Собственное положение и вовсе не заботило сейчас Дениса. Как он будет выглядеть в глазах французской и русской Фемиды, когда поможет девчонке бежать, его не волновало нисколько. Он же все-таки дворянин, боевой генерал, кавалер множества орденов и медалей. Главное только не «засветиться», а уж кто там кому помог бежать – то дело темное. Подите-ка, докажите, уважаемые господа! Свалить все на антильскую красотку – мол, ей побег и устроили, а уж соседка – за компанию в бега подалась. Да! Так. Именно так и сделать.
Недостаток информации Денис Васильевич, подумав, решил восполнить неподалеку от пресловутого узилища, здесь же, в центре Парижа, на острове Сите, с удобством расположившись на террасе небольшого кафе у старинной церкви Сен-Шапель, выстроенной еще Людовиком Девятым Святым для хранения тернового венца.
Решив не сверкать мундиром, Дэн обрядился в партикулярное платье и, не привлекая ничьего внимания, просто сидел, любовался проходившими мимо девушками да неспешно завязал разговор с подсевшими к нему господами – двумя парижскими франтами, по виду – завсегдатаями здешних мест.
Начал сразу с главного, без обиняков:
– Вот ведь, господа мои, какая странная штука – жизнь. Мы тут с вами сидим, пьем вино. А бедные узники в этих чертовых башнях? Им-то кто вина подаст?
К большому удивлению Дениса, франты тут же расхохотались. Один из них, постарше своего приятеля, с усами и небольшой бородкою, с видимой охотою пояснил:
– О, что вы, месье! Вино узникам подадут. Есть там такое правило!
– Да ладно! – с напускным презрением отмахнулся Дэн. – Неужто такое бывает?
– Еще как бывает, месье! Особенно – в Консьержери. Там есть славный обычай: после вынесения вердикта приговоренный к смерти имеет право закатить последний пир и угостить всех сокамерников! Право же, это очень хорошая традиция, месье.
– Да уж, – Давыдов поперхнулся вином. – Неплохая.
Глава 8
В самом скором времени, буквально на следующий день после встречи с Рошешуаром, высшее командование соизволило-таки предоставить Давыдову давно испрашиваемый им отпуск. Сие радостное известие принес румяный штабс-ротмистр Николай Бекетов (бывший поручик), заглянувший в штаб по своим личным делам. Отпуск, кстати говоря, предоставлялся всем ахтырским гусарам и, возможно, кое-кому еще, но это штабс-ротмистра не интересовало.
Все радовались – домой! И то правда, надоел уже этот суетный Париж, хотелось поскорее на родину, в усадьбу… Как и многие высшие офицеры, Денис Васильевич получил полгода, большинство же – месяца полтора-два, после чего обязаны были вернуться в полк. Что же касаемо рядового состава, то тут могли быть варианты.
Больше всех, кажется, радовался Коленька Розонтов, он и предложил не тратить зря времени на прощальную пирушку, а отпраздновать возвращение в дороге. Идея всем понравилась, ведь праздновать-то можно было хоть каждый день, точнее сказать – вечер. Оно – и путь короче покажется.
Гусары закупили вина и водки, дешево, по оптовой цене у знакомых лавочников. Не забыли и сахар – для жженки, и шампанского для встречающихся по пути мадемуазелей. Местных веселых девок с собой решено было не брать, даже тех, кто особливо привязался к «хусар де ля рюсс» и готов был ехать в далекую Россию. А нечего! В России, чай, свои девки найдутся… да и по пути…
Пока собирались, пока покупали подарки, прощались с девицами – уже и полдень. Так что выехали уже под вечер, и через пять часов пути остановились на ночевку в местечке под названием Мо – дыре еще той! Офицеры заняли трактир… И тут уж проставлялся Денис почти на все свои деньги!
– Почту извиниться, братцы, а надобно мне побыстрее! – подняв бокал с водкой, предупредил Давыдов. – Потому покину вас и как можно скорее помчусь. А ежели кто из вас готов составить мне компанию – буду рад.
– Я! Я с вами поеду! – тотчас же выкрикнул Розонтов.
Денис усмехнулся в усы. Что ж – он того и ждал. Юный подпоручик Коленька Розонтов был как раз тот человек, коему Дэн доверял, как себе, и намеревался использовать в задуманном щекотливом и опасном деле.
– Рад, подпоручик! Раненько с утра будьте готовы… И помните – едем налегке, слуг не берем.
– Слушаюсь, господин генерал-майор! – хлебнув жженки, вытянулся юноша. – Не извольте беспокоиться. С утра все исполню!
Потом появилась гитара, пошли песни, стихи, баллады…
Ахтырские гусары,
О, храбрые друзья!
Простите! – на удары
И бранные пожары
Ходить не буду я!
Довольно пламень ярый…
Вот кивер мой
Примите от меня.
Сия баллада, прочитанная Денисом Васильевичем с большим чувством, вызвала полный восторг! Все одобрительно закричали, захлопали в ладоши и вновь налили жженки…
Утром же Денис встал еще до рассвета.
И – надо же! – подпоручик Розонтов уже возился во дворе трактира, лично седлая коня! А что ж… сказано ж было – слуг не брать. Налегке так налегке.
– Браво, корнет… Ой, прости, – подпоручик! – всплеснув руками, Давыдов взметнулся в седло. – Едем. Как голова?
– Немного побаливает, – юноша застенчиво улыбнулся. Тепло-коричневый, с отливом, ахтырский мундир с золочеными шнурами и белой опушкою очень шел ему… Впрочем, а кому гусарский мундир не шел? Ментик, доломан, чакчиры? Правду сказал Козьма Прутков… то есть – скажет еще… Хочешь быть красивым – поступи в гусары.
– На вот, хлебни глоток… – бросив своему юному спутнику фляжку, Денис Васильевич пришпорил коня, правда, вскоре остановился у повертки на Фонтенбло, прямо напротив белого, с черными буквами, указателя.
– Фонтенбло, – негромко прочитал Коленька. – Там Наполеон… был… не успел.
– Успел бы, – Денис протянул столь же тихо, почти шепотом. – Если бы наши гусары насмерть не стояли. Если бы не Винцингероде полк. Хоть и немец… хоть и ругают его – и за дело… а вот за это надобно похвалить! Не пропустил узурпатора Фердинанд Федорович! Не пропустил.
Покачав головой, Давыдов спешился и достал флягу:
– Давай, подпоручик, помянем героев… Помянем… и – прощай.
– Как прощай? – поперхнувшись водкою, Коленька удивленно вскинул брови. – Вы что же, Денис Васильевич, решили не ехать.
– Надобно мне вернуться… ненадолго, – Давыдов покусал ус. – Остались еще кое-какие дела.
– Я догадываюсь – какие, – шепотом промолвил юноша. – И хотелось бы – с вами…
– Нет, – Давыдов резко дернул шеей. – Ты мне иным образом должен помочь. И сделать все втайне… чтоб никто ничего…
– Да, Денис Васильевич… Да я для вас – всё…
– Всё не надо, – погладив по гриве коня, улыбнулся Давыдов. – Значит, так… Вот тебе деньги. Вечером продашь свою лошадь – поедешь на почтовых, чтоб быстрее. С каждой почтовой станции будешь слать нашим письма… От моего имени. Ну, и от своего. От моего – словно бы по мою диктовку пишешь, этакие вот весточки…
