«Скорее всего это зона памяти Доумника… мы погрузились в неё… а может быть, нас подхватил ручей развёрнутого измерения…»
«Как же мы вернёмся?»
«Доумник нас вытащит».
«Он ко всему равнодушен».
«Думаю, мы никуда не переместились, находимся в кладовой его памяти».
«Но мы всё равно не вернёмся».
«Брат с Фросей даже путешествовали по развёртке физически и возвращались».
«Да, но они могли двигаться, и порталы развёрток не исчезали сразу. А здесь я ничего подобного не вижу, пустота и Солнце, и всё».
«Доумник, отзовись!» – позвал Леонтий «квартиродержателя».
Никто не ответил.
Космос вокруг сверкал, мерцал, кружился и молчал.
В полной тишине Солнце извергало огненные фонтаны протуберанцев, не обращая внимания на зрителей, появившихся возле него в виде призрачных облаков.
В душе родилась паника. Леонтий не был уверен в том, что их с Мариной личности сохранятся в памяти Доумника. Неведомые процессы, происходящие в недрах многомерной композиции Динло, пока не подчинялись «копии человека», и узнать, почему обоих выбросило в космос, не было никакой возможности. С горечью Леонтий подумал, что надо было плотнее осваивать операционную систему Доумника, чтобы в конце концов перехватить управление носителем – «осколком Довселенной». А теперь уже поздно было об этом думать.
«Не переживай, – прошелестела мысль Марины; она услышала его размышления. – Что-нибудь придумаешь».
Леон воспрял духом.
«Благодарю за веру в мои способности, родная! Жаль, под руками нет клавы, чтобы отстучать запрос в информарий Доумника».
«У нас и рук-то нет».
«Твоя правда, Мариш, интересно было бы посмотреть на себя со стороны – какими мы выглядим».
«Как облака элементарных частиц».
«Вряд ли, ансамбли элементарных частиц долго не живут. Вероятнее всего, мы летаем тут в виде полевых конфигураций, как часть организма самого Динло».
«Но ведь и конфигурации долго не живут?»
«В нашем трёхмерном континууме не живут, но ведь Динло к нам из другого мира свалился. Вернёмся – пообщаюсь с Доумником на этот счёт».
«Ты оптимист».
«А разве не за это я тебе нравлюсь?» – развеселился Леонтий.
«За всё», – простодушно призналась спутница.
Если бы он мог рассмеяться, он бы это сделал. Однако Марина всё равно уловила его настроение, и на несколько мгновений оба забыли о своём положении, обняв друг друга, как живые люди.
А потом сознание Леонтия начало меркнуть, он попытался ещё раз докричаться до растворившегося в космосе Доумника, отчаянно забарахтался в пространстве и почувствовал, что тает…
Очнулся от холодного прикосновения. Ощущение было такое, будто ему на пылающий лоб положили мокрое полотенце.
Вздрогнув, Леонтий попытался открыть глаза, зашевелился, слепо шаря вокруг руками… и сообразил, что никакого полотенца нет, как нет ни рук, ни головы, ни тела, и находится он не на кровати в своей квартире, а в недрах сложнейшего многомерного образования, чудом избежавшего гибели при рождении Вселенной. «Мокрым» же «полотенцем» была мысленная рука Марины, снова пришедшей в сознание раньше него.
«Леон, ты меня слышишь?!»
«Маришенька…»
«Что случилось? Вокруг темно… мы ещё живы?»
«Похоже, я был прав: мы вморожены в ткань софта Доумника и при контакте с ним прорвались в какой-то файл воспоминаний. Сейчас наладим с ним связь и всё выясним. Доумник, выпусти нас в поле восприятия».
Послышался треск, будто обломилась ледяная сосулька. Треск повторился несколько раз, пока не превратился в звуки человеческого голоса:
«Пере… пересе… пересечение взаимо… взаимополяр… катего… рий… мешает корр… коррекции…»
«Что с ним?!» – не поняла Марина.
«Ему нехорошо. Он не может освободиться от информационных искажений. Доумник, пусти нас в операционную зону! Мы поможем избавиться от помех!»
«Опа… опас… опасно…»
«Дай линию выхода в программу управления! Быстро! Я разберусь, что тебе мешает!»
Какое-то время ничего не было слышно, лишь доносился тихий шорох и писк, словно в траве шевелились мыши. Потом темнота вокруг стала рассеиваться, появились светлые пятна, складывающиеся в красивый интерференционный узор. Этот узор соткал подобие стен, создающих объём. Образовалось нечто вроде помещения с центральной колонной, напоминающей пучок водяных струй, текущих снизу вверх. От колонны отделилась струя в форме ковша, превращаясь в подобие сиденья. Доумник вспомнил, как гости общались с ним, хотя в данный момент этого не требовалось – гости жили вне своих тел.
«Молодец! – похвалил Леонтий. – Не забыл, какими мы были. Сформируй мне операционный манипулятор и зафиксируй в этом… гм, гм, кресле».
В ковше возникло зыбкое туманное облачко, напоминающее очертания тела человека.
Леонтий напрягся и «вселился» в него тысячью лучиков света, рождённых интерференционными стенами «помещения», которое было порождёно воображением самого Леонтия, привыкшего работать с браузерами земных компьютеров.
Из текучей колонны перед ковшом вылепилось подобие прозрачного шлема.
«Ну, ты даёшь! – восхитился Леонтий. – Прямо читаешь мои мысли!»
Впрочем, до него дошло, что собеседник действительно читает его мысли, и он засмеялся.
«Всё предусмотрел! Хотя мог бы просто пересадить меня в свой софт».
«Опас… но… т-ты захлеб… утоне… шь…»
«Не утонул же, когда мы заговорили в первый раз! Память у меня хорошая».
«Б-буду… д-давать… инфу… п-порционно…»
«Хорошо. – Леонтий «надел» шлем на «голову», ощутив при этом вполне реальное прикосновение холодного металла к коже. – Марина, ты готова?»
«Готова!» – без колебаний ответила «вторая половина».
«Поехали!»
Колонна связи перед оператором засверкала, испуская кустистые фонтанчики нежгучего огня: Доумник выдал «напарнику» первую порцию запасённой в его невероятной памяти информации.
* * *
Абстрактные разговоры учёных-физиков, изучающих состояния Мультивселенной, о том, что внутри конечных объектов могут находиться бесконечные континуумы, когда-то вызывали у Леонтия снисходительную усмешку. Он свободно оперировал понятиями n-бран, бесконечных значений тензора Римана на нулевой гиперповерхности, сингулярностей с бесконечной плотностью, однако не думал, что ему самому придётся наяву столкнуться с реальными проявлениями этих феноменов.
Поначалу «дикий НЛО» показался ему всего лишь удивительным физическим объектом, сформированным законами довселенского пространства. Однако Динло, несмотря на конечные размеры, оказался не осколком предшествующей Вселенной, а самой предшествующей Вселенной, заблокированной законами Мироздания, в котором появился человек. И в то же время он представлял собой узел связи с другими районами пространства-времени, так как его иномерные разряды свободно пронизывали трёхмерность человеческой Вселенной и выхватывали из районов выхода объекты, перенося их в земную реальность так же легко, как это делает туннель метро. Либо наоборот – похищали объекты земного мира: машины, скалы, камни, вертолёты и живых людей, – и уносили в те районы Земли или космоса, где спонтанно заканчивались каналы перехода.
