Десятник огляделся и сказал:
– Что ж, хорошее место. Здесь и перезимовать можно.
– Только дадут ли тебе начальники спокойно отдыхать на починке?
– Это да, не дадут. Ладно, князь, я все понял. Вывожу на починок дружину и размещаю в домах. Баньку растопим, попаримся.
– Ты дозор поначалу выставь. Когда заведешь отряд в починок, на дороге уже будут мои люди, служилые татары. Смени их своими ратниками и не расслабляйся. Обороной города, по сути, руководит ротмистр Голубицкий. Это хитрая бестия и опытный воин. От него можно ждать любых неприятностей, тем более что у меня нет особой уверенности в том, что он не знает о присутствии здесь особой дружины.
– Почему же тогда этот ротмистр не убил тебя?
– Думаю, он не знает, зачем мы тут, хочет выяснить. Да и нужны мы ему будем только тогда, когда русская рать встанет вокруг города. Хотя я не исключаю, что ротмистр ничего не знает о нас.
– Вот это худо.
– Что именно?
– То, что тебе неизвестно, знает ли противник о твоем присутствии. Ты не можешь сказать, что он замышляет.
– Да. Но я смогу спросить его об этом только после взятия крепости, да и то лишь при условии, что ротмистр попадет в плен.
– Таких не берут.
– Будет наказ Государя, возьмут.
– Да, это понятно.
– Давай, Прохор, заводи дружину на починок и не смотри, что через него поначалу пройду я с моим воином, потом трое ратников, идущих на разведку. Как обустроишься, смени моих людей на посту. К ним подойди сам.
– Уразумел. Но ты сюда заедешь?
– Выберу время, заеду. Давай, Прохор. День короткий, а мне еще на село идти.
– А там чего?
– Дела.
– Ясно. До встречи, князь.
– До встречи, Прохор. Осторожней тут.
Князь и десятник разошлись.
Савельев подозвал к себе Горбуна и распорядился:
– Ступай в стан и скажи Власу Бессонову, что я жду его тут, чтобы пойти на село. Гордею ждать разведку, принять дозорных татар и перейти к озеру. Там внимательно осмотреться, ставить шалаши. Выслать гонца к Ковалю, дабы указал путь к нему.
– Снег пошел, – сказал Осип.
Савельев рассмеялся и спросил:
– Ты в Крыму, что ли, сидишь, где снега почти не бывает? Первый раз его видишь?
– Нет, не в первый. Только вот мне на Москве знающие люди говорили, что если он тут зарядит, то дня на два, а потом морозец ударит. Не такой, конечно, как на Москве, но все одно.
– Снег, это хорошо. По нему легче следы замести.
– А оставить их еще проще.
– Ты долго будешь пустозвонить?
– Все, князь, извиняй. Я ушел.
Бессонов-младший прискакал еще до того, как Васильев вывел свою дружину на починок.
Савельев улыбнулся и спросил:
– Куда торопишься? По панночке соскучился?
– А если и соскучился, то что, грех это?
– Кто знает, Влас. Мы уже говорили об этом, повторяться нет смысла.
Савельев вскочил на коня и приказал:
– В Бельдево!
– А где мы были, если что?
– По грибы ездили.
– Какие теперь грибы, князь? Снег кругом, валит все сильнее.
– Ты молчи, надо будет, я отвечу.
– Понял.
Они подъехали к лесу.
Из кустов вышли татары.
Савельев сказал им, что скоро на починок выйдет дружина, их сменят, и велел идти к основному отряду.
Потом князь Дмитрий и Влас поскакали по дороге, ведущей на Бельдево.
В село они въехали в сумерках.
Коваль встретил их в горнице.
– Слава богу, вы живы. А мы тут страха натерпелись.
– Это из-за польской полусотни?
– Из-за нее. А эти поляки на починок не наведывались?
– Были.
– Вот собачьи дети! – На лице купца мелькнула тень тревоги. – Ну и чего там?
– Да ничего. Наш дозор заметил полусотню. Дружина снялась и ушла на восток. Полякам осталось лишь ходить да смотреть.
– Следов-то там не оставили твои ратники?
– Нет. Не волнуйся. Если бы хорунжий, который вел полусотню, заметил что-то подозрительное, то первым делом устроил бы допрос тебе. Ведь починок-то твой.
– А я бы сказал ему, мало ли кто там шарахается. Я охраны на починке не держу.
Савельев тяжело вздохнул и произнес:
– Ответил бы ты в подвале Верхнего Замка. Подвесили бы тебя на дыбе, все рассказал бы.
– Да уж, заставили бы.
– Но пронесло. Надо на Посад съездить, узнать у Дравеса, нет ли новостей.
Купец посмотрел в оконце.
– Стемнело уже. Смотри, какой снег валит. Сейчас на Посад ехать опасно.
Савельев покачал головой:
– Твоя правда. Поглядим, что утром будет.
– Коли снег прекратится, да сани укатают дорогу, то проедете. Иначе вам тут сидеть придется, исполнять свои обязанности.
– Ты это насчет охраны подворья? Так мы и сейчас это делаем. Да, Влас?
Ратник, разочарованный тем, что не увидит сегодня зазнобу, приуныл.
– Да, князь, делаем, – пробурчал он.
Дмитрий взглянул на купца и спросил:
– Ты кормить-то своих работников думаешь?
– Конечно, коли заплатят эти работники. У меня каждый грош на счету. Ты Дравеса не обделил деньгой, а я чем хуже?
Савельев отсыпал ему рубль серебряными монетами.
Коваль сунул их в мошну и сказал:
– Это совсем другое дело. И накормим, и напоим, и спать уложим.
– А кто охранять подворье будет? – с усмешкой спросил Дмитрий.
– Не сожгут, не бойся, князь.
– Ну и ладно, только поначалу помыться бы надо.
– Скажу Раде, чтобы воду нагрела, помоетесь. Она и ужин приготовит. – Купец поглядел в оконце и проговорил: – В такую погоду разъезды в крепости останутся.
– Все боишься?
– А как не бояться, Дмитрий Владимирович. По самому краю ходим!..
– Да неужто? Ты просто не знаешь, что такое край.
– И не желаю знать, – заявил Коваль и позвал служанку.
Савельев и Влас помылись в бане и сели за стол. Они съели по отварной курице с пирогами вместо хлеба, запили это дело квасом.
Вскоре воевода и его ратник уже лежали на лавках под толстыми стегаными одеялами, хоть в печи и горели дрова. Жар костей не ломит. Да и устали они изрядно. Ночевка в зимнем лесу, рядом с болотом – удовольствие невеликое.
