Пустыня кончилась внезапно. За ослепительно-белыми песками начинался обрыв, открывающий ров глубиной в сотню метров и шириной в двести. На дне рва что-то светилось, и Леонтию показалось, что багровый свет пробивается сквозь трещины в асфальте. Но понять, что это такое на самом деле, он не успел.
Летящий «дирижабль душ» пары неожиданно налетел на невидимую, твёрдую, прозрачную стену, отгораживающую пустыню от приблизившегося не то леса, не то города.
Удар был таким сильным, что система визуального контроля, заменявшая Леонтию глаза, отключилась. Впечатление было такое, что кто-то нажал кнопку выключения передачи на телевизионном пульте, и картинка исчезла.
Последней мыслью Леонтия была – приехали, блин!..
* * *
В сознание он пришёл вечность спустя.
Точнее, «открыл глаза» сознания, инициированного Доумником, включившим матрицу объединённой пси-структуры людей. Естественно, они ничего не запомнили, после того как покинули уютный «дирижабль» на «спине» иномерного разряда, который высадил их в неведомых глубинах космоса.
Это означало, что копии посланцев погибли где-то далеко от Земли либо не смогли вернуться обратно через «червоточину» разряда, соединявшую место выброса и Землю.
Впрочем, ни Доумника, ни самих путешественников это обстоятельство не взволновало. Они уже поняли, что останутся живыми, насколько это возможно, сохранившись как сложные пси-энергетические файлы-сущности в необъятной памяти «довселенского» компьютера, а в его рабочей программе, повреждённой к тому же при пробое барьера инфляции, не существовало категорий, соответствующих человеческим эмоциям.
На всякий случай Леонтий спросил:
«Дружище, ты не получил от нас информации после отделения от иномерного рукава?»
«Нет», – лаконично ответил Доумник.
«А хотя бы куда нас вынесло, запомнил?»
«В одну из галактик скопления, названия которого я не знаю».
«Далеко?»
«По вашим меркам – около ста миллионов световых лет».
«Далековато. Хотя для твоих разрядов это не расстояние, они пробивают наше евклидово пространство мгновенно. Ты ведь за время путешествия по нашей Вселенной везде побывал?»
«Я – нет».
«Ну, твои щупальцевидные развёртки измерений. Помнишь, где был?»
«Что-то записал, что-то нет».
«Заглядывал за горизонт?»
«Не понял термина».
«Наша Вселенная продолжает расширяться, причём ускоренными темпами. Её видимая граница вообще удаляется от Земли со сверхсветовой скоростью, так что мы никогда не увидим, что за ней существует. Это и есть космологический горизонт Мироздания».
Доумник ответил не сразу.
«Мне трудно разобраться в человеческих определениях и категориях. Косвенно могу подтвердить, что какие-то мои разряды выходили за ваш космологический горизонт».
«Эх, посмотреть бы, что там, за этим горизонтом!»
«Не вижу необходимости. Ваши формы материи везде одинаковы, так как порождены одним набором физических законов».
«Не скажи, космос неоднороден, и если даже микроволновой фон – реликтовый след Большого Взрыва – флюктуирует, то даже в пределах горизонта, – а диаметр видимой Вселенной равен двадцати семи миллиардам световых лет, с хвостиком, – должны существовать и области континуума с разными законами. Или, в крайнем случае, отличающимися от среднестатистических».
«Какое это имеет значение?»
«Для тебя никакого, – согласился Леонтий. – Для нас большое, мы хотим увидеть и познать все оттенки Мироздания, и нам это интересно».
«Не для всех», – грустно поправила друга Марина.
«Ты права, не для всех, – согласился Леонтий, – к сожалению. Интерес к космосу и вообще к познанию у людей катастрофически падает, человечество деградирует. Но не будем о печальном. Доумник, твои разряды ведь и в прошлое пробивались? Мой брат с его женщиной свалились куда-то в мезозой, но выбрались, слава богу. А в будущем ты не был?»
Доумник снова замолчал.
Каким-то шестым чувством Леонтий осознал, что хозяину Динло плохо: его «замутило».
«Что с тобой, приятель? Молчишь, отвечаешь сквозь зубы… съел что?»
«Я теряю массу… оперативный объём… не хватает энергии…»
«Мы же настроили твою систему насыщения, распад горных пород тебя подпитывает».
«Этого мало… процесс потери ускоряется… всё может закончиться… неуправляемой реакцией распада…»
«Взрывом?»
«Быстрым сворачиванием… большого объёма… вашего пространства…»
«Понятно, образуется чёрная дыра, так?»
По телу Динло прошла судорога: так конвульсивно сокращаются мышцы живота человека при болевом синдроме. Эта мысль пришла Леонтию после того, как он почувствовал колебания «жилой капсулы», которую они с Мариной соорудили внутри интерфейса Доумника в качестве временного виртуального жилья.
«Чёрт! Чем тебе помочь?!»
«Нужен источник энергии…»
«Бомба? Но взрыв бомбы на тебя действует хреново, это «грязная» энергия».
«Достаточно чистые источники недалеко…»
«Что ты имеешь в виду?»
«Источники, снабжающие энергией ваши поселения».
«Электростанции? Их нельзя трогать, любой твой выброс повлечёт аварии и жертвы. Предлагай что-либо другое».
«Под нами…»
«Что под нами?»
«Ещё один источник… не очень глубоко…»
«Ты имеешь в виду земное ядро? Белены объелся, дружище? До ядра почти шесть тысяч километров! На прокладку тоннеля потребуется бросить не один выкидыш в нужном направлении, что также чревато последствиями».
«Под нами магмовый очаг… на глубине трёх километров».
«Магмовый очаг? Вулкан, что ли?»
«Пузырь магмы… уходит к мантии… старый».
«Всё равно придётся не раз бросать вниз разряды, мы весь хребет разрушим».
«Тогда я скоро взорвусь…»
«Леон, – подала мыслеголос Марина, – а что, если увеличить скорость распада пород под днищем Динло?»
«Каким образом?»
«Не знаю… но тогда не пришлось бы стрелять в ядро разрядами».
«Рискованное дело… разве что разбалансировать реакцию распада? Доумник, у нас только два варианта. Первый – увеличить скорость распада материи под тобой, второй – бросить рукав разряда к магмовому очагу. Что лучше? Вернее, что безопасней для людей вокруг?»
Доумника затрясло. По всему его сложному полевому «мозгу», сотканному из невидимых силовых полей, пульсирующих в свою очередь в пересечении измерений и создающих своеобразную «макроквантовую пену», прошла серия вибраций.
