— Все как всегда, — устало заявил Ионнис. — Человек с сумкой, полной золота, и его подчиненный, наглец. Он считает, что они выглядели как влахаки.
Корнель вздохнул. Голова снова разболелась. Слишком мало сна или слишком много забот. Он должен был еще подготовиться к завтрашней молитве, и все эти вопросы внезапно показались ему бессмысленными.
— Мужчина с золотом и наглец, — повторил он.
Они уже слишком часто это слышали.
— Два влахака. Золото и наглец.
Его голос превратился в едва внятное бормотание.
— Человек с сумкой, полной золота, отдавал им приказы. И его спутник, наглец…
Неожиданно Корнель запнулся.
— Наглец, почему наглец?
Ионнис быстро перевел вопрос силку. Пленник немного выпрямился, поднял руку и щелкнул пальцами. Корнель озадаченно покачал головой, в то время как Ионнис спросил снова. Когда силк ответил, юный принц быстро перевел:
— Наглец часто щелкал пальцами. Для силков это… оскорбление. Это означает… когда говорят… что другой кастрат.
Корнель с удивлением переводил взгляд с Ионниса на силка и обратно.
— Почему мы раньше не спросили?
— Потому что это не казалось важным? Потому что никто об этом не подумал? К чему это нас приводит?
— Я не знаю, — ответил Корнель, но его охватило беспокойство.
Было такое ощущение, словно у него на языке вертелось какое-то слово, но ускользало от него. Какая-то мысль танцевала прямо под поверхностью его сознания, различимая, но неуловимая. Его усталость улетучилась, а мысли понеслись.
— У нас есть еще вопросы? — спросил Ионнис.
— Что? Э, нет. У меня нет. Пойдемте?
Когда они выходили из помещения, пленник снова развернулся на матраце, лицом к стене.
Корнель вспомнил тело Тамара Бекезара, которое лежало в капелле. О ранах марчега и Флорес, которую просто зарыли в горах. Силки были убийцами, наемниками, которые убивали за деньги. Никто из них не заслуживал жалости.
Когда они вышли во двор, к дождю уже действительно подмешивались первые мокрые хлопья снега. Отряд закутанных в шерстяные накидки солдат прошагал через двор. Это была новая смена стражников у ворот. Солдаты, заканчивающие службу на сегодня, добродушно смеялись над новоприбывшими, указывали на небо и усмехались. Неожиданно один из новой смены поднял руку и щелкнул пальцами перед лицом уходящего.
Корнель замер посреди двора, уставившись на солдат. Он почувствовал себя так, словно в него ударила молния и его замутненный разум просветлел.
54
Он ждал. Он редко бывал достаточно терпелив, чтобы долго оставаться на одном месте, но сейчас это было нетрудно. Он отклонился от своего первоначального плана подняться прямо на поверхность. Он не мог сказать почему. Ноги просто несли его в другом направлении, но он знал, что это правильно. Он чувствовал это по биению сердца, и он доверял этому инстинкту. Он охотился, собирал лишайник, шел туда, где он должен оказаться.
Он не добрался до конца последнего туннеля. Он редко так близко подходил к поверхности и чувствовал, что идти дальше нет необходимости. Но он улавливал все запахи — растений, животных, воды. Весь мир по ту сторону его родины, неизвестное, чужое. Хороший охотник уважал то, чего не знал, а Ацот был хорошим охотником.
Они пришли через несколько дреегов. Ацот почувствовал их издалека. Не только Керра и другого из потомства Анды, но и людей. Потом их запах наполнил туннель, нежеланный и чужой, так же как и запах троллей, но все же не совсем так. Он знал, что Керр тоже почувствовал его, и группа направилась к Ацоту.
Об их приближении сообщил мерцающий свет, и Ацот оскалил клыки. Свет был слабым, но все равно жег глаза и кожу.
— Ты — Ацот, — просто сказал Керр, подойдя к нему.
Дитя Анды кивнуло. Свет отшатнулся от него, некоторые люди раскрыли рты, отошли назад, но он не обращал на них внимания. Они были не важны — маленькие и слабые. Их жизнь ничего не значила для него, и их страх ударил ему в нос.
— Я ждал тебя.
Другой протиснулся мимо Керра. Темная кожа и черные глаза говорили о его происхождении. Его тяжелый запах донесся до Ацота.
— Я — Врак.
Ацот напряг мышцы, ожидая вызова. Рев противника прошелся эхом в темноте, он ударил себя в грудь. Теперь и Ацот оскалил зубы.
Быстро последовало нападение. Врак был сильным, опытным охотником. Его когти вырывали борозды на коже Ацота, кровавые раны, хорошие раны. Ацот ударил в ответ, его кулак попал Враку в череп. Их тела налетели друг на друга, воин на воина. Впервые в жизни Ацоту пришлось отшатнуться в бою, когда Врак набросился. Его ноги скользнули по скале, нашли опору, и он стал упираться, противостоя силе противника.
Они забыли обо всем в этом мире. Считались только борьба и победа.
Оба противника налетели на стену, на них посыпалась каменная пыль. Врак снова заревел, когда Ацот схватил его за глотку и прижал к прохладной скале. Затем Врак нанес удар Ацоту, отогнал его, бросился всем телом на противника, и они повалились на пол. Когти разрывали плоть, клыки вгрызались в кожу, что-то сломалось в руке Ацота, когда Врак перекатился по ней. Снова и снова он наносил удары Враку в висок. Противник уперся коленом в его грудь. Кровь смешалась во рту Ацота с горечью поражения. Он взвился, резко двинул плечами. Когда Врак упал, Ацот дернулся за ним. Его рука горела при каждом движении, словно в огне, но он все равно ударил и не прекращал до тех пор, пока Врак не показал глотку.
Ацот обессиленно откатился в сторону, прислонился к стене. Он тяжело дышал, тело было усеяно ранами, но разрывы уже начали закрываться.
— Это правда, что говорят о тебе, — прохрипел Врак и сплюнул темную кровь на пол. — Ты — сильный.
Прежде чем Ацот смог ответить, к ним приблизился свет людей. Силуэт Керра отбрасывал на них тень.
Не желая, чтобы его видели даже хоть немного ослабленным, Ацот поднялся, хотя все тело болело. Поводя плечами, он надул губы и потер кожу на груди, отчего размазал кровь, и его ноздри затрепетали.
Врак рядом с ним остался на четвереньках.
Керр посмотрел на них.
— Что произошло, пока меня не было? — наконец поинтересовался он.
В воздухе тяжелой пеленой висел страх людей, но Керр не показывал страха, и пах он только любопытством.
— Ничего. Мир — неизменен.
— Нам нужно отвести этих людей на поверхность. По ту сторону гор. А потом я хочу попасть к Духу темноты. Ты со мной?
— Думаю, для этого я здесь.
Керр принял его слова простым кивком. Он посмотрел наверх.
— Между людьми будет война.
