– Слушаюсь, сэр! – ответил адмирал.
Пуппо залез в кабину «Супер Хорнета», устроился поудобнее, насколько это было возможно для палубного истребителя. Полёт должен был занять три с половиной часа, и министр надеялся спокойно поспать. Он знал, что, не доложив президенту о принятых мерах, он перешёл черту, однако считал себя героем, сражавшимся «за будущее народа Америки», и угрызений совести, которой никогда не имел, не чувствовал.
* * *
Служебный армейский модуль «Баргузин», установленный в полукилометре от лагеря экспедиции, имел всё необходимое для решения боевых задач оборудование, в том числе бытовое, и помещение с монитором и компьютерами разного назначения. Одновременно работать в его кабине могли сразу шесть человек.
Когда Волконская вошла в модуль, он был забит операторами и мужчинами в полевом камуфляже так, что к монитору невозможно было подступиться. Поэтому подполковник Арлазоров дал команду, военные потеснились, и начальник экспедиции села перед экраном.
Среди офицеров, набившихся в домик, кроме Арлазорова присутствовали и командиры частей, прикомандированных к воинскому гарнизону, в том числе капитан Зимин и майор Жигалов, командующий ротой пограничников.
Объяснив им суть происходящего, Волконская попросила показать ей оцепленную солдатами зону сверху.
Пограничник и командир роты охраны сразу убежали к своим подразделениям. Арлазоров принялся командовать операторами в модуле.
Экран напротив Волконской, показывающий схему расположения постов оцепления и наблюдения, стал серым, затем в нём развернулась панорама горной местности вместе с пухлой шапкой Динло в середине.
– Высота барражирования – шестьсот, – сказал оператор, молоденький сержант.
– Где они? – спросил Арлазоров, имея в виду багги Хромова.
Волконская нашла яркие палатки лагеря экспедиции, сориентировалась.
– Поехали на запад, вдоль реки, вот в этот распадок.
– Третий, направьте дрон 17 на шесть часов, – сказал Арлазоров в усик рации.
– Стоп! – вскинула голову Фрося. – Майор прав, мы вспугнём группу! Ждите приказа!
– Понял, Третий, отбой, не меняйте маршрут.
Волконская вызвала Назара:
– Хромов, почему молчите?
– Они двинулись к месту предполагаемого схрона чужих парней, – доложил Назар.
– Командиры пограничников и оцепления предупреждены.
– Хорошо, пусть ждут. Ты где?
– На мониторе. Ни один беспилотник не заметил передвижения незнакомых людей.
– Потому что они умеют прятаться и одеты в российские комбезы…
Разговор продолжался ещё полминуты.
Арлазоров, прислушивающийся к репликам Волконской, неодобрительно покачал головой:
– Надо было сразу сообщить мне. Этот ваш майор слишком самонадеян.
– Он профи ГРУ, – сухо отрезала Фрося. – К тому же у него карт-бланш на любые самостоятельные действия. Подготовьте десантгруппу и ждите.
Арлазоров вышел из модуля.
В течение четверти часа ничего не происходило.
Фрося сняла куртку, хотела попросить кофе, и в этот момент оператор связи позвал её к своей консоли:
– Товарищ полковник, вас.
Сердце упало. Звонили не по рации, а по стационарному каналу связи с «большой землёй», и это могло означать только одно – беду.
Она нацепила на голову дугу наушников.
– Полковник, – заговорили наушники голосом командующего округом, – тревога по формату «три эс»! Флот США запустил в нашу сторону три десятка беспилотников! Якобы для контроля поведения Динло. Немедленно отведите от объекта всех учёных и экспертов! Объявлено ядерное предупреждение! Подняты по тревоге ВКС! Как поняли?
Фрося проглотила тихий вскрик, подержала паузу, прошептала:
– Вот чего они ждали…
– Не понял? О чём вы?
– Приказ принят, товарищ генерал! – опомнилась она. – Объявлено ядерное… собираю людей.
– Удачи! – Связь прервалась.
– Что с вами? – вошёл Арлазоров.
Волконская поднялась на негнущихся ногах.
– ВКС подняты по тревоге…
– Я знаю.
– «Три эс»…
– Этого стоило ожидать.
– Предупредите посты – к нам запущены беспилотники… я побежала собирать своих. – Волконская выскочила из модуля и включила рацию, вызывая Назара.
Композиция 19
На вулкане
Венгер пил чай в палатке, намокшей от дождя, когда земля под ним колыхнулась.
Он выронил пластиковый стаканчик на колено, обжёгся, хотел выругаться и едва не слетел со стульчика от второго подземного толчка.
Стоявший рядом Гиличевский, также прихлёбывающий горячий напиток, оступился и вылил свой чай на голову учёного.
– Чёрт! – выговорили оба одновременно, но с разными интонациями.
Замерли, прислушиваясь к затихающему подземному гулу, переждали несколько более слабых толчков и выскочили из палатки.
«Кипящая» струйками «пара» гора Динло исчезла!
Вернее, она и до этого момента заметно уменьшилась по высоте, а теперь и вовсе перестала быть видна.
Среди бойцов охраны поста и операторов беспилотной техники возникла суета, до учёных донёсся хор восклицаний и мата.
Борис Долинка, занимавшийся возле аппаратных стоек сравнением результатов новых замеров со старыми, оглянулся на коллег с обалдевшим видом:
– Динло провалился! В одну секунду! Сразу метров на двести! Я видел!
– Константин Филатович, – позвал Венгера оператор дрона, – подойдите, пожалуйста.
Учёный подошёл к нему.
Экран показывал берег реки и голец, точнее, то, что от него осталось после высадки «дикого НЛО». Только теперь вместо возвышения виднелся самый настоящий кратер неизвестной глубины, диаметром больше километра, заполненный барашками полупрозрачных волн и струек почти невидимого тумана. Было заметно, как струи облизывают стенки кратера, и те распадаются, тают, как лёд под струями горячей воды.
– Он погружается! – сдавленным голосом проговорил подбежавший эксперт.
Земля под ногами снова содрогнулась.
Со столиков возле аппаратных стоек попадали бинокли и регистраторы.
Люди присели.
– Плохо дело! – быстро проговорил Долинка. – Под Джугджуром близко магмовый очаг, всего на глубине трёх километров. Если Динло достанет до него, рванёт вулкан!
– Да бог с вами, Борис Викторович! – изменился в лице Гиличевский.
– А я что? Я ничего. Джугджур по сути – стык Евразийской литосферной плиты и Тихоокеанской. Если Динло доберётся до магмового кармана, произойдёт сброс напряжения. Это объективная реальность.
