Не то чтобы адептка Уэлч отказывалась от помощи, но сейчас она не была готова знакомиться с персоналом дома. Райнер кивнул, соглашаясь, а затем провел гостью на второй этаж.
– Часа тебе хватит? – поинтересовался он, открывая дверь в просторную, но слишком темную спальню.
Брукс положил покупки на кресло и зажег свет, а хозяин дома оставил на трюмо купленное в магазине ожерелье.
– Есть еще украшения моей матери, – начал он. – Ты могла бы выбрать себе серьги или браслеты по вкусу…
– Нет-нет, ничего не надо, – торопливо произнесла Марвел.
– Тогда отдохни и переодевайся.
Брукс уже покинул комнату. Райнер привлек девушку к себе и поцеловал – нетерпеливо и жадно. Теплое дыхание ласкало кожу, мужской аромат сводил с ума, и Марвел поддалась порыву, ответив на поцелуй.
– Если мы продолжим, то, боюсь, визит к императору придется отложить. – Рай усмехнулся ей в губы.
А Марвел уже корила себя за чувства. Очевидно, что ее тянуло к этому мужчине, он ей нравился, она желала его. И на секунду пришла мысль: а что, если нарушить правила и рассказать ему правду? Поймет ли он, простит ли, захочет ли по-прежнему быть с ней? К счастью, декан Морган не позволил адептке Уэлч сделать подобную глупость.
Он покинул ее комнату, бросив на ходу:
– Буду ждать тебя в гостиной.
Как только захлопнулась дверь, Марвел словно очнулась от пленительного, но все же сна. Разумеется, она не стала дожидаться прихода помощницы, а, приняв душ, самостоятельно переоделась в роскошное платье. Шелковая темная ткань струилась, подчеркивая плавные изгибы, а изумрудный цвет идеально подходил к темным волосам и светлой коже. Она не смогла отказать себе в удовольствии примерить колье, оставленное на трюмо. Изумруды в золотой оправе выглядели роскошно, но на тонкой, изящной шее адептки крупное ожерелье смотрелось громоздко, словно тяжелая сбруя на хилом жеребенке.
Отложив украшение, Марвел покинула гостевую комнату. Она остановилась возле лестницы, пытаясь понять, в какую сторону идти, и где сейчас обитает хозяин дома. На помощь пришел дворецкий Брукс, возникший на ступенях, словно призрак.
– Вы не проводите меня к леру Моргану? – попросила она.
– Конечно-конечно. Он, должно быть, в кабинете. Следуйте за мной.
По широкой лестнице, устланной бордовым ковром, они спустились на этаж ниже. Дворецкий открыл массивную дубовую дверь и пропустил девушку в кабинет. Комната больше напоминала мастерскую: здесь были искусно выполненные шарнирные куклы, телескопы, хронометры разных размеров, два больших медных автоматона неизвестного предназначения и много прочих любопытных механизмов. Марвел с восторгом рассматривала диковинные вещицы, большинство из которых, по словам дворецкого, были сделаны руками декана.
– Вы как тот мальчишка-архивариус. Он с таким же удивлением изучал эти чудеса и расспрашивал «зачем да почему», – по-доброму заметил дворецкий.
– Какой мальчишка? – В дверях показался декан Морган.
Девушка залюбовалась хозяином дома: в сером сюртуке и такой же рубашке, в темных брюках и лаковых штиблетах мужчина выглядел элегантно. Заметив, что железную руку декана вновь украшала черная перчатка, Марвел удивилась. Неужели это ради нее?
– Так мальчишка-архивариус, – ответил на вопрос хозяина дворецкий Брукс. – Он приезжал к нам пару месяцев назад. Сказал, что по поручению императорского дома составляет биографию. Все знают о вашем высоком, исключительном происхождении…
– Брукс, какая к демонам биография? – с раздражением прервал дворецкого Райнер. – Данные обо мне давно есть во всех хрониках. Так чем интересовался мальчишка?
– С кем вы в юности дружили, чем увлекались. Я привел его в кабинет, чтобы наглядно показать ваши увлечения. Помню, как вы затевали опыты с лером Эштоном, а слуги не знали, куда спрятаться. А как я испугался, когда вы с ним исчезли! Попросили подержать те часы, а сами словно в воздухе растворились, – тарахтел наивный дворецкий, которого не разговорил бы ленивый. – Раз: и вас нет! А лер Эштон знай себе смеется. Я тогда думал, что отправлюсь к праотцам. Так напугался…
– Чем еще интересовался этот… архивариус? – все больше хмурился декан Морган.
– Так всем понемногу, – развел руками дворецкий. Кажется, он так и не понял, что паренек его обманул. – Ох, а как портрет увидел, так и застыл. Все рассматривал и спрашивал, кто такая.
– Какой портрет? – полюбопытствовала Марвел.
– Так этот. – И дворецкий указал на стену.
Марвел подошла ближе. С холста на нее смотрела юная девушка. Изумрудное платье подчеркивало пышную грудь, тонкую талию и широкие бедра, все те достоинства, которыми Марвел, увы, похвастаться не могла. Талантливый художник тонко передал необычную красоту незнакомки: белоснежную кожу, яркие пухлые губы, глаза цвета хмурого неба. Темные волосы были собраны в строгий пучок. У Марвел не было такого кокетливого взгляда, как у незнакомки на портрете, тем не менее, сходство было очевидным.
– О, боги, – пробормотал старый дворецкий, подходя ближе и с удивлением переводя взгляд с портрета на лиру Уэлч. – Одно лицо! Как же я сразу не заметил. Не догадался…
– Помолчи, Брукс. Мы с тобой позже обсудим, что конкретно ты выболтал тому архивариусу. А сейчас, будь любезен, сними картину, – сквозь зубы процедил Морган.
Он подошел к Марвел и порывисто обнял за плечи, отворачивая от портрета с двойником.
– Зачем же избавляться от такой красоты? – горько усмехнулась адептка. – Он еще пригодится, чтобы сравнить с оригиналом очередную возлюбленную…
– Марвел! Ты все не так поняла! – Райнер прижал девушку к себе.
Дворецкий, который было принялся снимать картину со стены, быстренько ретировался, оставив хозяина наедине с гостьей.
– Это же Изабель? Поэтому ты оставил ее портрет в кабинете? – Марвел попыталась отстраниться, но не вышло.
– Я почти не бываю в этом доме и совершенно о нем забыл!
– Понимаю.
Ведь Марвел знала, что не может себе позволить эти отношения. Она не имела права влюбляться, тем более требовать ответных чувств. Так почему же сейчас так давит в груди и больно дышать?
– Я сегодня же представлю тебя Алитару, и ты убедишься в серьезности моих намерений, – с жаром проговорил Райнер.
Марвел ни на секунду не сомневалась в серьезности намерений лера Моргана. Жаль, только эти намерения относились не к ней, Марвел Уэлч. Потому что Райнер ее не знал. Он грезил о призраке, искал в ней знакомые черты той девушки из прошлого. Она понимала, что обиды, как и объяснения, бессмысленны. И выход только один.
Она заставила себя улыбнуться:
– Думаю, нам пора.
– Ты права, нас ждут во дворце. – Мужчина ослабил объятия и предложил возлюбленной руку.
