– Для чистого кварца здесь слишком странный цвет и нетипичное значение альбедо, – вмешался Умник. – Это вещество больше похоже на базальт.
– Базальты, кажется, совсем черные, – вспомнил я то единственное, что знал про эту горную породу.
Мне никто не ответил. Лиза двинулась дальше в глубь сооружения, продолжая внимательно рассматривать окружающие ее камни. Умник притих, очевидно занимаясь обработкой данных.
Хотя какие там данные могут быть, я не особо понимал. Судя по картинке, пока что Лиза просто гуляет по скоплению каменных плит и столбов. Мне, скажем, однообразное зрелище уже успело поднадоесть.
– Вижу круговую колоннаду, – раздался голос Лизы.
– Остался один час двадцать минут, – практически одновременно сообщил Умник.
– Еще пятьдесят минут на исследование, потом возвращайся и улетаем, – скомандовал я. – И давай побыстрее, время уходит.
– Хорошо, Алан.
Девушка-робот целеустремленно двинулась в сторону главного сооружения, напоминающего собой широкий, но низкий цилиндр, увенчанный внушительной полусферой.
На картинке, передаваемой моей помощницей, показалась матовая черная стена и цепочка отверстий разного диаметра, расположенных в ней на уровне груди человека.
Лиза подошла вплотную к стене, остановилась, а затем, развернувшись, отправилась обратно.
– Ты куда? – поинтересовался я. – Что-то произошло?
– Алан, все нормально, я продолжаю исследование объекта.
– Ты от него уходишь!
– Нет, – с сомнением произнесла Лиза и остановилась. – Да.
– Умник, что с ней происходит?
– Неизвестный системный сбой, капитан. Я бы рекомендовал устроить самодиагностику.
– К дьяволу диагностику. Мы улетаем. Лиза, возвращайся на корабль.
– Хорошо, Алан.
Девушка повернулась на сто восемьдесят градусов и двинулась обратно к стене сооружения.
– Похоже, ее системы навигации кардинально поменяли свою ориентацию. Есть предположение, что в тот момент, когда она дойдет до стены, случится возврат в нормальное состояние.
Я не ответил, продолжая смотреть глазами Лизы на приближающийся камень. Шаг, еще один…
Робот сделал разворот и целеустремленно направился в сторону корабля.
– Лиза, стой. Сколько времени у тебя займет диагностика?
– Не более пяти минут, Алан.
Скосив глаза на таймер, я убедился, что у нас есть еще сорок пять минут. Вроде бы должно хватить на всё.
– Запускай диагностику. Особое внимание удели своей навигационной системе и вообще всему тому, что помогает тебе ориентироваться в пространстве.
Спустя четыре с половиной минуты помощница сообщила, что все ее внутренности работают просто идеально.
– Как такое может быть? – поинтересовался я у Умника. – Почему сейчас все в порядке и почему ее просто сбило с курса, не повредив больше ничего?
– Я не знаю, капитан.
– Может быть так, что в этом месте магнитные линии каким-либо образом искажаются? И перегружают навигацию?
– Я не знаю, капитан.
Раздраженно глянув на потолок, я снова перевел взгляд на картинку.
– Лиза, ты можешь на время отключить все навигационные системы?
– Это возможно, но тогда мне будет очень сложно выполнить ваше задание, Алан.
– Ничего страшного, я буду указывать тебе, куда поворачивать. Отключай.
– Хорошо.
Изображение в окне, висящем посреди помещения, слегка дернулось и покосилось. Затем замерло.
– У тебя есть двадцать минут. Разворачивайся на сто восемьдесят градусов.
Ведомая моими указаниями, Лиза дошла вплотную до стены и остановилась. Затем подошла к самому большому отверстию и залезла внутрь.
Перед ней оказалась еще одна стена, в этот раз глухая. Помощнице пришлось пройти вдоль нее по неширокому коридору метров пятьдесят, пока сбоку не появился небольшой проем. Лиза свернула в него и остановилась, явив нам вид просторного и тускло освещенного зала…
– Вот и центр управления, – прошептал я себе под нос, рассматривая свободно висящий в воздухе и медленно крутящийся вокруг своей вертикальной оси каменный многогранник. – Лиза, сосчитай, сколько у него сторон.
– Это классический усеченный икосаэдр. В нем тридцать две грани.
– Отлично. Сделай три шага вперед и осмотрись. Нам нужны любые данные.
– Я не могу, Алан.
– То есть?
– Я не могу двинуться дальше.
– Осталось тридцать минут до очередной активности объекта, – сообщил Умник. – Я рекомендую взлет через двадцать минут.
– Хорошо, взлетим через двадцать… Лиза, почему ты не можешь двинуться дальше?
– Меня что-то не пускает. Я не могу определить причину.
– Ясно. В таком случае…
Многоугольник неожиданно прекратил свое вращение, замерев в неподвижности. Затем принялся медленно крутиться уже в другой плоскости. Снова остановился.
Я наблюдал за ним, словно мышь за гипнотизирующей ее змеей.
– Он, похоже, настраивается…
– Скорее всего, кэп. Я бы предложил вернуть на корабль вашу помощницу и улетать.
– Да. Лиза, шаг назад. Поворот влево на девяносто градусов. Следуй прямо вперед пятьдесят шагов.
– Капитан, нам очень поможет, если ваша помощница останется на месте и будет отслеживать положение этого тела в пространстве, – неожиданно поменял свое мнение Умник. – На данный момент у нас есть два известных цикла с периодами в тридцать два дня и в четырнадцать часов. Период в тридцать два дня слишком велик, поэтому нам нужно сконцентрироваться на изучении второго цикла…
– …и первое, что нужно сделать – это сопоставить точки появления аномалий, принадлежащих этому циклу, с положением многогранника, – сообразил я.
– Так точно, кэп.
– Согласен. Лиза, стоять! Поворот на сто восемьдесят градусов.
Через десять минут корабль улетел в небо, оставив Лизу одну в самом центре чужой постройки.
– Бедолага, – мне неожиданно стало искренне жаль искусственную девушку.
– С вероятностью в семьдесят три процента с вашей помощницей ничего не случится, – поспешил успокоить меня Умник.
– Ну-ну. Тебе-то хорошо об этом рассуждать. Тебя никто не отправит на такую разведку.
– Верно, кэп. Я незаменим и знаю это.
– Алан, мне очень приятно, что вы обо мне беспокоитесь…
– Объект проявил активность! – перебил ее Умник.
Но я и сам успел заметить, как одна из граней на мгновение поменяла цвет с черного на светло-серый, затем сразу же вернувшись к привычному виду..
