Джо Данвуди, стоявший в двух шагах от них за барной стойкой, показал на пустой стакан Гэвина, и тот кивнул, чтобы наполнили.
– Я не только установил личность убийцы, – продолжал Пендергаст, слегка понизив голос, – но и раскрыл, вот прямо сегодня, место, где он прячется в глубине болот.
– Так чего мы ждем? – спросил Гэвин, готовясь слезть с табурета. «Забудь об этой чертовой выпивке», – подумал он. Служебное рвение вытеснило усталость. – Поехали.
Пендергаст отрицательно покачал головой:
– Ехать туда сейчас, в темноте, было бы неблагоразумно. Наш человек знает болота лучше, чем я, и, вероятно, лучше, чем вы. Если мы проявим неосторожность, то спугнем его, и он убежит. Нет, мы отправимся туда на рассвете, будем приближаться скрытно, чтобы захватить его врасплох. А арест, конечно, произведете вы.
Эта мысль порадовала Гэвина.
– А шеф? – спросил он, когда ему принесли вторую порцию. – Мы ведь ведем речь об убийце. Нам может понадобиться помощь.
«К тому же если мы ему не скажем, то он будет зол как тысяча чертей», – подумал он. Собирается Мурдок на пенсию или нет, но оказаться в его врагах Гэвину не хотелось бы.
– Боюсь, что шеф Мурдок будет только гирями у нас на руках. Но ваше предложение вполне разумно, и он должен присутствовать, хотя бы из соображений протокола. Почему бы вам не оповестить его по телефону, когда придете домой?
– Оповещу.
– Прекрасно. А теперь, если вы не возражаете, я удалюсь к себе. Нужно подготовиться к завтрашнему дню. Давайте встретимся завтра в полиции в пять утра.
– Мы будем на месте.
– Отлично. Тогда до утра.
С этими словами Пендергаст осушил свою рюмку, пожал руку Гэвину и, выскользнув из «Штурманской рубки», направился к лестнице и наверх в свой номер.
37
Человек медленно двигался через заросли солянки – всего лишь мимолетная тень посреди почти безлунной ночи. Хотя заповедник к западу от Эксмута был местом необитаемым и человек очень торопился, тем не менее он шагал почти беззвучно, только шелестела сухая трава да чавкала земля под его ногами, когда он пересекал очередную из множества отмелей.
Путь был долгий, полуторачасовой, но он ходил этим маршрутом много раз и привык к нему. Темнота ему не мешала, – напротив, он ее приветствовал.
На границе заповедника он остановился, чтобы перебросить поклажу с одного плеча на другое и оглядеться. Вода быстро уходила, и его глаза, привычные к темноте, видели, что отступающая вода открыла лабиринт заводей, отмелей, болотных островков и низких топей. Земля была погружена в настороженное молчание, хотя начинал задувать устойчивый ветер. Человек поспешил дальше, быстрее, чем прежде: ему нужно было успеть вернуться, пока не начался прилив, иначе вода не пустит его назад и ему придется остаться в этих пустошах.
В глубине болот высокая трава росла гуще, отчего больше напоминала джунгли, чем болото. Но человек и здесь знал дорогу. Он шел по почти незаметной тропинке, которую мог разглядеть только наметанный глаз. Он дал названия многим из многочисленных ориентиров, мимо которых проходил: приливная заводь неправильной формы носила имя Нефтяное пятно; сильно спутанный кустик солянки, засохший и мертвый, назывался Ураганом. Эти ориентиры помогали ему не заблудиться. Рядом с Ураганом он резко повернул налево, продолжая следовать по тайной, почти невидимой тропинке. Он почти добрался до места. Ветер, успевший набрать силу, нес на своих крыльях сухой треск мелких веточек.
Впереди во мраке трава стояла стеной, через которую ему пришлось продираться. И вдруг он вышел на небольшую полянку, менее пятидесяти метров в диаметре. Человек огляделся в слабом свете спрятавшейся за тучами луны. На полянке царил хаос. С одной стороны лежала огромная груда мусора, от которой отходил след отбросов: куриные и рыбные кости, пустые консервные банки, ботва репы. В центре полянки тлели угли. А по другую сторону от груды мусора стояла древняя брезентовая палатка, порванная и изгвазданная грязью и жиром. Вокруг были разбросаны всякие кухонные принадлежности и кое-какие припасы: сковородка, бутылки со свежей водой. За палаткой человек скорее ощущал, чем видел кучу экскрементов. По всем признакам, на стоянке совсем недавно кто-то был.
Человек снова огляделся и тихо позвал:
– Дункан! Дункан!
Несколько мгновений стояла тишина, а потом из высокой травы на противоположной стороне поляны появился другой человек. Джо привык к его виду, но все равно каждый раз тревожный холодок пробегал у него по коже. Человек был одет в тряпье: наверное, в десяток полуистлевших одежек, чье первоначальное назначение давно стало неопределяемым. Они сидели на нем одна на другой, оплетали конечности, почти как саронг. У него были жесткие рыжие волосы, сросшиеся на переносице брови, а длинная грязная борода со странной скрупулезностью была переплетена в три косички. Сплошные волосы и мускулы, этот человек смотрел на Джо безумными глазами, в которых тем не менее светились коварство и ум. В одной руке он держал тупой нож, в другой – длинный ржавый штык. Он явно слышал приближение Джо и принял меры предосторожности, спрятавшись в траве.
– В чем дело? – спросил человек по имени Дункан охрипшим от редкого использования голосом. – Ты не должен был приходить сегодня.
Джо сбросил ношу с плеча на землю.
– Тебе придется уйти, – сказал он. – Немедленно.
При этих словах на лице Дункана появилось подозрительное выражение.
– Да? Это почему?
– Тот фэбээровец, о котором я говорил. Он знает о тебе, он обнаружил твою стоянку. Не знаю как, но обнаружил. Я слышал, как он говорил об этом сегодня в баре. Завтра утром он появится здесь вместе с полицией.
– Я этому не верю, – сказал Дункан.
– Черт побери, Дункан, ты должен мне верить! Это твоя вина. Если бы ты не убил Дану, ничего бы такого не случилось.
Дункан сделал шаг вперед, и Джо подался назад. Одна его рука опустилась в карман и сомкнулась на рукояти пистолета калибра.22. Дункан увидел этот жест и замер.
– Наш брат должен был умереть, – сказал он, сверкнув глазами. – Он пытался провести меня.
– Ничего он не пытался. Сколько раз тебе объяснять? Он положил камни в банковскую ячейку, пока не найдет на них покупателя. Никто не будет обманут. Не было причин беситься и убивать его.
– Он всю жизнь меня обманывал. Да и ты тоже. Я сделал всю работу. Я рисковал. Я убил англичанина, разве нет?
– Ты сделал всю работу? – переспросил Джо. Теперь он тоже сильно разозлился на брата. – А то, что мы с Даной каждую неделю по очереди приносили тебе сюда еду и воду? И вообще, что ты собираешься делать с пакетом драгоценных камней? Мы должны превратить их в деньги. Только тогда ты получишь свою долю.
– Я сделал всю работу, – гнул свое Дункан. – Я хотел мои драгоценности сразу. Они у тебя. Я знаю, что у тебя. – Не обращая внимания на пистолет, он сделал еще шаг вперед. – Отдай мне мою долю.
