Она открыла дверь сразу, как только он деликатно постучал пальцем по двери.
Женщина была уже одета в «полярник» и выглядела так соблазнительно, что сердце едва не выпрыгнуло из груди. Увидев майора, она оценивающе глянула на его ждущее лицо, подняла брови.
– Доброе утро, товарищ полковник, – выдохнул он. – Кофе, пожалуйста.
Стаканчик был горяч и жёг ладонь, однако Назар этого не замечал.
– Спасибо, я и сама могла бы позаботиться о себе, – сухо сказала Фрося, бросила взгляд на пустой и тихий в это раннее утро лагерь, освещённый лучами низкого солнца (в такую рань ни высокие гости, ни учёные не просыпались), поколебалась, но отступила в сторону. – Заходите, майор.
Дверь закрылась за спиной Хромова.
Мгновение он стоял безмолвно, как сформировавшийся из воздуха фантом. Потом шагнул к ней.
– Фрося…
Женщина приложила палец к губам, взяла у него стаканчик, пригубила напиток.
– Без сахара?
– Как ты любишь, – выговорил он. Аккуратно повернул торчащий в замке ключ, отобрал у неё кофе, поставил на столик.
– Майор, – нахмурилась Волконская, – прекрати! Остынь сейчас же…
Не говоря ни слова, он обнял её и поцеловал.
Поцелуй длился долго и, вероятнее всего, закончился бы на кровати, так как она не сопротивлялась и ответила на поцелуй, но в дверь постучали.
Фрося вырвалась из его объятий, застегнула куртку, поправила волосы, привела себя в порядок.
– Сядь!
– Вот зараза! – искренне огорчился он, но сел, заметил лежащую на столе серую папку, раскрыл, как бы вчитываясь в лежащие там документы.
Волконская открыла дверь.
На пороге появился капитан Кружилин.
– Вы уже не спите? – сказал он и осекся, заметив сидящего в небрежной позе Назара. На лице капитана отразилась сложная гамма чувств, сменившись разочарованием и досадой. – Вы не одна?
Назар поднял голову.
– Доброе утро, капитан. Плохо выглядите, не выспались? Или простудились?
– Сердце… – глухо ответил Кружилин.
Назар усмехнулся.
– Могу предложить корвалол, полегчает.
– Спасибо, майор, обойдусь без корвалола.
– Проходите, – сказала Волконская, бросив предупреждающий взгляд на гостя.
– Я позже подойду, – отступил Кружилин. – Фурсенко снова требует для себя особых условий, надо обсудить.
– Знакомые замашки, – покачал головой Назар. – Хроника не лечится.
– Никакого вип-обслуживания не будет, – твёрдо заявила Фрося. – Но подходите через час, поговорим о наших проблемах.
Кружилин повернулся, и Волконская закрыла за ним дверь.
– Зачем ты его взяла? – поинтересовался Назар. – Он же спит и видит, как меня уносит щупальце Динло.
– Не преувеличивай, он не столь злобен, как ты думаешь. А мы с тобой договаривались не встречаться при всех. Ты меня дискредитируешь в глазах группы.
– Мы и так не встречаемся, я скоро на стену полезу, – признался Назар, бросил папку на стол, оживился. – А давай свадьбу сыграем? Прямо здесь? И прятаться не придётся.
Фрося улыбнулась.
– Больше нам нечем заниматься, кроме как свадьбы устраивать у чёрта на куличках.
– Зато оригинально, запомнится на всю жизнь. Никто косо не посмотрит. Разве что Кружилина инфаркт хватит.
– Помирись с ним, он, в сущности, неплохой мужик.
– Я с ним и не ругался. Но извилин ему не хватает. Другой на его месте давно бы понял, что происходит, и перестал бы играть роль сторожевого пса. Так как насчет свадьбы?
Фрося прошла в глубь комнаты, Назар перехватил её и усадил на колени, несмотря на сопротивление.
– С ума сошёл?! – упёрлась она ему в грудь руками.
– Давно, – согласился он. – Поженимся?
Она неожиданно сдалась, прижалась к нему всем телом, вздрагивая, как в ознобе, прошептала на ухо:
– Я не против… но не здесь… вернёмся и устроим праздник… если ты не передумаешь.
– Никогда! – поклялся Назар, откинул голову женщины, начал целовать её лоб, щёки, нашёл губами горячие губы…
Ушёл он через четверть часа, как в тумане, ослепший от счастья. В голове кружились звёзды и кто-то пел нежным голоском: она тебя любит, дуралей… она тебя любит…
Домани ждал его у модуля с деловым видом.
– Получил инструкции?
– Что? А-а-а… – Назар, у которого ещё горели губы от поцелуев, неопределённо повёл плечом. – Получил… я хочу проверить западную часть леса, подступающую к гольцу, ты со мной?
– Как прикажешь, командир.
– Тогда быстренько завтракаем, берём машину и едем.
Через полчаса они погрузили в багажник квадроцикла кое-какие вещи, бинокли, бечеву, ремни, карабин, съехали на берег Икари, пересекли реку по мелководью и направились в обход гольца, накрытого шапкой дрожащего воздуха: таким сейчас выглядел Динло, что издалека, что вблизи.
За несколько дней им удалось с помощью проводников обследовать местность вокруг и определить наиболее удобные подходы к нему. В трёх местах были установлены палатки, охраняемые солдатами оцепления, в которых укрывались исследователи на случай непогоды и куда можно было упрятать дорогостоящую аппаратуру. Кроме того, у начала цепочки «золотых истуканов» тоже развернули полевую лабораторию, где по очереди работали химики и геологи экспедиции.
Однако Назару требовался наиболее безопасный проход к Динло, не простреливаемый разрядами и «кротовыми норами» иномерников, поэтому он больше всех пропадал у пришельца, ища его самые неактивные стороны, позволяющие приблизиться к нему вплотную.
Подъехали к первому посту, оборудованному правее галереи «золотых идолов». Здесь работали трое исследователей: Венгер, Долинка и военный эксперт, кандидат технических наук Гиличевский, прибывший в лагерь сутки назад с группой других специалистов.
К удивлению Назара, кроме солдат охраны он обнаружил возле палатки самого Венгера, занявшего место у дальномера, рядом с передвижным аппаратным модулем, нацелившим жерла камер и антенны датчиков на мутную гору Динло.
– Доброе утро, Константин Филатович, – слез с седла квадроцикла Назар. – Что это вы в такую рань поднялись? До завтрака? Или, наоборот, ещё спать не ложились?
Чисто выбритый, пахнущий дорогим одеколоном физик посмотрел на него рассеянно, очнулся, смущённо провёл ладонью по лицу.
– Нет, я здесь недавно. Парни, – он кивнул на расхаживающих неподалёку часовых, одетых в пятнистые «косяки», как называли бойцы КСЭ – комплекты специальной экипировки, – заметили экзота, сообщили начальству, я и прибежал.
