– Надо спускаться, – проговорила Волконская. Впервые в глазах женщины мелькнул страх.
– Как ты себе это представляешь? У нас нет даже верёвок, не говоря уже о клиньях и крючьях.
– Всё равно иного выхода нет.
Назар снова пошёл кругами по площадке, приблизился к обрыву, посмотрел на столбчатую стену Башни Дьявола, спускавшуюся к подножию почти отвесно, под небольшим углом. Покачал головой. Без альпинистского снаряжения нечего было и думать о спуске на землю.
Леонтий всё ещё мерил шагами площадку, останавливаясь на краю и глядя вниз, и не обращал внимания на спутников.
– Что ищешь? – подошёл к нему Назар.
Физик очнулся, перестал бормотать, глянул на небо, повернулся к брату:
– Зови полковника.
– Зачем?
– Давайте размышлять.
Назар подозвал Волконскую.
– Давайте размышлять, – повторил Леонтий. – Динло оброс «волосами» – выбросами субстанции, которые мы назвали «щупальцами». Так?
– Допустим.
– Каждое такое спонтанно выстреливающееся «щупальце», как мы уже убедились, переносит объекты в связные пространства, так как оно представляет собой многомерный континуум…
– Дальше.
– Из Динло иногда выносит всякий «мусор» – объекты иных времён и пространств, захваченных «щупальцами» там, куда зона выплюнула «щупальце». Так?
– Не тяни кота за хвост.
– Спокойствие, только спокойствие, как говорил мужик с пропеллером на спине
[17]. Птерозавр и ихтиозавр, которые перебрались к нам, одного поля ягоды.
– К чему ты клонишь?
– Получается, что «щупальца» представляют собой открытые каналы связи районов Земли и прошлых времён с нашим. Понимаете?
На лице Фроси отразилось недоумение.
– Нет, не понимаем, – сказал капитан.
– Динло держит открывшиеся каналы открытыми! Иначе к нам не попадали бы объекты из одной и той же временной эпохи – птерозавры, ихтиозавры и «скелеты динозавров».
– Возможно, ты прав, ну и что из того?
– А то, что здесь где-то прячется портал канала Динло, связанный с ним, горловина «щупальца», хотя сам он оккупировал берег озера Виви. Мы можем найти горловину, прыгнуть внутрь и оказаться у озера.
Назар красноречиво постучал пальцем себе по лбу:
– Хорошо подумал, соломенная башка? Во-первых, даже если эта горловина существует, попробуй её найди. Во-вторых, почему ты уверен, что нас вынесет к озеру? А если забросит в космос?
– Не забросит, скорость не та, мы же не спутники, летающие со скоростью почти с десяток километров в секунду.
– Всё равно риск слишком велик. Ефросинья Павловна, я прав?
Волконская не ответила. Лицо женщины выдавало её внутреннюю борьбу, она искала выход из создавшегося положения, однако не находила и переживала из-за этого.
– Давайте не будем торопиться, господа Хромовы. Может, всё же удастся дозвониться до местных властей.
– Вряд ли, – махнул рукой Леонтий. – Здесь кругом горы, Йеллоустоунский парк недалеко, а до ближайшего города больше сотни километров.
– Ищите ещё варианты. – Фрося вернулась к сиротливо стоящему квадроциклу.
Братья переглянулись, Леонтий пожал плечами, Назар ответил тем же, и они последовали за начальницей экспедиции.
– Есть хочу, – простодушно признался Леонтий, забыв, что именно он является инициатором экстремальной ситуации. – У тебя в мотике ничего нет съестного?
– Вода. – Назар вытащил из багажника пластиковую бутылку «Шишкина леса».
– И то дело. – Леонтий протянул руку, но капитан передал бутылку Волконской. – Пейте, Ефросинья Павловна.
Волконская сделала несколько глотков, вернула бутылку физику.
Леонтий честно отпил половину, сморщился.
– А в тюрьме сегодня макароны…
– Ты о чём? – не понял Назар.
– Кино вспомнил, «Джентльмены удачи». Я бы с удовольствием умял бы тарелку макарон по-флотски. Кстати, знаете повседневное меню Пушкина?
– Можно подумать, ты с ним обедал, – рассмеялся Назар.
– Сохранились свидетельства и воспоминания его друзей. Поэт не часто ходил по ресторанам, питался просто и скромно. Из закусок предпочитал отварную осетрину, холодную телятину с огурцом, из алкоголя – водку лимонную или тминную, не более рюмки за обед, из первого щи суточные, ну и второе – гусь тушёный, капуста, котлетки. – Леонтий плотоядно облизнул губы.
Назар и Фрося обменялись улыбками.
– Очень скромненько питался великий поэт, – фыркнул Назар.
– Тогда другие времена были, – вздохнула Ефросинья Павловна. – Пища была природная, естественная, полезная, без всяких добавок и усилителей вкуса.
– А нынче сплошные ГМО! – скривился Леонтий. – Хотя я бы не отказался и от простого бигмака. – Он подумал. – И даже от бутерброда с колбасой.
– Не надо было соваться в пасть Дракона, – проворчал Назар.
Физик смутился, но уже через минуту забыл о своей ответственности за происходящее, снова кругами пошёл по площадке, размахивая руками, наклоняясь и разговаривая с самим собой.
Волконская перестала звонить, опёрлась рукой о сиденье квадроцикла.
Назар накрыл её ладонь своей.
– Всё будет хорошо.
– Тишина…
– Глухо как в танке, – согласился Назар. – Похоже, альтернативы у нас нет. Либо мы согласимся с предложением брата, либо загнёмся здесь от голода и жажды.
– Тебя должны были готовить находить выход из любого безнадёжного положения.
– Готовили, – согласился он. – Выход есть – тот, что предложил Леон.
С неба донёсся слабый клёкот.
Женщина подняла голову: над Башней Дьявола кружил орёл, всматриваясь в людей зоркими глазами.
– Вот кому не страшны горы.
– Я тоже подумал об этом. К сожалению, Бог крыльев нам не дал. Что решаем, товарищ полковник? Ищем горловину Динло? Если, конечно, Леон прав.
Фрося провела ладонью по лицу, стирая выражение усталой обречённости, глаза её стали стальными.
– Ищем! Ждать помощи нет смысла.
Назар подошёл к Леонтию.
– Как может выглядеть горловина «щупальца»?
– Портал.
– Портал, выход, горловина, без разницы.
– Понимаешь, это по идее некоторый физический процесс взаимодействия многомерного континуума с нашим трёхмерным пространством. Мы его видим только потому, что он воздействует на молекулы воздуха, заставляет их осциллировать, вибрировать, атомы начинают распадаться, образуя облака резонансов, и световые лучи, проходя через эту зону, поглощаются или преломляются. В космосе мы вообще бы ничего не увидели.
