– Ну, а коли…
– А коли уж выйдет нужда и побить австрийцев, так ты, голубчик, бей их весело, безо всякой злобы.
– Есть бить без всякой злобы! – вытянулся Денис.
Светлейший вдруг склонил голову набок и хитровато прищурил свой единственный глаз:
– На обед-то тебя еще не звали?
– Да нет.
– Со мной отобедаешь! Думаю, не откажешь старику.
– Как можно, ваше сиятельство! Как можно.
Как было принято в те времена, обед у светлейшего являл собой скорей поздний ужин, и до его начала у Дениса оказалось свободным еще часа полтора. Все это время бравый гусар решил потратить на небольшую прогулку. Посмотреть город, на барышень поглазеть, может, с которой и познакомиться эдак, накоротке. Главное же, не дать себя увлечь в какое-нибудь питейное заведение, ибо, как подозревал Денис, знакомых ему офицеров и даже друзей сейчас в Вильно было во множестве. Странно, что еще никого не встретил.
– Эй, эй, Денис! Тебя ли вижу?
Бравый лейб-гвардеец! Иван!
– Здорово, Ванюша…
– И мне, и мне дай тебя обнять!
– Хо! Кто это здесь? Никак Давыдов?! Братцы! Денис Васильевич здесь! А ну, давайте-ка в трактир… Послушаем великого пиита.
– Нет, нет, братцы! Я к светлейшему посейчас на обед… А вот вечерком – да, тогда и посидим, встретимся.
Едва отбился!
Переведя дух, Давыдов поспешно сбежал по лестнице вниз, едва не сбив с ног какого-то франта из местных помещиков. В роскошном бордовом плаще, подбитом бобровыми шкурками, сопровождаемый парнишкой-слугой, почтительно стоявшем сзади, тот как раз объяснял караульному цель своего визита:
– Я Кр-раевский, Ян Кр-раевский, поместчик… Я хочу пригласить… пригласить светлейшего гр-раафа Кутузова на свою лу-убимую охоту, да-а…
Денис насторожился: что-то словно ударило по ушам… это картаво-грассирующее «эр», это протяжное «у»… И голос! Бархатный такой баритон! Неужели…
Замедлив шаг, Давыдов резко обернулся… и встретился глазами с мальчишкой-слугой… Серые глаза, черные локоны, вздернутый нос… расплывшийся на скуле синяк… Так это же он, Денис… совсем недавно… Настена! Предательница! И тот никакой не помещик. Француз! Анри д’Эрувиль!
– А ну, держите их! Держите!
Выхватив саблю, полковник бросился на француза… однако не тут-то было: ушлая разбойная девица, переодетая слугой, тут же кинулась ему под ноги! Не устояв, Давыдов покатился по ступенькам, но, слава богу, ничего не сломал, отделался лишь ссадинами да синяками. Жалобно зазвенела выпавшая из руки сабля…
– Денис Васильевич? Ты что же, пьян уже?
– За мной, – вскочив на ноги, Дэн подобрал саблю. – Лови их, лови!
– Да кого, черт возьми, ловить-то?
Полковник выскочил на улицу. Бордовый плащ мелькнул совсем недалеко, у старого трактира с повешенным вместо вывески бочонком.
Лейб-гвардеец Ванька и пара караульных, выскочив из особняка, бросились следом за Денисом, ибо тот, благодаря своим «офигительно» красным штанам, был крайне приметен, выделяясь на фоне виленской толпы. В отличие от шевалье! Плащ-то свой он, не будь дурак, сбросил и теперь бежал налегке…
– Исчез, гад… Эх, упустим!
– Не упустим, – ухмыльнулся лейб-гвардеец Ванька Коротов.
Сей плечистый краснощекий усач, как помнил Давыдов еще по Санкт-Петербургу, всегда обладал невероятной непоколебимой уверенностью и был чужд каких-либо сомнений практически по любому вопросу. Наверное, таким людям не так уж и плохо живется? По крайней мере, сомнения ни в чем не грызут.
– Вишь, слуга-то его – вон… – Коротов показал рукою. – Сюртучок-то на нем длинноват… не городского покроя. Так только в деревнях, в местечках еврейских, носят… Так что – поймаем! Никуда не уйдет… не затеряется…
– Лучше уж сразу поймать господина… – на бегу вздохнул Дэн.
А вот с «господином» оказалось сложнее. Скинув приметный плащ, шевалье д’Эрувиль тотчас растворился в гуляющей толпе… может быть, забежал в какую-нибудь лавку или в трактир, подобных заведений здесь было множество. А вот, стоило свернуть чуть в сторону от главных площадей и улиц…
Что и сделал слуга… вернее – Настя. Не потому, что дура, просто ей ничего больше не оставалось – за ней гнались, преследовали, вот-вот схватят!
Поддавшись азарту погони, Давыдов свернул в узкую улочку, потом – следом за преследуемой – свернул еще, пока не оказался перед волшебной красоты храмом, выстроенным из медно-красного кирпича и буквально плывущим в небо! По крайней мере, так казалось…
– Костел Святой Анны, – догнав Дениса, хрипло пояснил Коротов. – Чего-то не видать нашего парня… Ничего! Здесь ему два пути… вон, видишь, за костелом – бернардинский монастырь, за ним – сад… Он либо в саду, либо попытается прорваться в Ужупис… в Заречье… Так мы с той стороны в сад, а вы, братцы… – Ванька строго посмотрел на подбежавших караульных, не столь уж и дюжих молодцов в сероватых пехотных шинелишках. – А вы давайте к мосточку. Там поглядите.
Сказано – сделано. Молчаливо согласившись со своим, куда больше знакомым с Вильно, товарищем, полковник проследовал вслед за ним в сад… чудесный и притягательный даже сейчас, в самом начале зимы! Строгие аллеи, аккуратно подстриженные кусты… Акация, клены, липы. И еще – великолепные платаны и вязы.
– Она… он не сможет укрыться в монастыре?
Коротов покачал головой:
– Вряд ли… Аббаты слово дали. Не противодействовать. Не мешать. Не поддерживать. За это их обещали не трогать. Так что вряд ли – в монастыре. Вряд ли… Тсс! – Иван вдруг прислушался. – Это, часом, не нас с тобой кличут?
Денис тоже навострил уши: действительно, кричали… откуда-то со сторону реки… от мостика, ведущего в Заречье… в этот, как его… Ужупис.
– Ваш-бродия! Господа-а-а!
Друзья переглянулись и быстро зашагали на зов, обратно.
Узенький мостик пересекал столь же узкую темную речку, бурные воды которой упрямо сопротивлялись льду. Сразу за мостиком мостовая кончалась, начинались грунтовые улицы предместья, полные замерзшей грязи и затянутых ледком луж. Дома кругом стояли вполне себе деревенские – с заборами, с палисадниками, огородами. Лишь пара-тройка выделялись – пытались быть похожими на городские. Портики! Пусть и деревянные, но колонны!
– Там он, за колоннами, схоронился, – тихо бросил один из солдат. – Думает, мы не заметили.
– Хорошо, – мотнул головою Денис. – Вы здесь потихоньку идите, словно след потеряли… а мы сзади… Как выскочим – свистнем. Тогда же – и вы.
– Ясно, ваш-бродь. Сделаем.
Черные ветви клонившейся к самой воде ивы свисали с обрывистого берега, словно волосы средневековой колдуньи, с поникшей головой бредущей на костер. Обойдя берегом, Давыдов и Коротов обошли палисадник сзади. Денис осторожно выглянул… Притаившаяся разбойница – она, она! – тут же бросилась прочь… прямо в руки подоспевшим солдатам!
