Тем временем Моракс выбрался из воды с лицом, искаженным болью и яростью. Пендергаст бросился вперед, и эти двое снова сошлись в костедробильной схватке. Стремясь защитить Констанс, Пендергаст с огромным усилием столкнул демона в прибой, и их обоих мгновенно подхватила гигантская волна.
Кипящая белая вода сбила Констанс с ног; она опять вонзила ногти в песок, чтобы ее не унесло в море обратным потоком, и на сей раз ей удалось удержаться. В промежутке между двумя волнами она выползла на берег и сумела выбраться из зоны прибоя.
В этот миг над кровавым горизонтом появилось солнце, заливая все вокруг бледным светом. Констанс неуверенно заморгала. Все, что она видела, – это огромные алые буруны, обрушивающиеся на берег один за другим, сотрясая его и вновь отступая с громким, устрашающим ревом. А там, в прибое, стоял демон. Он внезапно прекратил всякую борьбу и в недоумении уставился на восходящее солнце. На его лице появилась кривая улыбка, он вытянул руку, как бы пытаясь коснуться светила; бурлящая вокруг его ног вода покраснела от крови.
Где Пендергаст?
Где Пендергаст?
Констанс поднялась и закричала:
– Алоизий! Алоизий!
Она напрягла зрение, вглядываясь в ослепительную оранжевую поверхность моря… и тут увидела бледное лицо Пендергаста. Он качался на волнах прямо за зоной образования буруна, еле двигая руками.
– Алоизий!
Констанс сделала несколько осторожных шагов в воду. Пендергаст отчаянно боролся, пытался плыть, но он ослабел и был серьезно ранен, и поток быстро уносил его от берега.
– Алоизий!
Словно в тумане, она услышала собачий лай.
Моракс рухнул в кровавый прибой.
Хотя Констанс не умела плавать, а разорванное тяжелое платье затрудняло ее движения, она, спотыкаясь, вошла в надвигающуюся волну, пытаясь подобраться к борющемуся Пендергасту.
– Остановите ее! – раздался голос сзади.
Внезапно по обе стороны от нее появились люди. Один дюжий человек ухватил ее за плечи, другой – за талию. Она попыталась вывернуться, но они поволокли ее прочь от прибоя.
– Отпустите меня! – закричала она.
Мужской голос произнес:
– Вы ничего не сможете сделать.
Она сражалась, выкручиваясь и визжа, как банши
[36].
– Вы что, не видите его? Он слишком слаб, он не может плыть!
– Мы видим его. Мы вызвали спасательную лодку.
Констанс стала вырываться, но противники были сильнее.
– Он тонет! Бога ради, спасите его!
– В такой прибой никто не может войти! – прозвучал тот же мужской голос.
– Трусы!
Она попыталась броситься в воду, но появились другие люди и, несмотря на ее бешеное сопротивление, сумели оттащить ее от накатывающих на дюны волн. На помощь противникам Констанс пришли еще четверо в военной форме. Все вместе они скрутили ее, как она ни билась, ни плевалась, ни пиналась.
– Я убью вас! Отпустите меня!
– О Иисус, ну и тигрица! Не могу поверить: с полдюжины мужиков не в силах ее удержать!..
– У нас нет на это времени. Давайте аптечку.
Они уложили ее на песок. Лишенная возможности двигаться, она лежала лицом вниз, как будто пригвожденная, пока не почувствовала холодную иглу, входящую в ее бедро сзади… и все уплыло куда-то вдаль, стало каким-то странным.
Эпилог
Ноябрь
Проктор беззвучно распахнул двойные двери библиотеки, впуская миссис Траск с серебряным подносом, на котором стоял чайный прибор.
Погруженная в полумрак комната освещалась только затухающим огнем из камина. Перед камином в «ушастом» кресле Проктор видел неподвижную фигуру, трудно различимую в слабом свете. Миссис Траск подошла к фигуре и поставила поднос на приставной столик возле кресла.
– Я подумала, что вы не откажетесь от чашечки чая, мисс Грин, – прозвучал заботливый голос.
– Нет, спасибо, миссис Траск, – тихо ответила Констанс.
– Ваш любимый. Жасминовый. Первый сорт. А еще я принесла мадленки. Испекла их сегодня днем – я знаю, как вы их любите.
– Я не особо голодна, – ответила Констанс. – Спасибо вам за заботу.
– Я оставлю их на случай, если вы передумаете.
Миссис Траск улыбнулась по-матерински, повернулась и направилась к двери. Когда она подошла к Проктору, улыбка исчезла с ее лица, уступив место озабоченному выражению.
– Меня не будет всего несколько дней, – сказала она ему вполголоса. – Моя сестра возвращается из больницы к следующему уик-энду. Вы уверены, что справитесь?
Проктор кивнул, проводил ее взглядом – она торопливой походкой удалилась в кухню – и снова перевел взгляд на фигуру в кресле.
Прошло две недели с того дня, когда Констанс вернулась в особняк на Риверсайд-драйв, 891. Она появилась мрачная и молчаливая, без агента Пендергаста и без всяких объяснений случившегося. У Проктора ушло немало времени, терпения и сил, чтобы уговорить ее рассказать о произошедшем. Даже теперь в этой истории было мало смысла, и он не был уверен в том, что же произошло на самом деле. Но он точно знал, что огромный дом в отсутствие Пендергаста изменился – изменился коренным образом. Как и Констанс.
Вернувшись из Эксмута, она на несколько дней заперлась в своей комнате, принимая пищу лишь после долгих уговоров и с большой неохотой. Когда она наконец вышла из своего заточения, то показалась совсем другим человеком: исхудала, стала похожа на призрак. Проктор всегда знал, что она человек хладнокровный, сдержанный, владеющий собой. Но в последующие дни ее настроение постоянно менялось: она то пребывала в апатии, то вдруг наполнялась беспокойной, бесцельной энергией и ходила по холлам и коридорам, словно искала что-то. Она потеряла всякий интерес к своим занятиям, которые так увлекали ее прежде: составление родословной семьи Пендергаста, антикварные исследования, чтение, игра на клавесине. После нескольких визитов озабоченных лейтенанта д’Агосты, капитана Лоры Хейворд и Марго Грин она перестала кого-либо принимать. И еще она словно постоянно была начеку – Проктор не мог бы иначе описать ее состояние. Оживлялась она только в тех редких случаях, когда звонил телефон или когда Проктор приносил почту из ящика. Он понимал, что она постоянно ждет весточки от Пендергаста. Но никаких сообщений от него не приходило.
Проктор попытался своими силами собрать всю информацию об исчезновении его нанимателя. Его тело искали пять дней. Поскольку пропавший являлся федеральным агентом, на поиски было привлечено немало сил. Катера Береговой охраны обыскивали воды Эксмута; местные офицеры и Национальная гвардия прочесывали побережье от границы с Нью-Гемпширом до Кейп-Энн, искали хоть какие-то следы агента Пендергаста, пусть даже обрывки одежды. Ныряльщики тщательно исследовали скалы, куда могли унести тело подводные потоки и где оно могло зацепиться, прошлись сонаром по морскому дну. Но так ничего и не обнаружили. Дело официально не было закрыто, но никаких действий по нему не проводилось. Поскольку результаты поисков не позволяли сделать окончательный вывод, негласное заключение сводилось к тому, что Пендергаста, серьезно раненного во время схватки с демоном, ослабленного борьбой с коварными приливными течениями, непрерывными волнами и десятиградусной водой, унесло в море, где он и утонул.
