– В соответствии с параграфом девяносто четыре вам, потерпевший, предоставляются на опознание вещи убитой.
Следователь, переступив мешок с головами, подошел к столу, небрежно стряхнул разбросанные на нем картофельные лупины и на освободившееся место высыпал из пакета деревянный крестик на бечевке и латунное обручальное кольцо.
– Это ее вещи?
Пруднич рассеянно ответил:
– Ее, кажется… Да, конечно, это вещи моей Насти, я узнаю их.
– Вещи убитой остаются вам. В соответствии с параграфом двести пятьдесят четыре вы имеете право на реквизицию имущества казненных: одежду, обувь, аксессуары, ручную кладь, оружие. Убры объяснят, где найти трупы…
– Не нужны нам их вещи.
– Отказ принят. Оглашение приговора окончено. Именем Республики!
А потом следователь менее сухим голосом добавил:
– С настоящего момента ограничение на выход из вашего поселка снимается. Однако я обязан вам сообщить следующее. По определенным признакам, установленным по результатам расследования, усматривается, что уничтоженная группа является лишь отдельной частью значительно большего по численности преступного формирования, в планы которого, возможно, входит полное уничтожение вашего поселка. В своем рапорте я изложу о необходимости проведения операции по их уничтожению в этой части Муоса, но когда власти Республики примут такое решение и примут ли его вообще, я не знаю. Настоятельно рекомендую покинуть эту территорию до уничтожения клана чистильщиков. До ухода из поселка принимайте исключительные меры предосторожности.
Следователь и его два спутника повернулись и пошли на выход из хранилища. Недоуменные посельчане молча смотрели им вслед.
4
Владимир Пруднич кое-что слышал о чистильщиках: подобную информацию ему, как администратору, передавали из Центра. Чистильщики – так себя называли члены секты, родившейся сразу после Великого Боя. По слухам, основал ее офицер-партизан, переживший эту кошмарную битву с ленточниками. Возможно, ужас этой схватки оставил неизгладимый след в его сознании. Бросившись в религию, посредством психопатичных умозаключений он пришел к выводу, что его миссия – уничтожить все население Муоса, после чего убить и себя. О том, что Последняя Мировая – это предсказанный Библией апокалипсис, думали многие. Но основатель клана чистильщиков пошел дальше: он считал, что скрывающиеся в подземельях грешат, противясь воле свыше, порешившей свести счеты с человечеством. И наступление рая на земле возможно только после смерти последнего живущего на ней. Как не странно, он нашел много единомышленников. Действительно, жизнь в Муосе многие считали адом, а лжемессия предлагал такой простой и понятный способ спасения душ. Они назвали себя чистильщиками – от слов «чистилище» или «чистить». Каждый вступавший в клан давал клятву убивать жителей Муоса, не входящих в клан, вплоть до последнего человека; когда останутся только члены клана – умерщвлять и их; а когда останется последний чистильщик – он должен был умертвить себя. Когда у главного чистильщика спрашивали насчет Москвы и других убежищ, он заверял, что там тоже есть чистильщики, которые делают свое дело.
Кровавый пророк увлек за собой в неметрошные переходы десятки фанатиков. Они выжигали клеймом кресты у себя на лбу – знак принадлежности к клану. Убиение себе подобных было смыслом их существования. Но особо ценимым ими было ритуальное убийство, считавшееся особой милостью к жертве, дававшей ей шанс на воскрешение в раю. Пока ударенный пять раз ритуальным ножом умирал в мучениях, исступленные сектанты прыгали и выкрикивали заклинания, умиленно радуясь агонии умирающего. Захваченным в плен чистильщики обычно предлагали вступить в свои ряды. Для этого надо было лишь выжечь крест у себя на лбу и совершить ритуальное убийство хотя бы одного необращенного. Видя мучения других, многие захваченные пленники соглашались, а после клеймения и участия в ритуальном убийстве у них уже не было пути назад; со временем они пьянели от крови и сами становились полоумными фанатиками. Клан чистильщиков рос и на периферии Республики стал угрозой, сравнимой с угрозой ленточников.
Когда-то Пруднич сообщения о чистильщиках от инспекторов слушал в пол-уха. Ему не думалось, что сумасшедшие кровожадные сектанты появятся где-то рядом и, тем более, что в их руки может попасть кто-то близкий. Пруднич на собрании поселка предложил оставить МегаБанк и уходить в Центр. Там они убедят власти быстрее уничтожить клан чистильщиком, а потом снова вернутся в МегаБанк. Но посельчане не приняли его предложение:
– И что дальше?
– Кем мы там будем?
– Даром кормить нас никто не будет, отправят на необжитые места, и подохнем там с голодухи или от мутантов.
– Да и картошку убирать через месяц уже.
– А тут у нас крепость – такую другую пойди-сыщи в Муосе.
Пруднич хмуро смотрел на своих земляков.
– Ладно. Будь по-вашему. Согласен, что напасть на нас могут только вне МегаБанка. Поэтому с сегодняшнего дня разрешаю выходить из МегаБанка только группами и с оружием. От всех требую предельной осторожности. При малейшей опасности бежать к МегаБанку. Понятно?
Через неделю Пруднич лично пошел в Центр с просьбой найти и уничтожить клан чистильщиков. Он уже не ходил так далеко больше года – на протезе с костылями несколько километров по многоуровневым переходам нужно было идти целый день. Весь разбитый после дороги, он стоял в кабинете перед заваленным бумагами столом инспектора сектора «Юго-Запад», в который входил и поселок МегаБанк. Пруднич, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, умолял чиновника:
– Я прошу вас послать военных и найти клан. Да поймите же вы, в моем поселке двадцать семь жильцов, из них мужиков – семь человек, включая меня.
Он поднял культю и стукнул ножным протезом по полу. Чиновник даже не поднял голову, с показной отрешенностью изучая какой-то документ на столе.
– У нашего поселения мощные стены и дверь, но на нас могут напасть в переходах или даже на Поверхности, откуда мы не сможем добежать до своего убежища…
– Я в который раз объясняю: всем поселением приходите сюда, получите статус беженцев, мы вас заселим на какое-нибудь вымерш… вернее, нежилое поселение, и живите себе на здоровье. Кстати, Восток и Борисовский Тракт после ленточников так и не заселены. Мы готовим группы переселенцев туда. Ну, конечно, жизнь там поначалу не сладкая будет: где-то и потрудиться надо и ленточников недобитых по неметрошным переходам погонять. Но кому сейчас легко?
– Вы не зря оговорились: ни на что, кроме вымершего поселения или анклава в урочище ленточников нам рассчитывать не приходится. А МегаБанк – это хороший, удобный поселок. У нас плодородное поле на Поверхности. Не забывайте, мы исправно платим налог и собираемся со временем даже расширить посадку картофеля.
При этих словах администратора инспектор быстро заглянул в какую-то папку и едва заметно кивнул. Редко какое поселение в последнее время отличалось такой аккуратностью. Ободренный этим, Пруднич заговорил быстрее:
