– Боюсь, ничего не получится, – сказала миссис Келли. Она все еще улыбалась, но исключительно ради приличия. – Если вы не член семьи, я буду вынуждена попросить вас уйти. У нас не положено пускать посторонних. И в любом случае мистер Мейтленд все равно вас не узнает. Этим летом его состояние заметно ухудшилось.
– Именно летом или после визита Терри весной?
Теперь миссис Келли даже не улыбалась.
– Вы журналист? – спросила она. – Если да, вы обязаны сообщить мне об этом в соответствии с действующим законодательством, и я попрошу вас немедленно покинуть наше учреждение. Если вы откажетесь уходить, я вызову охрану, и вас выведут принудительно. Мы достаточно натерпелись от вашей братии.
А вот это уже интересно. Возможно, что никакой связи с делом Мейтленда тут нет. Но все равно надо проверить. В конце концов, миссис Келли общалась с Холли вполне любезно, пока та не заговорила о Питере Мейтленде.
– Я не журналист.
– Я поверю вам на слово. Но поскольку вы не являетесь родственницей пациента, я все равно попрошу вас уйти.
– Хорошо, – сказала Холли и направилась к выходу, но тут ей в голову пришла одна мысль, и она обернулась к администратору. – А если Терри, сын мистера Мейтленда, позвонит и поручится за меня? Это как-то поможет?
– Наверное, – нехотя произнесла миссис Келли. – Но ему придется ответить на некоторые вопросы, чтобы я убедилась, что это именно мистер Мейтленд, а не кто-то из ваших коллег, выдающий себя за него. Возможно, мисс Гибни, вам это покажется паранойей, но нам столько всего пришлось вытерпеть. И я очень ответственно подхожу к исполнению своих обязанностей.
– Я понимаю.
– Может быть, понимаете. Может быть, нет. Но в любом случае разговаривать с Питером бесполезно. Полиция уже пыталась. У него Альцгеймер, последняя стадия. Спросите у младшего мистера Мейтленда, он вам скажет.
Младший мистер Мейтленд ничего мне не скажет, миссис Келли, потому что он уже неделю как мертв. Но вы об этом не знаете, да?
– Когда полиция пыталась поговорить с Питером Мейтлендом в последний раз? Я интересуюсь как друг семьи.
Миссис Келли секунду подумала и сказала:
– Я вам не верю. И не буду отвечать на ваши вопросы.
Билл давно бы уже очаровал миссис Келли, и она прониклась бы к нему доверием и симпатией, а под конец разговора они обменялись бы электронной почтой и пообещали бы поддерживать связь на «Фейсбуке», но Холли при всех своих, несомненно, блестящих мыслительных способностях до сих пор не освоила навыки социального взаимодействия, которые ее психолог называл «работой с людьми». Она ушла, слегка раздосадованная, но не разочарованная.
Расследование становилось все интереснее и интереснее.
6
В этот ясный, солнечный вторник, около одиннадцати утра, Холли сидела в парке Эндрю Дина на скамейке в тени, неторопливо потягивала латте из «Старбакса» и размышляла о странной беседе с миссис Келли.
Миссис Келли не знала, что Терри мертв. Возможно, никто из сотрудников пансионата об этом не знал, что, впрочем, неудивительно. Убийства Фрэнка Питерсона и Терри Мейтленда произошли в крошечном городке, за сотни миль от Дейтона; даже если и были какие-то сообщения в федеральных СМИ, то на неделе, когда сторонник ИГИЛ застрелил восемь человек в торговом центре в Теннесси, а сильный торнадо практически до основания разрушил небольшой город в Индиане, новости из Флинт-Сити разве что промелькнули где-то ближе к концу новостной ленты «Хаффингтон пост» и тут же канули в небытие. Да и Марси Мейтленд вряд ли стала бы сообщать свекру о гибели сына, если учесть нынешнее состояние мистера Мейтленда-старшего.
Вы журналист? – спросила у Холли миссис Келли. Мы достаточно натерпелись от вашей братии.
Стало быть, в дейтонском пансионате Хейсмана побывала толпа журналистов, а также полиция, и миссис Келли пришлось иметь с ними дело. Однако полиция и журналисты приходили не из-за Терри Мейтленда, иначе миссис Келли знала бы, что его нет в живых. Так из-за чего же весь этот шум?
Холли отставила в сторону стаканчик с кофе, достала из сумки айпад, включила его и проверила индикатор сигнала. Пять полос. Хорошо. Значит, ей не придется возвращаться в «Старбакс». Она оплатила доступ к архивам местной газеты (и сразу внесла эту сумму в отчет о текущих расходах) и начала поиск с 19 апреля, когда Мерлин Кессиди бросил белый микроавтобус на муниципальной стоянке и когда этот микроавтобус почти наверняка со стоянки угнали. Холли внимательно прочитала все новости, но в тот день не было никаких происшествий, связанных с дейтонским пансионатом Хейсмана. Как и в следующие пять дней. Хотя других происшествий хватало: несколько ДТП, две кражи со взломом, пожар в ночном клубе, взрыв на автозаправочной станции, скандал, связанный с хищением общественных средств сотрудником городской школьной администрации, объявление о розыске двух пропавших сестер (белых) из Тротвуда, разбирательство по делу полицейского, застрелившего безоружного подростка (черного), осквернение стен синагоги свастикой.
А потом, 25 апреля, заголовок статьи, занимавший всю первую полосу, буквально кричал, что Эмбер и Джолин Ховард, пропавшие девочки из Тротвуда, найдены мертвыми и изувеченными в овраге неподалеку от их дома. Неназванный полицейский источник сообщил, что «над обеими девочками был совершен варварский акт насилия». В том числе и сексуального.
25 апреля Терри Мейтленд был в Дейтоне. Разумеется, он был с семьей, но…
26 апреля, когда Терри Мейтленд в последний раз навещал отца в пансионате, и 27 апреля, когда Мейтленды улетели домой во Флинт-Сити, ничего нового о расследовании убийства не сообщалось. Однако в субботу, 28 апреля, полиция объявила, что они уже допросили подозреваемого. Через два дня подозреваемый был арестован. Его звали Хит Холмс. Ему было тридцать четыре года, он проживал в Дейтоне и работал санитаром в пансионате Хейсмана.
Холли подхватила стаканчик с кофе, выпила почти половину большими глотками и уставилась в одну точку широко раскрытыми глазами. Потом измерила пульс. Сто десять ударов в минуту, и дело было не только в хорошей порции кофеина.
Вернувшись к просмотру архива «Дейли ньюс», она прокрутила весь май и начало июня, уже зная, на что обращать внимание. В отличие от Терри Мейтленда Хит Холмс пережил первое судебное заседание, где ему было предъявлено обвинение, и точно так же, как Терри (Дженни Андерсон назвала бы это конфлюэнцией), не дождался вынесения приговора по делу об убийстве Эмбер и Джолин Ховард. 7 июня он покончил с собой в камере окружной тюрьмы в Монтгомери.
Холли снова измерила пульс. Сто двадцать ударов в минуту. Но она все равно допила свой латте. Жизнь вообще штука рискованная.
Билл, мне ужасно тебя не хватает. Как было бы здорово вместе взяться за это расследование. С тобой и с Джеромом. Втроем мы бы загнали эту лошадку как нечего делать.
Но Билл мертв, Джером отдыхает в Ирландии, а сама Холли ни на шаг не приблизилась к разгадке. В одиночку она не справлялась. Впрочем, это не значит, что ее дела в Дейтоне завершены. Нет, еще нет.
