– Сука.
Полицейский развернулся и снова двинулся к патрульной машине, сопровождая послушно идущего агента ФБР. Он открыл заднюю дверь, положил руку на голову Пендергаста и подтолкнул его на сиденье.
– Привези в участок чековую книжку, – сказал Пендергаст Констанс. – Чтобы внести залог.
Он не без труда залез в карман, вытащил ключи от машины и кинул их ей.
Патрульный автомобиль отъехал от тротуара, взвизгнув шинами, сорвался с места и помчался по Мейн-стрит. Констанс проводила его взглядом, замедлив дыхание и дожидаясь, пока не рассеется красный туман перед глазами. И только когда машина скрылась из виду, она вспомнила, что вести их родстер некому.
5
Эксмутский полицейский участок располагался в старомодном кирпичном здании на другом конце городка.
– Пожалуйста, припаркуйтесь точно по разметке, – попросила Констанс молодого человека, которого наняла, чтобы он провел машину по городу.
Пока она стояла на тротуаре, размышляя, что ей делать, этот парень смотрел на родстер разинув рот, и она предложила ему прокатиться. Он сразу же ухватился за эту возможность. И только когда он устроился на сиденье, Констанс поняла, что от него пахнет, как от рыбы.
Он поставил машину по разметке и дернул стояночный тормоз.
– Вау, – сказал он. – До сих пор не верится. Ну и машина. – Он посмотрел на Констанс. – Где вы ее взяли?
– Она не моя. Спасибо, вы настоящий джентльмен. Можете идти.
Парень медлил, и у нее возникло ощущение, что он только теперь обратил на нее внимание, шаря глазами по ее фигуре. Он был одним из этих мускулистых добропорядочных фермеров, с обручальным кольцом на правой руке.
– Слушайте, если вы свободны попозже…
– Я не свободна. И вы тоже, – сказала Констанс, забирая у него ключи.
Она вышла из машины и двинулась к полицейскому участку, провожаемая взглядом человека на парковке.
Констанс вошла в образцовую приемную, в которой на самом видном месте висели портреты губернатора и вице-губернатора, в углу стоял большой американский флаг с золотой бахромой, а на деревянных панелях стены висели почетные значки и почетные грамоты. За столом сидела миниатюрная женщина, она отвечала на телефонные звонки и пыталась выглядеть занятой. Из открытой двери за спиной женщины доносился звук телевизора, настроенного на какое-то игровое шоу.
– Чем я могу вам помочь? – спросила женщина.
– Я здесь, чтобы – как это называется? – внести залог за мистера Пендергаста.
Женщина с любопытством посмотрела на нее:
– Его сейчас обрабатывают. Прошу вас, садитесь. Можно узнать ваше имя?
– Констанс Грин.
Она села и разгладила на себе длинное платье.
Из задней комнаты вышел молодой полицейский и остановился, уставившись на Констанс. Она в ответ уставилась на него. Что-то не так с этим городком или что-то не так с ней самой? Полицейский был темноволос, похож на итальянца и выглядел задумчивым. Под ее взглядом он вспыхнул и отвернулся, отдал секретарше лист бумаги, перемолвился с ней несколькими словами и снова повернулся к Констанс:
– Вы здесь по поводу Пендергаста?
– Да.
После небольшой заминки:
– Это может занять несколько часов.
«Почему, черт побери, он до сих пор не нагнал на них страху?»
– Я подожду.
Он вышел. Женщина за столом с любопытством смотрела на Констанс. Ее явно так и подмывало заговорить, и Констанс, которая в обычной ситуации тут же отгородилась бы от нее, вдруг вспомнила, что она участвует в расследовании и сейчас у нее появилась возможность разузнать что-нибудь. Она улыбнулась секретарше, надеясь, что улыбка получилась дружелюбной.
– Вы откуда? – спросила женщина.
– Из Нью-Йорка.
– Я не знала, что в Нью-Йорке есть амиши
[4].
Констанс пристально посмотрела на нее:
– Мы не амиши.
– О, извините! Я просто подумала: мужчина в черном костюме, вы в таком платье… – Ее голос смолк. – Надеюсь, я не задела ваших чувств.
– Ничуть.
Констанс внимательнее пригляделась к секретарше. Ей было лет пятьдесят. Алчное выражение ее лица свидетельствовало о скучной, рутинной жизни и жадности до новых слухов. Эта женщина наверняка знала обо всем, что происходит в городе.
– Мы всего лишь старомодны, – сказала Констанс с очередной вымученной улыбкой.
– Приехали отдохнуть?
– Нет. Мы расследуем похищение винной коллекции Персиваля Лейка.
Молчание.
– Этот мужчина в черном костюме – частный детектив?
– В некотором роде. А я его помощница.
Женщина занервничала.
– Так-так, – сказала она и, неожиданно напустив на себя деловой вид, начала с шумом перебирать бумаги на столе.
Вероятно, не следовало так сразу говорить о цели их приезда в городок. Констанс решила попробовать новый подход.
– Вы давно тут работаете? – спросила она.
– Двадцать шесть лет.
– Вам здесь нравится?
– Милый городок. Дружелюбный.
– А преступления часто случаются?
– Нет-нет. Почти никогда. Последнее убийство у нас произошло в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году.
– А другие преступления?
– Ну, как обычно. В основном ребята шалят. Вандализм, воровство в магазинах, употребление алкоголя до совершеннолетия – вот почти и все.
– Значит, это необычно – арестовывать кого-то за бродяжничество и нарушение спокойствия?
Женщина дрожащей рукой поправила прическу:
– Не могу сказать. Извините, у меня работа. – Она погрузилась в свои бумаги.
Констанс расстроилась. Как, скажите на милость, Пендергасту удается делать это? Ей нужно повнимательнее разобраться в его методах.
Молодой полицейский появился ближе к вечеру и передал женщине за столом какие-то бумаги.
– Мисс Грин? – позвала женщина.
Констанс поднялась.
– Установлена сумма залога. Пятьсот долларов.
Пока Констанс выписывала чек, женщина объяснила условия и подвинула ей бумаги. Констанс расписалась.
– Теперь уже скоро, – пообещала женщина.
Так оно и случилось: пять минут спустя в дверях появился Пендергаст, пребывавший в удивительно хорошем настроении. Пакет с гавайскими рубашками исчез.
