– Где мама? Куда ты её дела? – замахал крылышками Утёс. – Ты говорила, что стала другая, добрая, а сама… – Малыш ударился в слёзы. – Верни мне ма-а-амочку! Верни-и-и!
Проклятая огненная чешуя! Обнять бы его сейчас или хотя бы взять за лапу, как делал Глин, когда кого-нибудь утешал…
– Всё хорошо, маленький принц, – ласково сказала она, приседая и заглядывая малышу в глаза. – Ей придётся немного побыть другой, чтобы победить, но она всё равно твоя мама. Просто больше, сильнее и другого цвета, вот и всё. Она любит тебя так же, как и прежде.
– Не знаю, не знаю, – проворчал Хамелеон. – В неё было напихано столько фальшивой памяти, а теперь… Запросто может изменить отношение к кому угодно, даже к сыну.
Малютка Утёс закрыл мордочку лапами и горько разрыдался.
– Ты просто гениальный утешитель! – зарычала Беда, повернувшись к отцу. – Зубы тебе, что ли, когтями пересчитать?
Хамелеон отшатнулся, болезненно морщась.
– Я только хотел сказать, – зачастил он, – что сам не знаю, как получится. Рубин вообще не должна была решиться вызвать мать на поединок и уж точно не могла победить! Думаю, за семь лет наложенная личность развилась в настоящую, Рубин постепенно выработала характер. А у тебя личность изначально была сильная, и фальшивую верность королеве Пурпур ты преодолела почти сразу.
Беда с отвращением фыркнула.
– Ты что, так прямо и написал про верность?
– Ну конечно! Такое и получил задание, ещё до нашей встречи, когда не знал, что ты моя дочь: убрать огонь из чешуи, добавить верность королеве Пурпур и стереть все воспоминания о земляном драконе по имени Глин.
– Ну и гад же ты, папаша! – сплюнула она дымом. – Немногим лучше Пурпур…
Из круга зрителей донёсся очередной вопль, и Беда обернулась к дерущимся. Пурпур пыталась дотянуться до глаз дочери, а та, цепко удерживая её за плечи, жестоко полосовала живот когтистыми задними лапами. Глаза старой королевы налились кровью, чешуя на груди и шее была вся изодрана, крылья висели лохмотьями. Проливной дождь молотил бойцов по спинам, а грозовые тучи нависали над самой землёй, словно желая узнать, чем закончится поединок.
Внезапно Пурпур поскользнулась на мокрых камнях и, не удержав равновесия, опрокинулась навзничь. Турмалин тут же оседлала её и впилась когтями в горло.
– Тебе не стоило возвращаться, мама, – прошипела она. Подняла голову, обвела взглядом зрителей и зычно выкрикнула: – За небесных!
А затем со зловещим хрустом свернула матери шею.
В повисшей тишине слышался лишь монотонный шорох дождя, обильно поливавшего скалы, чешую и крылья.
– Да здравствует королева Рубин! – раздался голос в толпе.
– За королеву Рубин! – подхватили другие.
– Ру-бин! Ру-бин! Ру-бин! – заревел дружный хор драконьих глоток.
– Мне кажется, до них так и не дошло, кто она на самом деле, – хмыкнул Хамелеон.
– Это до тебя не дошло, – усмехнулась Беда. – Для них она всегда будет Рубин… И вообще, сам посуди: если все воспоминания Рубин сохранились, то кто она, как не Рубин? Что ещё делает дракона самим собой?
– М-м… Нравственный стержень? – задумчиво предположил кто-то за спиной. – Целостный взгляд на мир?
Беда круто развернулась.
– Карапакс! – радостно воскликнула она.
Из-за кучи валунов осторожно высунулся морской дракончик, насквозь промокший и заляпанный грязью.
– Я это… вроде как на выручку прилетел, – сообщил он, с тревогой оглядываясь на хрипло орущую толпу небесных, – и вообще узнать, как дела. Все про заклятие какое-то твердят. Искал, искал, тебя нет, а тут ещё гроза… И вдруг как повалят ваши небесные отовсюду! Драка и вообще – вот я пока и спрятался, а то мало ли…
– Правильно, молодец, – кивнула Беда. – Если бы Пурпур победила, у нас стало бы и впрямь опасно… Заклятий никаких больше нет, так что не беспокойся, я сама себя спасла. – Она сурово глянула на Хамелеона, и тот торопливо закивал. – А ещё я помогла всем! Тут такое было… ты всё пропустил.
– А вот и нет! – возмутился малютка Утёс, поднимая зарёванную мордочку. – Это я помог, я!
– И ты тоже, конечно, – согласилась Беда, – но всё-таки я больше, процентов на восемьдесят пять.
– А я – на сто восемьсот восемьдесят пять! – надулся дракончик.
Карапакс криво усмехнулся.
– Беда, сдавайся, всё равно не переспоришь, поверь. У меня большой опыт общения с младшими братьями.
Карапакс здесь! Беда не верила своим глазам. Похоже, друг он настоящий. Это ж надо – прилетел спасать её от заклятья, да ещё в чужое племя, рискуя попасть в лапы самой злобной королеве!
– Значит, я тебе всё-таки нравлюсь? – спросила она.
– Ну ты даёшь! Конечно нравишься… даже когда ты страшная – а страшная ты всегда, скажу тебе прямо.
– А вдруг у меня и правда те самые «жар и власть в когтях»? Не боишься с такой дружить? Сказано же «бойся»!
– А почему нельзя бояться и дружить? – рассмеялся он. – И потом, откровенно говоря, с властью всегда лучше дружить.
– Утёс! Утёс! – Расталкивая драконов, над толпой взлетела Турмалин, опустилась на скалу и подхватила на лапы принца. – Ты видел? Видел? Мамочка победила!
Дракончик извернулся и заглянул ей в глаза.
– Ты не мамочка, – испуганно пискнул он, – где моя мама?
Болезненно скривившись, Турмалин бросила выразительный взгляд на Беду. Дождь продолжал хлестать, смывая с крыльев новой королевы кровь побеждённой и возвращая чешуе непривычный оранжевый цвет.
– Так что случилось? – спросила она. – А главное, кто может это исправить?
– Исправить? – переспросила Беда, останавливая взглядом Хамелеона, который стал бочком отходить в сторону.
– Да, я хочу стать такой, как была!
Хамелеон у неё за спиной отчаянно тряс головой и умоляюще складывал лапы.
Беда поморгала, стряхивая дождевые капли.
– То есть королевой Рубин?
– Я и так Рубин, я всё помню! Надо только вернуть мне прежний облик.
– А Турмалин чем плоха? Она же настоящая!
Оранжевая дракониха обняла крылом маленького принца и покачала головой.
– Рубин тоже настоящая – королева небесных и мать Утёса. Теперь я знаю правду о сестре, то есть о себе самой, так даже лучше.
Беда задумалась. Если рассказать, что может делать отец, то ещё одна королева получит несказанное могущество. Хамелеон может улететь прямо сейчас, тогда никто не узнает о его свитке… но что он сам станет с ним делать? Чего доброго, снова угодит в лапы какой-нибудь другой злобной интриганке… Ещё вопрос, кому можно больше доверять – новой королеве, с которой ещё неизвестно как сложатся отношения, или отцу, который врёт как дышит!
