– Кстати, вы не заметили? Раньше Динло имел форму бублика, а теперь это купол.
– Да, мы обсуждали с коллегами происшедшие изменения. Возможно, геометрия объекта зависит от его энергонасыщенности. Будем изучать, подключим датчики, системы контроля, замерим параметры. Главное – побыстрее начать исследования.
– Обустроимся и начнём, – сказала Волконская. – Уже сегодня вы сможете установить на том берегу датчики и запустить дроны. А завтра нам доставят остальное оборудование, и мы начнём работать на полную катушку.
Внезапно заволновался Борис Долинка, не отрывающий взгляда от «опухоли» Динло:
– Глазам не верю! Посмотрите левее золотых истуканов!
Все повернули бинокли в указанном направлении.
Из основания горы Динло вылетел прозрачный ручей и развернулся в сотне метров от него, на береговом откосе, слева от цепочки золотых идолов, розой серебристого свечения диаметром в полсотни метров.
Внутри этой диковинной «розы» протаяло чёрное пятно, и в нём спустя несколько мгновений появилось… лицо Леонтия Хромова! Зеленоватого цвета, измученное, с закрытыми глазами и скорбно стиснутыми губами. Оно дёргалось и плыло в соответствии с корчами самой «розы», и хотя было понятно, что конвульсии изображения порождены помехами и способом передачи, было понятно, что Леонтию плохо. Вероятнее всего, он был без сознания.
Зрители зароптали, оглядываясь на замершего Назара.
– Леон! – выдохнул майор, невольно делая шаг вперёд, к обрыву.
Фрося схватила его за руку.
– Осторожнее, Хромов.
– Кажется, с ним что-то случилось, – пробормотал Венгер.
– Он без памяти… надо ему помочь!
– Чем мы ему поможем? – хмуро сказал Кружилин, косясь на руку женщины, поддерживающую Назара. – Я вообще не понимаю, как они выжили внутри НЛО. У них же нет ни питья, ни еды, а они сидят там уже месяц…
Она отняла руку.
Назар поймал взгляд Фроси, тряхнул головой, собираясь с мыслями.
– Надо идти туда!
– Куда?! – вскинул брови на лоб Кружилин. – С ума сошёл?!
– Внутрь Динло…
– А если он забросит тебя куда подальше? В прошлый раз вам повезло, что он вынес вас на поверхность Земли, а если на этот раз высадит в космосе?
Волконская продолжала смотреть на него изучающе, сдвинув брови, и Назар добавил:
– Я пойду туда!
– Флаг в руки, майор.
– Успокойтесь, Назар Федотович, – сказал Венгер осуждающе, – запаситесь терпением. Давайте сначала разузнаем всё, что сможем, взвесим все «за» и «против», наметим безопасный подход к объекту, для начала пошлём туда дрон на разведку, а уж потом будем геройствовать.
Словно дождавшись слов физика, сияющее облако в форме розы, внутри которого корчилось изображение головы Леонтия, свернулось в шарик, и прозрачный жгут «щупальца» втянулся обратно в тело Динло.
– Вот это сюрприз! – покачал головой Долинка, сочувствующе глядя на Хромова. – Не переживайте, Назар, ваш брат жив, иначе нам не послали бы картинку. По сути, это просьба о помощи, как мне кажется.
Назар промолчал. Он тоже считал, что Леонтий послал им сигнал SOS. Даже два – сначала ему удалось выбросить наладонник, чтобы напомнить о себе, теперь же он смог передать видеофайл. И ему действительно требовалась помощь…
Композиция 7
Двое и нечто
По-видимому, он плохо рассчитал последствия взрыва ракеты, а заодно и свои силы.
Конечно, взрыв не затронул непосредственно объём капсулы внутри Динло (можно было называть её как угодно: модулем, центром управления, интерфейсом, операционной системой компьютера или блоком связи), однако сотрясение «мозг» Доумника, как его называл Леонтий, да и сами люди внутри получили оглушительное!
Оба – и Леонтий, и Марина – увидели вспышку света, почувствовали волну жара, пронзившую их тела, и потеряли сознание…
В себя они пришли спустя тысячелетие – судя по внутренним ощущениям. Впечатление было такое, будто их тела высохли и превратились в мумии, пролежав в полной темноте и неподвижности огромный отрезок времени.
Открыв глаза, Леонтий ничего не увидел, кроме тускло светящегося окна напротив, которое оказалось подобием экрана в тёмно-фиолетовой колонне посреди вычурной формы помещения. С трудом повернув голову, он огляделся.
Он сидел в подобии прозрачного кресла, сплетённого из тысяч стеклянных на вид нитей.
Марина находилась рядом в таком же кресле и не шевелилась.
Вспомнилось, что до катаклизма, вызванного взрывом ракеты в центре Динло (до этого пришелец имел форму баранки), центр управления, а точнее – отсек коммуникации с гостями, выглядел иначе.
Колонна с «экраном», похожая на ствол дерева со множеством складок-контрфорсов, раньше походила на работу скульптора-авангардиста, соединявшую в себе формы животных и растений, хотя могла превращаться в идеальную сферу и в голову женщины. Призрачные раньше стены, то приобретавшие форму кристаллических друз, то пляшущие струями воды, теперь мерцали фиолетовым туманом, в недрах которого изредка всплывали синие звёздочки. А главное, если раньше весь интерьер отсека дышал и изменялся, то сейчас он застыл, как застывают кадры остановленного фильма, навевая печаль.
Доумник! – хотел позвать Леонтий, но его взгляд упал на спутницу, и он встрепенулся, потянувшись к ней:
– Маша! Открой глаза!
Марина не пошевелилась. Лицо у неё было похудевшее, бледное, под глазами легли синие тени, уголки губ опустились, придавая лицу трагическое выражение.
Сердце дрогнуло. Леонтий почувствовал ранее незнакомое чувство страха.
– Маринка! – Язык едва шевельнулся, и голос показался тоньше комариного писка.
Женщина осталась неподвижной.
Леонтий попытался дотянуться до неё рукой, но не смог, тело не слушалось, словно превратилось в камень, он мог лишь слегка пошевелить пальцами рук и повернуть голову, поддерживаемую изогнутым подголовником кресла.
– Доумник!
Никто не откликнулся. По сложной формы помещению плыла тишина, только в сине-серой глубине окна-экрана всплыли и утонули горсточки искр. Хозяин Динло, его «мозг», он же – «оператор» и «компьютер», молчал.
Леонтий запаниковал, однако ненадолго. Его деятельная натура привыкла анализировать возникающие теоретические проблемы, не привлекая эмоциональную сферу восприятия, поэтому мысли собрались в систему быстро. Он понял, что Доумник тоже получил «сотрясение мозга» и в настоящий момент находится в состоянии грогги, как боксёр, пропустивший удар в голову. Его надо было привести в себя, так как подключённый к нему – на уровне психосоматики – мозг Леонтия тоже нуждался в релаксации и энергетической поддержке, а главное – Марина могла и не очнуться, потому что ей не на кого было опереться.
