– В перестрелке ни разу не был, – честно признался я. – Потому и не знаю. А так да, на кандидата в мастера выбивал. По тарелочкам.
– Стендовая стрельба?
– Она самая. Начинал, правда, с пневматики. Затем четырнадцать исполнилось, тогда и перешел. Но давно все это было, еще в школе.
– Служил?
– Не довелось. – Отделываться дежурной шуткой про мусорный ящик не хотелось, Грек не тот человек.
– А почему? Со здоровьем проблемы?
– Со здоровьем все нормально. Так получилось.
– Зовут-то тебя как?
– Черниговский Игорь Святославович.
– О как! Светлый князь, что ли? – Грек усмехнулся. И, не дожидаясь ответа, спросил, устремив взгляд куда-то мне за спину: – Ну так что, парни, как вы думаете, подходит он нам?
Невольно я оглянулся и обнаружил трех человек, которые вошли бесшумно и теперь внимательно слушали наш разговор.
– С виду здоровенный лось, сразу два рюкзака упрет. Как бычок – самое оно! – сказал тот из них, который единственный сидел на корточках, был наголо обрит и имел татуировки на тыльных сторонах обеих ладоней. Татуировки грубые, такие в салонах не делают.
Глядя ему в глаза, я лишь презрительно покривился. И потому, что знал, что подразумевается под словом «бычок», и, как говорится, на будущее: если мне действительно придется здесь остаться, необходимо сразу все расставить на свои места. Правда, он моим взглядом нисколько не озаботился. Он вообще на него никакого внимания не обратил.
– У кого-нибудь к Игорю вопросы есть?
Ответом ему было молчание, и тогда Грек закончил:
– Тогда мне только и остается сказать: ты принят!
Это было самое короткое собеседование в моей жизни.
– Хочешь что-то сказать?
– Хочу, – кивнул я.
У меня самого кто-нибудь спросил, желаю ли я быть куда-то принятым? Какой смысл отказаться от предложений Титова для того, чтобы сунуть голову в другое ярмо? Я их не знаю, не представляю толком, чем они занимаются, и мне даже непонятно, можно ли будет уйти от них, если что-то перестанет меня устраивать. А если нет?
– Да, об оплате. – Грек почему-то решил, что речь пойдет о деньгах. Или о пикселях, как их тут называют. – Система оплаты у нас, так сказать, паевая. Тебе понятна ее суть?
– В общих чертах.
Насколько мне помнится, основой паевой системы является «шкала справедливости», которая предусматривает для каждой должности соответствующие коэффициенты увеличения заработной платы по отношению к минимальной ставке. Мало того, на общем собрании этот самый коэффициент могут как повысить, так и понизить, в зависимости от твоего личного вклада в общее дело. Странный принцип применительно к наемникам, но демократичный.
– Так вот, тебе, как новичку, ничем себя еще не проявившему, поначалу много не обещаю. Но вскоре нам предстоит кое-какое дело, и, когда вернемся, все можно пересмотреть.
То есть рви жилы, Игорь, стараясь себя проявить наилучшим образом, а в конце посмотрим. И, глядишь, накинем. Сколько пожелаем. С другой стороны, чего бы я хотел? Они что, ведущего специалиста одной организации в другую переманивают?
– Судя по его лицу, он совсем не горит желанием быть к нам принятым, – справедливо заметил лысый.
– Он прав? – Грек пристально посмотрел мне в глаза.
Я собирался утвердительно кивнуть, когда вдруг подумал: а почему бы и нет? Каким бы ни был этот мир, мне предстоит в нем жить сколько получится, и для этого необходимо в нем освоиться. Что же касается самих денег… Если быть справедливым – это я им должен заплатить. За тот опыт, которым они будут щедро со мной делиться, поскольку обуза не нужна никому и в их же интересах, чтобы я как можно раньше стал полноценным членом далеко не самой худшей, по уверениям Лехи Воробья, команды. И уж по крайней мере точно не окажусь в шахтах, когда, изрядно помыкавшись, сам обращусь от безысходности к Титову с просьбой меня туда послать. И потому сказал:
– Желаю. Кроме того, считаю, мне крупно повезло, что вы меня берете. Вот только отплясывать на радостях нет желания. Может быть, позже, но не сейчас. Дайте хоть немного на этой проклятой планете освоиться.
– Единственное уязвимое место у него вот здесь. – Грек стукнул полусогнутым указательным пальцем себе в лоб, над переносицей, туда, где сходятся брови. Не в рисунок, на котором был изображен зверь в чешуйчатой броне, напоминавший гибрид рептилии и ягуара. Сходство с грозой амазонской сельвы ему придавали общие пропорции тела. Но не морда, которая выглядела так, как будто крокодилу значительно укоротили пасть, оставив то же самое количество зубов.
– А почему не глаза?
Понятно, что все тело гвайзела, а именно так называется это существо, покрыто роговыми пластинами, пробить которые, как утверждает Грек, практически невозможно. Но не глаза. А они у него, судя по рисунку, имеются.
– Можно и в глаз, – пожал плечами Грек. – Вот только глаза у него для такого тела крохотные, а этот нарост на лбу величиной с кулак. Габариты у гвайзела примерно как у двухгодовалого теленка, но притом существо он чрезвычайно проворное, так что проще все-таки туда. Слава Проф утверждает, что в этой шишке у гвайзела собраны какие-то органы чувств. Но какие именно, объяснить не берется. Ко всему прочему этот хищник временами крайне агрессивен, когда у них гон. Наше счастье только в том, что попадаются они крайне редко. Но если все-таки попадется – шансов выстоять против него практически нет. Да, вот еще что… с виду зверюга такая, что при взгляде на нее оторопь пробирает, но голосок тоненький, как будто котенок мяукает. Так что, если услышишь мяуканье, беги со всех ног. Или, по крайней мере, «мама» успей крикнуть.
И он аккуратно закрыл альбом, в котором были изображены существа, обитающие на этой планете и представляющие собой опасность для человека. Из тех, с кем человек успел уже познакомиться.
– Художник талантливый. Рисунки выглядят как фотографии в цвете.
– Мы все тут таланты, кто за периметры поселений выходит. – Грек усмехнулся. – По части выживания. Кто больше года протянул. А рисунки мои собственные.
Я взглянул на Грека уважительно – рисунки действительно того стоили.
– Ладно, будем считать, что краткий инструктаж закончен. Вопросы есть?
Вопросов было множество. Но вначале следовало переварить то, что успел уже услышать и увидеть. И потому я мотнул головой – нет.
– Тогда пойдем подберем тебе какую-нибудь волыну на первое время. Со временем соберешь свой собственный арсенал, чтобы имелся выбор под каждую конкретную задачу. Универсального оружия нет, зато мы все здесь универсалы. Когда-нибудь и ты им станешь. Если, конечно, приживешься. И выживешь.
Шумного знакомства не получилось. Никаких тебе: «Привет, Игорь! Меня зовут так-то, и, если что, обращайся, обязательно помогу!» Или: «Все будет пучком, парень! Мы тут все как одна семья!»
