* * *
Линкольн Чайлд посвящает эту книгу дочери Веронике
Дуглас Престон посвящает эту книгу Эду и Дарии Уайт
1
Когда раздался звонок в дверь, Констанс Грин перестала играть на фламандском клавесине, и в библиотеке воцарилась напряженная тишина. Констанс посмотрела на специального агента Алоизия К. Л. Пендергаста, который сидел у гаснущего огня в тонких белых перчатках и почти бесшумно листал иллюминированную рукопись, позабыв о наполовину пустом бокале амонтильядо на приставном столике. Молодая женщина припомнила последний раз, когда кто-то позвонил в дверь по адресу Риверсайд-драйв, 891, – чрезвычайно редкое событие в особняке Пендергаста. Воспоминания о том жутком моменте теперь повисли в воздухе, как миазмы.
Появился Проктор, шофер, телохранитель и доверенное лицо специального агента по всем вопросам.
– Открыть дверь, мистер Пендергаст?
– Пожалуйста. Только не впускайте. Узнайте имя и по какому вопросу и сообщите мне.
Три минуты спустя Проктор вернулся:
– Этого человека зовут Персиваль Лейк, он хочет нанять вас для частного расследования.
Пендергаст поднял ладонь, собираясь сразу же закрыть эту тему. Но что-то его остановило.
– Он не упомянул о характере преступления?
– Он отказался сообщать какие-либо подробности.
Пендергаст погрузился в размышления, слегка постукивая тонкими пальцами по позолоченному корешку рукописи.
– Персиваль Лейк… Знакомое имя. Констанс, будь добра, найди его на… Как там называется этот портал?.. Его еще назвали в честь астрономического числа.
– Гугл?
[1]
– Да-да. Погугли это имя, пожалуйста.
Констанс оторвала пальцы от желтоватых клавиш слоновой кости, встала из-за инструмента, открыла маленький шкафчик и выдвинула оттуда столик с ноутбуком. Несколько секунд она стучала по клавиатуре.
– Есть скульптор с таким именем, создает монументальные работы в граните.
– Я так и подумал. – Пендергаст стянул с рук перчатки и положил их рядом с собой. – Пригласите его.
Как только Проктор вышел, Констанс повернулась к своему опекуну, нахмурившись:
– Неужели наши финансы в таком плачевном состоянии, что ты решил подзаработать?
– Нет, конечно. Однако работы этого человека, хотя и довольно старомодные, сильно впечатляют. Насколько я помню, его фигуры появляются из камня так же, как «Пробуждающийся раб» Микеланджело. Самое малое, что я могу сделать, – это принять Лейка.
Вскоре Проктор вернулся. В дверях за ним стоял человек поразительной наружности, с огромной копной седых волос. Ему было шестьдесят пять, но, кроме волос, ничто не говорило о его возрасте; он был около шести с половиной футов ростом, стройного атлетического телосложения, с красивым, резко очерченным загорелым лицом, одетый в накрахмаленную белую рубашку, коричневые слаксы и голубой блейзер. Он излучал здоровье и энергию. Руки у него были мощные.
– Инспектор Пендергаст?
Он с протянутой рукой широкими шагами подошел к специальному агенту, охватил его бледную ладонь своей гигантской лапой и встряхнул так, что чуть не опрокинул херес Пендергаста.
«Инспектор?» Констанс поморщилась. Похоже, ее опекун действительно будет «сильно впечатлен».
– Прошу вас, садитесь, мистер Лейк, – сказал Пендергаст.
– Спасибо! – Лейк сел, положил ногу на ногу и откинулся на спинку кресла.
– Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить? Херес?
– Пожалуй, не откажусь.
Проктор молча наполнил для гостя маленький бокал и поставил рядом с его локтем. Скульптор сделал глоток.
– Прекрасное вино, благодарю вас. И спасибо, что согласились меня принять.
Пендергаст наклонил голову:
– Прежде чем вы поведаете мне свою историю, я обязан сказать, что не могу претендовать на звание «инспектор». Это британское звание. Я всего лишь специальный агент ФБР.
– Видимо, я начитался детективов. – Гость заерзал на стуле. – Позвольте, я перейду прямо к делу. Я живу в Эксмуте – это небольшой прибрежный городок на севере Массачусетса. Тихое место вдали от туристских маршрутов, да и летние отпускники его почти не знают. Лет тридцать назад мы с женой купили старый маяк и дом смотрителя маяка на Уолден-Пойнт, с тех пор я там и живу. Место для моей работы оказалось идеальное. Я всегда ценил хорошие вина – только красные, белые меня не интересуют, – и подвал старого дома служил превосходным хранилищем для моей довольно большой коллекции. Мой погреб весьма глубок, у него каменные стены и пол, температура что зимой, что летом – тринадцать градусов. Короче говоря, несколько недель назад я уехал на долгий уик-энд в Бостон. А вернувшись, обнаружил, что заднее окно разбито. В доме все цело, но, когда я спустился в подвал, оказалось, что он пуст. Моя коллекция вин исчезла!
– Какая ужасная потеря.
Констанс показалось, что она расслышала в голосе Пендергаста едва заметную нотку веселого пренебрежения.
– Скажите мне, мистер Лейк, вы все еще женаты?
– Моя жена умерла несколько лет назад. И теперь у меня… подруга, она живет со мной.
– И во время уик-энда, когда похитили вашу коллекцию, она была с вами?
– Да.
– Расскажите мне о ваших винах.
– С чего начать? У меня хронологическая коллекция «Шато Леовиль Пуаферре», начиная с тысяча девятьсот пятьдесят пятого года, а также отличные коллекции всех удачных лет «Шато Латур», «Пишон-Лонжевиль», «Петрюс», «Дюфор-Вивьен», «Лакомб», «Малеско-Сент-Экзюпери», «Шато Пальмер», «Тальбо»…
Пендергаст остановил этот поток, подняв руку.
– Извините, – сказал Лейк, сконфуженно улыбаясь. – Когда речь заходит о винах, меня заносит.
– Только французские бордо?
– Нет. С недавнего времени я стал собирать и некоторые превосходные итальянские вина, в основном «Брунелло», «Амароне» и «Бароло». Все исчезло.
– Вы обращались в полицию?
– Шеф Эксмутской полиции гроша ломаного не стоит. Настоящий осел. Выходец из Бостона. Он предпринимает какие-то действия, но не относится к этому серьезно, это ясно. Полагаю, он был бы больше озабочен, будь у меня коллекция пива «Бад лайт». Мне нужен специалист, который нашел бы украденное вино, прежде чем его распродадут или, упаси бог, выпьют.
