Давьян понимал, что произошло. Советчик, как и любой сосуд, содержал в себе определенное количество сути, а когда запас подходил к концу, извлекал ее из пользующихся им одаренных. Только вот Давьян вместо этого сам тянул из него суть, досуха выпив остаток, чтобы вернуть здоровье своему телу. Он не мог иначе, но это не избавляло его от досады. Конечно, Советчик можно было подзарядить… но только если бы нашелся новый источник сути, а такого сейчас под рукой не было.
Уныло запихнув под мышку единственную найденную книгу, он выбрался из Великой Библиотеки и пошел мимо безмолвных зданий Дейланниса. Оркот наверняка был где-то поблизости, но Давьян, зная, что опасаться не приходится, шел не скрываясь.
Несмотря на сомнительный успех в библиотеке, на сердце у него давно не бывало так легко. Он вернулся в свое время. Более того, он овладел силами авгуров, а вдобавок еще и сутью.
Давьян задержался: тишина напомнила о случившемся после первого прохода через Разлом. Он закатал рукав. Кожа под ним была гладкой – метка не вернулась в свое время вместе с ним. Любопытно. Быть может, если не использовать слишком много сути, он сумеет вовсе освободиться от догм?
Давьян вообразил лицо Вирра при виде его чистого предплечья, представил, как тот будет слушать его рассказ, и улыбнулся про себя. Вирр наверняка считает его погибшим. В самой этой мысли не было ничего смешного, зато его лицо при виде входящего во дворец друга наверняка будет запоминающимся.
И тут, впервые за несколько недель, мысли Давьяна обратились к школе. Пока он был под влиянием Малшаша, горе – такое острое до Дейланниса – как бы… притупилось. Почти забылось за увлеченными занятиями. Но теперь он стал вполне самим собой, и боль от случившегося в Каладеле вернулась – хотя и ослабев. Она скорее саднила, а не горела, как открытая рана. Печаль, а не мука.
Он впервые ощутил, что оставил это за спиной. И что движется вперед, к лучшему.
До Северного моста Давьян добрался быстро, хотя он и не спешил. Он на свой лад успел за эти недели полюбить город. Взгляду, не замутненному страхом, в нем открывалась своеобразная красота. Давьян упивался знакомым видом изящно скошенных домов и безупречно гладких мостовых, пусть даже они были затянуты той же жутковатой белизной. Они видел все это в последний раз. Ему в голову не приходило вернуться, вновь оказаться в опасной близости от Разлома.
Перейдя мост, он в несколько минут оставил позади туман и выступил на теплое яркое солнце. Глаза приходилось щурить, они успели отвыкнуть от настоящего дневного света. Привыкая, Давьян постоял немного, подставив лицо солнцу, упиваясь его теплом. Его жизнью. Он обнаружил, что теперь улавливает ее, даже не сосредотачиваясь. Тело впивало энергию света и тепла, укреплялось ею.
Он сознательным усилием потянулся вверх, вытянул еще немного и улыбнулся приливу сил. Пожалуй, так хорошо он не чувствовал себя за всю жизнь.
Давьян зашагал дальше, оставляя за спиной мост и туманы Дейланниса. Он двигался на восток.
Ему пора было в Илин-Иллан.
Глава 40
Послушно следуя за провожатыми по туннелям Тола Атьян, Седэн старался не выказывать робости.
Терис, отделившись от отряда, прямиком направился в Тол. Он не раз пригибался, пряча изрезанное шрамами лицо от голубых плащей, однако путь через город прошел без происшествий. Правда, город выглядел пустоватым – чувствовалось, что в нем неспокойно. Прохожие казались взволнованными, и все напоминало о надвигающейся угрозе.
В Толе сразу стало ясно, что их ждали; едва Терис попросил приема у советника Эйлинара, обоим надели оковы и проводили внутрь. Трое провожатых теснили Седэна с боков, показывая, что он тут не слишком желанный гость.
Наконец их ввели в тесное помещение, похожее на контору.
– Ждите здесь, – отрывисто приказал провожатый. Дверь закрылась, и щелчок замка поставил точку в приказе.
Седэн встревоженно обернулся к Терису.
– Что происходит?
Тот потер лоб.
– Тол, видимо, предупредили о моем приходе, – мрачно объяснил он. – Может быть, Каралина или… – Он выругался.
– Что?
– Драс! Гадина! – Терис застонал. – Он был зол на меня в Триндаре и знал, куда я иду. – Старший покачал головой. – Надеюсь, что ошибся, однако…
Замок снова щелкнул, и дверь распахнулась.
В комнату шагнули трое одаренных: двое мужчин и женщина. Последний плотно прикрыл дверь. Первый, явно главный, остановился, разглядывая Териса светло-карими глазами.
– Терис. Давно не виделись, – ровным голосом произнес он, шагая вперед и протягивая руку. Улыбки не было, но в его повадке сквозило если не дружелюбие, то уважение.
– Нашрель. Рад тебя видеть, – поздоровался Те-рис, крепко пожимая протянутую руку. – Ты, кажется, не удивлен?
– Нас известили. Запиской без подписи, с неделю назад. – Нашрель бросил взгляд на Седэна. – Сообщалось, что ты жив, обзавелся шрамами и, вероятно, появишься в обществе преступника, обвиняемого во множестве убийств.
– Стало быть, Драс, – вздохнул Терис.
Нашрель поднял бровь.
– Лотар?
– Я с ним столкнулся в Дезриеле. Долгая история.
– Не сомневаюсь. – Нашрель помолчал, присматриваясь к Седэну. – Так это правда?
– Это тоже долгая история.
– Тогда нам стоит поскорей ее выслушать. – Нашрель обернулся. – Старших Хэмиша и Чиан ты помнишь? Я не рискнул собирать по такому поводу весь Совет, чтобы не прослышали блюстители, но эти двое… вызвались присутствовать.
– И даже настояли. – Хэмиш был немолод, с морщинистым лицом, с сединой в волосах. Иному эти черты придали бы достоинства, его же просто состарили. Слова он бросал с презрением – Решили, что не позволим тебе, воскреснув из мертвых, вновь внести раскол, Сарр. Ты достаточно навредил пять лет назад.
– Довольно, Хэмиш. – Чиан едва ли было за сорок, в ее привлекательном лице чувствовалась сила. Терису она улыбнулась. – Рада, что ты жив, Терис. Никто из нас не считал тот приговор заслуженным. – Она стрельнула глазами направо. – Никто!
Хэмиш буркнул что-то невнятное, однако нехотя кивнул.
Нашрель вновь принялся изучать Седэна.
– Итак, твой юный друг…
– Седэн, – представил его Терис и указал на старших: – Как ты, вероятно, уже понял, Седэн, это старшие Нашрель, Хэмиш и Чиан. Им можно доверять.
Седэн поклонился.
– Рад знакомству, – вежливо произнес он.
Нашрель и Чиан кивнули в ответ, а вот Хэмиш глядел на него с худо скрытым отвращением.
– Так ты убийца? – обратился он к Терису. – Тебе многое придется объяснять.
– Прошу тебя, Хэмиш! – Нашрель взглядом извинился перед Терисом и вздохнул. – Впрочем, он прав. Пора нам, наверное, выслушать твою долгую историю.
