– Посмотрим первый.
После паузы:
– Хорошо.
Ривера сложил руки на груди и уставился на экран. Поначалу он ничего не видел, только снятую «рыбьим глазом» пустую дорожку, часть витрины и улицы. Город был погружен в темноту, уличные фонари не горели, но камера зафиксировала зернистое красноватое изображение, на удивление ясное. Вдруг возникло движение, и по экрану прошла какая-то фигура. Это заняло меньше секунды, но и такого времени хватило.
– Что это за хрень? – спросил Ривера.
Молчание.
– Это человек в маске и костюме, – сказал Ривера.
Никто не ответил, и наконец Джил слабым голосом проговорил:
– Я покажу вам покадрово.
Ривера смотрел на изображение в обратной прокрутке, по кадру в секунду. Преступник – если его можно было так назвать – снова появился на экране и прошел быстрой шаркающей походкой назад по дорожке к городу.
– Стоп! – гаркнул Ривера.
Джил остановил изображение.
– Не верю. Кадр назад.
Оператор дал предыдущий кадр.
– Ни хрена не верю. Ты можешь увеличить лицо?
На экране появилось увеличенное лицо.
Ривера прищурился, наклонился к экрану:
– Это не маска.
– Не маска, – согласился Джил.
Остальные молчали.
Ривера облизнул сухие губы:
– Продолжай.
С каждым просмотренным кадром его потрясение и неверие усиливались. Все было точно так, как рассказывали свидетели: уродливый монстр с хвостом. Нет, сказал он себе, не монстр; это человеческое существо, дьявольски изуродованное. Камера снимала по диагонали и сверху, что подчеркивало собачью морду и торчащие зубы. Но нос был не собачий, а человеческий, приплюснутый, как бывает у боксеров. На лице человека запеклась корка крови и еще была свежая кровь, неторопливо смываемая дождем. Его лицо излучало ненависть, глаза были сужены, рот раскрыт, и в нем виднелся распухший розовый зык, с которого стекала ниточка слюны. Существо шагало целеустремленно, и от одной только решительности его движений у Риверы мурашки побежали по коже. Он не видел ни безумия, ни сумбурности, только бестию с планом в голове. И еще он увидел огромные босые ноги с ногтями в три дюйма – их следы здесь были повсюду.
Джил откашлялся:
– Я перехожу к следующему сегменту. Это когда он возвращается с бойни…
Ривера выпрямился:
– Мне больше ничего не требуется. Мне нужны собаки. Ищейки. Этот сукин сын отправился на соляные болота, и мы идем за ним.
– Лейтенант?
Он повернулся и увидел внушительную темнокожую фигуру – этот человек прежде находился в углу, давал показания одному из людей Риверы.
– Кто вы? – спросил Ривера.
– Пол Сайлас. Я живу близ Дилл-Тауна. Не мог не слышать, о чем вы сейчас говорили. Если вы собираетесь на болота, вам нужен человек, который там хорошо ориентируется, иначе вы никогда оттуда не выберетесь.
Ривера посмотрел на него и понял, что этот человек отвечает за свои слова.
– Вы хотите сказать, что знаете эти болота?
– Немного. Никто не знает их досконально.
– Вы видели это существо на экране?
– Видел.
– И тем не менее готовы помогать нам?
Сайлас перевел взгляд в темноту города, потом посмотрел на Риверу:
– Безусловно.
57
Стоя в полной темноте, Констанс прислушивалась к звукам борьбы. Но, как она ни напрягала слух, ей не удавалось определить, с кем сражается демон, ясно было только, что с кем-то цепким и сильным. Но чем дольше длилась схватка, чем чаще демон издавал звуки, похожие на триумфальные выкрики, тем больше она убеждалась, что противник монстра проигрывает. А потом звуки борьбы смолкли, вернулась тишина, и теперь до Констанс доносилось только громкое сопение демона. Его противник, скорее всего, был мертв, и это не удивило Констанс.
Она оценила ситуацию. Немалую часть своих молодых лет она провела в темном подвале, чем-то напоминавшем этот, и прежде обладала удивительным слухом и обонянием, а также острым зрением. Она знала, как двигаться в абсолютной тишине. Нормальная жизнь притупила ее прежние навыки гораздо больше, чем она думала, но теперь, в темноте и ввиду опасности туннелей, они снова усилились. Видеть она не могла – темнота здесь стояла полная, – но могла слышать.
Существо снова сопело, громко, как собака, пытающаяся поймать запах – ее запах. Однако воздух был совершенно неподвижен, и это играло на руку Констанс.
Стараясь не производить ни звука, она двинулась в сторону, противоположную сопению, ведя рукой по стене и осторожно переставляя ноги. Стена туннеля сделала поворот, потом еще один, потом еще; вскоре Констанс уперлась в тупик, и ей пришлось возвращаться. В какой-то момент она натолкнулась на груду старых костей, которые бесшумно рассыпались в прах, когда она прикоснулась к ним, проходя мимо.
Она почувствовала, что вошла в подземный лабиринт взаимопересекающихся туннелей, ниш, тупиков. Тут воздух тоже стоял совершенно неподвижно, создавая атмосферу затхлости. Земля была усеяна массой старого мусора, по стенам ползали многоножки, пауки, мокрицы. Скорее всего, эти туннели давно заброшены, и, возможно, существо не так хорошо знакомо с ними. Ее план состоял в том, чтобы каким-то образом обойти его и выбраться наружу. Причем как можно быстрее.
Констанс прислушалась: снова сопение и тяжелое дыхание, – и тут ей пришло в голову, что демон, возможно, ранен. Ее уверенность в том, что он ищет ее, росла.
Она снова зашагала наобум, лишь бы подальше от демона. Но стоило ей пошевелиться, как звуки прекратились. Она продолжала движение по длинному сегменту туннеля, но остановилась, услышав, как он, тяжело дыша, идет ей навстречу. Прижавшись к стене, она затаила дыхание и стала ждать. Звуки приближались вместе с невыносимым и теперь уже знакомым зловонием, которое словно окутывало ее… Ноги прошаркали по песчаному полу… потом он прошел мимо по перпендикулярному туннелю.
Констанс выдохнула. Похоже, демон не наделен таким уж острым обонянием, как она опасалась. Или он прошел мимо намеренно? Как бы то ни было, она увидела в этом свой шанс. Если она пойдет в том направлении, откуда явился демон, то попадет к выходу. Или хотя бы сможет удалиться от монстра. Она пошла вперед, прибавляя скорость… но тут же почувствовала у себя на лице, на губах холодную, очень холодную руку.
58
Ривера стоял у патрульной машины шефа местной полиции Мурдока и наблюдал за тем, как кинолог работает с собакой. Кинолог прибыл в рекордное время вместе с двумя здоровенными красными енотовыми гончими, которые, по его словам, особенно подходили для работы на болотах и в воде. Ривера очень на это надеялся: даже отсюда он видел, что прилив быстро наступает.
