Тамар наносил удары секирой направо, отгоняя от себя врагов, в то время как его левый бок был защищен щитом. Металл царапал его доспехи, однако юный марчег отбил копье и вонзил острие секиры прямо в череп копьеносца. Но врагов было слишком много. И хотя Тамар благодаря силе наступления попал в середину и немного потеснил врагов, они целым потоком напирали сзади, грозя задавить просто своей массой.
Несколько человек промелькнули перед узкой прорезью шлема Тамара. Он слышал воинственные крики своих воинов, которые скакали за ним. Потом они оказались уже рядом. Оружие поднималось и опускалось, люди кричали в панике и от боли. Вокруг Тамара в полную мощь развернулась увлекающая и одновременно отталкивающая картина боя. Его мысли отступили на задний план, остался лишь один инстинкт, который и заставлял его пригибаться, защищаться, нападать. Натренированные рефлексы управляли им, пока он наконец не выбрался немного в сторону от основной линии боя, которая проходила совсем рядом.
Постепенно опьянение боем рассеялось. Тяжело дыша, Тамар снял шлем, чтобы жадно вдохнуть воздух, насыщенный запахом крови. Он привстал в стременах и огляделся. За кавалерией на поле боя подоспела и пехота. Ряды сцепились друг с другом в смертельном бою. Атака отбросила врагов назад, было убито очень много вражеских воинов, но их фланг все еще держался.
— И как вы, масриды, смогли завоевать тогда эту землю с такими скромными представлениями о военном деле? — неожиданно раздался голос Флорес позади юного марчега.
Широко улыбаясь, он повернулся к ней, но его дыхание еще не восстановилось и он не смог ничего ответить.
— Хотя, должна признать, ваша безумная скачка впереди войска была достаточно впечатляющей. Я уже подумала, что вы самостоятельно хотите прорвать ряды врагов.
— Марчег ведет в бой, — наконец смог выдавить Тамар и попытался успокоиться. — Как вообще проходит битва?
— Сложно сказать, — призналась Флорес. — Последнее, что я видела, — как воины Ионны теснили центр Сциласа.
— Мне нужен другой наблюдательный пункт, — констатировал Тамар, который находился слишком близко к полю битвы, чтобы оценить положение вещей.
В этот момент к ним присоединились несколько воинов из его гвардии. Маиска и Кевес тоже выжили в первой атаке, хотя юная воительница была тяжело ранена в ногу.
Вокруг них лежали те, кому не так сильно повезло. Убитые и раненые покрывали взрытую копытами землю, их кровь пропитала траву. Тамар заставил себя отстраниться от стонов и вздохов тех, кто в данный момент умирал на этом месте, и направил Сцега подальше от линии битвы, наверх на косогор, с которого перед этим спускался. Бока его жеребца были мокрыми от пота. Передняя нога была ранена, но тем не менее он верно нес своего хозяина даже в самой гуще схватки. Тамар с благодарностью похлопал Сцега по холке и прошептал ему на ухо успокаивающие слова.
Только поднявшись на середину косогора, он получил хороший обзор поля битвы. На южном фланге влахакские отряды явно натолкнулись на сильное сопротивление и с большим трудом удерживали свои позиции. На севере, где войско повел в бой Тамар, фланг армии марчега Ласцлара был отброшен назад, но затем снова восстановил свои позиции, и теперь приходилось защищаться отрядам Тамара. Однако центр Сциласа начал отступать от объединенного напора масридов и влахаков. Бросив взгляд назад на позицию Ионны, Тамар увидел, что воевода со своими резервами еще не вступила в борьбу.
— Странно, — пробормотал Тамар скорее сам себе, чем обращаясь к спутникам. — Ведь Сцилас укрепил свой центр лучшими людьми и ослабил фланги.
Тем не менее сомнения не было: ряды армии Сциласа шаг за шагом отступали назад. Казалось даже, будто в задних рядах началась паника, потому что Тамар увидел, как отдельные воины бросали свои позиции и бежали назад, мимо шатра марчега Ласцлара, и скрывались за ближайшим холмом.
— Превосходство нашей силы сломало их, — язвительно заметила бледная Маиска, а потом стиснула зубы и застонала, когда Кевес крепко перевязал ей рану.
— Возможно. Но эта победа кажется мне слишком быстрой. Ведь мы боремся не против крестьян, а против масридской армии, — задумчиво возразил Тамар.
Он прошелся взглядом по линии битвы, которая в центре все больше смещалась не в пользу Сциласа. Между тем центр явно отступал больше, чем северный фланг.
— Они отступают слишком уж организованно, — понял марчег и широко раскрыл глаза. — Сцилас что-то планирует. Да, мы получили превосходство, это очевидно, но что-то здесь не стыкуется…
— Кажется, влахаки собираются идти в новую атаку, — сообщил Кевес, прикрыв рукой глаза от солнца и посмотрев в сторону кавалерии Ионны.
— Ионна хочет послать в бой свои резервы. Но пока слишком рано, ведь мы еще не знаем, где слабые места в защите Сциласа. Госпожа Флорес, — Тамар официально обратился к влахаке, — пожалуйста, скачите к Ионне и передайте ей мои слова.
— Я знала, что я немного больше, чем просто гонец на лошади, — пожаловалась ему боярыня полушутя, но потом внимательно посмотрела на Тамара.
— Передайте, что я советую ей быть осторожнее. Прорыв по центру еще не настолько стабильный; будет лучше пока придержать наши резервы.
— Знамя Сциласа исчезло! Он бежит! — в этот момент возбужденно прокричала Маиска.
Тамар озадаченно посмотрел на холм вражеского полководца и увидел, что его воительница была права. Марчег Ласцлар вместе со своей гвардией покидал поле битвы, обратившись в бегство.
— Мне это совсем не нравится, — прошипел Тамар. — Этот дракон — трижды проклятая змея. Он задумал какую-то хитрость. Поспешите, боярыня Флорес. Сообщите своей госпоже о моем предостережении.
Согласно кивнув, Флорес резко повернула своего жеребца и поскакала к Ионне. Одной рукой она надвинула шлем на лоб и понеслась во весь дух за линией битвы, вдоль холма, чтобы вовремя подоспеть к Ионне.
— Каковы будут ваши приказания, вецет?
Тамар задумчиво посмотрел на бывшую наемницу, затем повернулся к Кевесу.
— Что бы там, внизу, ни происходило, мы не сможем изменить это, находясь здесь. Нам нужно самим выиграть свою битву.
С этими словами Тамар пришпорил Сцега и поднял свой потрескавшийся щит. «Пришло время расколоть парочку черепов. Жаль только, что Сцилас пытается обезопасить свое бесполезное брюхо».
34
Уже скоро после отправления в путь с троллями Висиния потеряла какую-либо ориентацию. Также она не могла сказать, сколько времени прошло с момента падения Турдуя. Путешествие по Маги казалось ей долгим темным сном. А под землей царил вечный мрак, который заглушал все ее чувства. Они сделали несколько привалов, по крайней мере, два раза она спала. Однако она не знала, как долго это длилось, — Турк снова торопил их в путь.
Большой тролль спешил. Его приказы были краткими, и он все время подгонял маленькую группу, словно боялся, что они потеряют слишком много времени. В основном тролли молчали, топая по своим бесконечным туннелям и пещерам. Только иногда они отпускали злые замечания и смеялись над тем, как Висиния пугается каждый раз, когда они снова предлагают съесть ее.
