Тот явился без заминки, снял шапку, поклонился в пояс.
– Слушаю, пан.
– Ты отправил человека за повозкой Николы Коваля?
– Да, пан, как вы и приказывали ранее. Послал Доната Магерю.
– Надеюсь, ты догадался не давать ему коня?
– Конечно, пан. Он пошел пешком. Да и разогнаться повозка на Посаде не сможет даже при всем желании вашего товарища.
– Как Магеря вернется, ко мне его! Приготовь мою повозку.
– Слушаюсь!
– Позови Анну.
– Да, хозяин.
Майзер вышел.
Вскоре в комнату зашла панночка в ярком праздничном наряде.
Купец недовольно посмотрел на нее и спросил:
– Ты чего это вырядилась? Или у нас нынче праздник какой?
– Ты же знаешь, отец, как я люблю красивые вещи.
– Вся в мать. Вероника тоже любила красивые платья, юбки, рубахи, шубки. – Взгляд купца помрачнел.
Анна обняла его за шею.
– Мама умерла. Что ж теперь поделать, жить-то надо.
– Надо, дочь, надо.
– Ты меня звал по поводу русских?
– Да.
– Отец, ты сам видел, что с воеводой был ратник. Я, как ты и просил, показала ему, что он нравится мне, попросила приезжать еще. Говорили мы недолго и тайком. Знаешь, ведь не мальчишка уже, лет тридцати, а сразу влюбился в меня!
Купец улыбнулся.
– Ну вот так прямо и влюбился?
– С первого взгляда. Он сам сказал.
– Любовь это хорошо, Анна, но только тогда, когда не приходится думать, как выжить. Вот сыграем свадьбу с паном Войчиком после нашествия русских варваров, уедешь в замок Кракова, станешь знатной госпожой.
Девушка скривила губы и заявила:
– Отец, я не хочу замуж за Базыля Войчика. Да, он богат, известен в Польше, у него огромный замок. Но ведь ему боле сорока лет. Он уже был женат. Люди говорят, что его покойной жене жилось с ним нелегко. К тому же он хворый. Эта немочь постоянно укладывает его в постель. Как мне жить с таким человеком?
– Очень даже хорошо будешь жить. А то, что он хворый и бездетный, просто замечательно. Ты станешь его женой, а значит, и наследницей всего состояния. Вряд ли он проживет долго. Тогда ты станешь богатой, весьма завидной невестой, будешь менять кавалеров налево и направо и выйдешь замуж по любви. Ради этого стоит немного потерпеть.
– Ладно, отец, я во всем доверяю твоему разуму и расчету. Посему повинуюсь тебе, как и положено послушной дочери. Но выстоим ли мы, когда сюда придут русские?
– Ты думаешь, я буду ждать, покуда они подойдут к городу? Окажу им услугу, ту самую, от которой Царя Ивана после перекосит от злобы, и уедем в Вильно. Оттуда свяжемся с паном Войчиком и отправимся в Краков. Я уже попросил его подобрать там дом для меня. Не стану же я жить с вами, молодоженами.
Панночка обняла отца.
– Я так люблю тебя!..
Дравес освободился от ее рук и сказал:
– Не время, Анна, миловаться. Теперь о том русском. Я видел этого ратника московского воеводы. Статный, симпатичный, но наш враг. Однако ты должна сделать так, чтобы он попал полностью под твои чары.
Анна самоуверенно заявила:
– Он уже влюбился в меня. А раз так, то безумен.
– Верные слова говоришь, умница ты моя. Привечай его.
– Да, отец.
– И помни, дочь, у тебя все только начинается. Счастье твое впереди, и вовсе не с паном Базылем Войчиком. Хотя ему я, естественно, буду говорить совершенно другое.
– Я все понимаю.
– Ну, ступай, занимайся своими делами.
– Я хотела к подруге сходить.
– До обеда можешь побыть у нее.
– Спасибо, отец, – сказала изворотливая панночка и выпорхнула из комнаты.
«Эх, молодость! Да, деньги нужны, когда вся жизнь еще впереди. А что у меня? Все вроде бы есть, но нет главного, той счастливой поры, когда я млел перед своей любимой Вероникой», – подумал купец.
Ближе к обеду в дом вернулся Магеря. Он, как ему и было велено, тут же вошел в комнату купца.
– Что, Донат?.. – спросил Дравес.
– Повозка с воеводой, ратником и купцом Ковалем сразу пошла к укреплениям посада, затем вдоль них. Заметно было, что русский князь осматривал валы и стены, пушки, ворота. Им удалось проехать и на территорию Верхнего Замка. Я туда за ними не пошел и правильно сделал. Они скоро вернулись и отправились в местечко Бельдево.
– Понятно. Моя повозка готова?
– Извиняй, хозяин, но теперь время молитвы и обеда.
– Да, ты прав. После поедем.
– Дозволь узнать, куда?
– Ну не на подворье же Коваля или в починок Веселый. Думаю, и без нас найдутся люди, которые наведаются туда.
– Уразумел, пан Дравес.
Дравес помолился, пообедал вместе с дочерью, вернувшейся от подруги, поцеловал ее и сел в повозку. Магеря направил коня к воротам Верхнего Замка.
Стража там пропустила торговца без остановки. Она давно знала Дравеса.
На площади у Софийского храма он увидел ротмистра Голубицкого, прогуливавшегося там, приказал Магере остановиться, выбрался из повозки.
– Пан ротмистр, доброго дня!
– Пан Дравес, здравствуй! Какие дела привели тебя в Замок?
– Важные, пан ротмистр.
– Ну, если важные, то ступай к воеводе. У него, правда, сейчас Ян Глебович, но он не помеха.
– А вы, пан ротмистр, ждете кого-нибудь? – спросил торговец.
Реакция польского военачальника на этот вопрос неожиданно оказалась враждебной.
Он приблизился к Дравесу и злобно прошипел:
– А тебе, купчишка, какое до этого дело?
– Да что вы, пан ротмистр, так разошлись-то? Я же просто спросил.
– Э-э нет, вы, торгаши, просто так ничего не делаете. Ты передал Витейскому провизию?
– Да.
Ротмистр смягчился, осмотрелся и осведомился:
– Чего не идешь во дворец?
– Да вот не знаю, стоит ли воеводе прознать о нашем тайном деле.
– Вот ты о чем. Есть что доложить ему?
– Есть!
Голубицкий еще раз осмотрел площадь. Сюда должна была подойти Луиза, как бы направлявшаяся в Собор. Ротмистр хотел договориться с ней об очередной встрече в своем доме, но она, видимо, заметила купца и прошла стороной.
– Говори, Дравес.
– Как бы кто посторонний не услышал. – Торговец намекал на стражу, что стояла поодаль, но могла слышать разговор.
