Томительное предвкушение битвы пронизало тело будто молнией. Враги напали сами! Жги, пали, никто ничего не скажет, она в полном своём праве.
«Я не плохая, Глин! Пришлось защищаться, только и всего…»
Дымящиеся когти сладко вздрагивали, готовые сомкнуться на шее первой жертвы.
– Не трогайте её! – заревел морской дракончик, трепыхаясь в мощных лапах, как недавно пойманная им рыба. – Вы умрёте! Сгорите!
Спотыкаясь и взрывая в прибрежной гальке глубокие борозды, драконы чудом успели остановиться и застыли перед Бедой испуганными статуями. От ветра, поднятого их крыльями, вода в реке пошла рябью.
«Ты всё испортил, Карапакс!»
Беда вздохнула. С другой стороны, если рассудить здраво, Глин бы его, наверное, похвалил.
– Мой друг не врёт, – рыкнула она, сверкнув глазами в клубах дымного пара. – О Беде из племени небесных все небось слыхали! – При её словах большая ярко-красная небесная вздрогнула и отступила на шаг. – Хотите удостовериться? Охотно доставлю вам такое удовольствие. – Она со зловещей улыбкой протянула передние лапы.
– Так и есть, – прошипела небесная, – я узнала её. Держись подальше, Мороз.
Тот, к кому она обращалась, шипастый серебристо-белый ледяной с розоватым брюхом, смотрел надменно, будто сомневаясь, что даже огненный дракон может с ним справиться.
«Ну попробуй напасть, ну пожалуйста!» – мысленно взмолилась она, принимая по возможности безобидный вид.
– Значит, она не Пурпур? – спросил зелёный морской дракон, держащий Карапакса.
Небесная с яростью хлестнула хвостом.
– Нет, она ещё хуже!
– Неправда! – вспыхнула Беда. – Вы просто ещё не знаете. Я подружилась с драконятами судьбы и теперь никого не жгу… разве что меня вынудят, – добавила она, бросив свирепый взгляд на ледяного.
– Ходили такие слухи, – признала небесная, – однако всем известно, что чешуя даётся раз в жизни, потом не сменишь.
– Зато можно изменить мысли! – запальчиво возразила Беда. – Если в голове не пусто, как у некоторых.
Небесная свирепо ощетинилась.
– О тебе я не только слыхала, крошка-монстр, – прошипела она, шагнув вперёд и хлеща хвостом по бокам. – Я сама ловила с патрулём твою мать, когда она сбежала!
– Осторожно, Лавина! – тихо предупредил другой морской.
– Больше всего жалею, – продолжала дракониха, яростно фыркая пламенем, – что не убила тебя тогда! Пускай Кречет улизнула, плевать, но если бы я знала, что Пурпур оставит тебя в живых…
– Погоди, – перебил Мороз, в волнении приподняв серебристые крылья, – ты сказала, Кречет?
– Да, и что? – Лавина раздражённо оглянулась.
– Кречет из племени небесных – большая, рыжая, ворчливая?
– Половина небесных такие, – усмехнулась земляная, оседлавшая Карапакса. – Другая половина – большие, ворчливые и красные.
– При чём тут Кречет? – не отставал ледяной.
– Она её мать, – пояснила Лавина. – Не хотела отдавать своих уродцев.
Мороз нахмурился, на лбу его обозначились глубокие морщины.
– Странно, у Кречет не было никаких драконят.
– Ах, если бы! – криво усмехнулась небесная.
Беда с волнением обернулась к ледяному.
– Ты что, знал мою мать?
Он покачал головой, но как-то смущённо.
– Сомневаюсь, что вы могли встречаться, – заметил морской дракон. – Когда Кречет вступила в Когти мира, ей поручили охрану драконят в пещерах, ещё до тебя. Потом воспитателей никто из наших не видел.
– А ты её видел? – спросила Беда.
Мороз смотрел странно, будто на кучку пепла, которая вновь становится драконом. В глазах – то ли радость, то ли гнев, то ли растерянность. Не понять.
– Нет, – решительно тряхнул он головой, – знал только с чужих слов.
Врёт? Но как мог ледяной знать небесную, если не видел в Когтях мира?
– Мне продолжать? – язвительно осведомилась Лавина.
– Я могу и сама, – хмыкнула Беда. – Мою мать ты догнать не смогла, и тебя наказали. Потом оказалось, что меня не сбросили со скалы, как других огненных драконят, и ты с тех пор бесишься… что довольно забавно, потому что я о тебе ни разу в жизни не слыхала.
Небесная молча скрипнула зубами. Беда шевельнула хвостом, как бы случайно задев заросли тростника, которые тут же вспыхнули ярким пламенем.
– Ой, – невинно моргнула она, с удовольствием наблюдая, как морские драконы суетятся, заливая огонь. Однако бессильная ярость в глазах небесной была ещё приятней.
– Так ты опять служишь Пурпур? – спросил запыхавшийся морской. – Говорят, её видели где-то поблизости. Где она, не знаешь?
– Нет.
– Мы тоже её ищем! – приглушённо выговорил Карапакс, отталкивая от пасти бурый драконий хвост. – То есть ищем не чтобы ей помочь, а наоборот… м-м… убить.
«А про твой болтливый язык мы ещё поговорим!»
– Вы сами-то кто такие? – спросила Беда, меняя тему.
– Мы из Когтей мира, – ответил зелёный дракон. – Заметили вас и полетели следом. Все наши разбились на отряды и ищут алую дракониху.
– А я тогда при чём? – возмущённо зафыркал Карапакс. – Я что, похож на Пурпур? Отпустите!
– Ах да, конечно. – Наутилус подал знак хвостом, и земляная дракониха неохотно слезла со спины пленника.
– Кто видел здесь Пурпур? – спросил он, разминая затёкшие крылья и шею.
– Одна из ваших, как вы говорите, друзей. – Небесная недоверчиво покосилась на Беду.
– Она гналась за Пурпур, но потеряла где-то в этих местах, – пояснил Наутилус, – и тогда обратилась к нам. – Он гордо выгнул шею. – От Когтей мира ещё никто не уходил.
– Цунами тоже здесь? – обрадовался Карапакс. – Где она? У нас для неё важное сообщение!
– Она сейчас выслеживает Пурпур вместе со Шквалом и его отрядом. Могу передать, что надо.
– Скажи, что Ореола жива, нас обманули. Скорее, Цунами должна это знать!
Наутилус с Лавиной переглянулись, и Беда поняла, что их подозрения окончательно рассеялись. Болтовня Карапакса всё-таки оказалась нелишней.
– Сейчас догоню их и скажу, – вызвался другой морской. – Я видел, куда они полетели.
Он расправил крылья и взмыл прямо с воды, словно маленький летучий остров.
Наутилус проводил его взглядом, но Мороз по-прежнему не сводил с Беды своих синих блестящих глаз.
– Прикидываешь, сработает ли мой огонь против твоей чешуи? – усмехнулась она. – Ответ положительный, твои крылья, когти и морда расплавятся и сгорят, как у всех других, – знаю по опыту.
