего народа таково, что мы не будем помогать вам.
— Что? — взорвался Пард. — Это, наверное, такая плохая шутка? Вы, вшивые личинки!
— Ни в коей мере, тролль, — холодно возразил Рувон. — Мы уйдем вглубь леса и переждем бурю там, как мы до сих пор переживали все другие.
Стен удивленно посмотрел на эльфа, лицо которого, однако, не выдавало никакого волнения духа. Влахак проглотил неприятный вкус, который возник у него во рту. Единственная искра надежды, которую зажгло в нем появление эльфов, погасла, оставив лишь темноту и холод в сердце. «Без знаний и помощи винаев мы вряд ли будем знать, что нам делать. Это и так было бы непростым походом, а теперь…»
Влахак не мог себе даже представить, какие теперь возможности у них вообще остались…
— Что все это значит? — зло спросил Пард. — Разве не вы рассказывали о том, что дух темноты касается нас всех?
— Да. Но мы знаем его хитрости и его влияние. Мы сможем противостоять этому и переживем. Так же как и в старые времена, когда люди отравили землю.
— Когда есть враг, не прячутся, — запротестовал Пард. — Против него выступают, и его уничтожают.
— У твоего народа, тролль, может, так и принято. Но мы приняли такое решение.
— Пожалуйста, нам нужна ваша помощь, — жалобным голосом попросил Керр. — Мы не можем просто взять и спрятаться. Ведь это же касается всей земли, не только нас.
— Вы сами взяли на себя эту беду, так что теперь вам придется самим противостоять этому, — терпеливо объяснил Рувон.
— Не одним, — мрачно возразил Стен. — Я пойду с ними независимо от того, будут ли при этом винаи или нет.
— Это делает тебе честь, человек.
— Неужели уже слишком поздно? — спросил Керр. — Вы не можете ничего сделать?
— Вы не понимаете. Решение принято. Я всего лишь посланник, который принес сообщение. Я не могу ничего изменить.
И хотя выражение лица эльфа осталось бесстрастным, Стену показалось, что он увидел в его глазах что-то похожее на сожаление или, возможно, даже грусть. Заметив это, влахак спросил:
— А ты решил иначе, ведь правда? Ты считаешь ваше решение неправильным.
Эльф долго смотрел на него, потом медленно кивнул.
— Я считал, что мы должны помочь троллям.
— А ты? — обратился Стен к Тарлину. — Что думаешь ты?
— Я думаю, что вам очень нужна наша помощь. И я вижу те последствия, которые оставляет дыхание на всем вокруг, и я боюсь того дня, когда Курперла проснется. Но сейчас то, что я думаю, уже не важно.
Рувон добавил:
— Это не наша битва, было сказано, и эти слова правдивы: это не наша битва.
— Это касается нас всех, вы трусы!.. — чуть ли не заорал Пард и сжал кулаки.
Рувон глянул на мощного тролля.
— Вы перенесли их на всех. Люди ранили Курперла, и опять же вы пробудили его. Это не наша вина, не наша задача. Я был за то, чтобы помочь вам, но я вижу мудрость также и в том, что думают об этом другие. Всегда, когда мы сближаемся с другими народами, нам это приносит одни несчастья. За этим всегда следовали смерть, болезни и порча. Мы уже знаем, как горько для нас бывает помогать вам. Мой народ явственно чувствует дыхание Курперла. Так что не упрекай меня в том, что сделал твой народ!
После этой речи в хижине воцарилось молчание. Стен видел, как Пард внутри весь кипел, однако Керр успокаивающе положил ему руку на плечо и сдерживал его. Взгляды эльфов застыли на троллях, однако их глаза не выдавали их тайн.
