Невзирая на постоянную нехватку людей и средств, УСО внесла существенный вклад в достижение победы над врагом и, что несомненно, уберегла сотни тысяч жизней. Брюс Маршал, известный агент УСО, повествует в отчете «белого кролика» о том, как агенты нарушали линии коммуникации противника, подрывая рельсовый путь, как тормозили производство оборонной продукции, выводя из строя электростанции и заводское оборудование. Эта работа была куда точнее, продуктивнее, полезнее и безопаснее тотальных бомбардировок с воздуха. Внедренный на фабрику или завод агент мог целенаправленно и бесшумно нанести куда больше вреда, чем целая эскадрилья бомбардировщиков.
Даже кровопролитие вследствие акций УСО, рискну предположить, все же в конечном итоге оправдывало себя. Я лично считаю, что только суровые методы, страдания и боль способны породить решимость и дальше продолжать тайную войну до самой ее победы, ибо всякого рода уговоры и попытки умиротворения ведут лишь к стагнации и краху.
Глава 10
Горькие водоросли Англии
Летом 1940 года абвер достиг пика могущества, после чего последовал постепенный, едва заметный спад. Британская разведка, выйдя из ступора, с поразительной быстротой превратилась в карающую длань правительства его величества. Эти перемены оказали решающее влияние на ход истории — Гитлеру был позарез необходим абвер для облегчения достижения следующей цели, а Черчилль никак не мог обойтись без своей секретной службы, противостоя Гитлеру.
По завершении кампании во Франции Гитлер вновь утратил чувство уверенности в будущем. Какое-то время он даже стал подумывать о заключении мира. Среди других на сцене появился король Швеции, готовый взять на себя роль посредника в возможных мирных переговорах, которые позволили бы нацистам сохранить награбленное в Европе. Однако стремления Густава V были отвергнуты обеими сторонами: Черчиллем — с негодованием, Гитлером — в замешательстве.
2 июля Гитлер приказал абверу приступить к сбору сведений для подготовки к вторжению в Англию. 16 июля он подписал директиву ОКБ № 16/40 «О подготовке операции по высадке войск в Англии». Последняя фраза преамбулы звучала так: «Операция носит кодовое наименование «Зелеве» («Морской лев»)». Уже само это название рассекречивало намерения Гитлера, свидетельствуя о его заносчивости и самоуверенности.
И все же был предпринят ряд мероприятий, задачей которых было обеспечение секретности военной операции.
Гитлеровская директива была отпечатана лишь в 7 экземплярах — по одному главнокомандующим ВМС, сухопутными силами и ВВС, один для начальника штаба оперативного руководства Верховного главнокомандования вермахта генерала Йодля и два — для отдела «L» (Landesverteidigung) штаба Йодля, офицерам которого поручалось изготовить рабочие копии плана. Седьмой экземпляр остался у самого Гитлера.
Но англичанам все-таки удалось проникнуть в тайну операции «Морской лев». Еще 27 июня Черчилль получил разведывательное донесение о том, что оперативный отдел штаба германских ВМС занят разработкой планов вторжения в Англию. Английская разведывательная машина тотчас же была приведена в действие.
Поздним вечером 6 июля полковник Джекобе представил премьер-министру серию документов о вторжении. В них содержались данные, хотя часть их выглядела противоречиво. Было и несколько агентурных донесений, подтверждавших факт, что именно Англия — ближайшая цель военной операции Гитлера. Однако агентура, действовавшая на берегу Ла-Манша, в один голос твердила, что ни о каких приготовлениях к вторжению на территорию Англии и речи нет.
Неопределенность царила приблизительно до третьей недели июля, когда военная разведка стала выявлять части вермахта, якобы предназначенные для вторжения в Англию. Две горнострелковые дивизии проходили интенсивную подготовку в скалистой местности французского побережья под Булонью. В Булонь был направлен агент Бруно. Подтвердилось, что германские части готовятся к боевым действиям в районе Фолкстона в Великобритании.
Кроме того, британским разведчикам удалось выяснить, что к вторжению готовят 2 полка парашютной дивизии общей численностью 5000 человек. Цель высадки — южная часть Даунса. На побережье пролива Ла-Манш, между Остенде и Булонью, были замечены части еще 13 дивизий и обнаружено скопление войск в районах Па-де-Кале и в Нормандии. Береговая охрана выявила значительное число самоходных барж и моторных лодок вблизи побережья Франции, данные аэрофотосъемки документально подтвердили нарастающую угрозу.
Возникла настоятельная необходимость как можно скорее направить на французское побережье Ла-Манша агентуру для выявления позиций береговой артиллерии, которые по каким-то причинам были упущены воздушной разведкой, например, тщательно замаскированные артиллерийские батареи. Агентов-французов на данный момент на побережье не было, пришлось набирать их в Великобритании. Один человек, политик из Вестминстера P.-И. Хатчинсон, неплохо знал этот регион и неоднократно бывал в районе мыса Гри-Не (юго-западнее Кале). Но и его там знали, почему его появление было небезопасно. Пришлось прибегнуть к пластической операции, изменившей внешность. Он высадился во Франции с забинтованной физиономией. Его миссия оправдалась — Хатчинсон вернулся с детальной информацией о дальнобойной береговой артиллерии немцев, дислоцированной в районе Гри-Не.
Затем секретную службу ждал феноменальный успех. Просочились сведения о том, что Гитлер назначил точную дату вторжения в Англию — 15 сентября. Он назначил не только время, но и место предстоящей операции — район между Фолкстоном и Истборном и участок побережья севернее Брайтона. То есть там, где пролив Ла-Манш наиболее узок.
Решение было принято 31 июля. Сведения дошли до Черчилля в начале августа вместе с переводом письма германского армейского Верховного командования, из которого явствовало, что оно отнюдь не в восторге от перспектив пресловутой высадки. 7 августа начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Франц Гальдер аргументированно возразил Гитлеру, указывая на то, что разработанный штабом германских ВМС план вторжения, по сути, означает для германских войск кровавую мясорубку.
Но напряжение нарастало. 7 сентября английская разведка доложила, что немецкие баржи и малые суда приступили к выдвижению к исходным пунктам. Численность люфтваффе возрастала до боевых величин. Наблюдатели отмечали, что концентрация пикирующих бомбардировщиков малой дальности на передовых аэродромах существенно увеличилась.
Располагая огромным количеством разведданных, Англия сумела подготовиться к предстоящей кампании. На стороне немцев все выглядело по-иному. Там царила неуверенность, объяснявшаяся в основном тем, что планировщики операции, включая адмирала Шнивинда и штабистов Йодля, вынуждены были разрабатывать планы, не располагая достаточными и достоверными сведениями от разведки. 7 июля фельмаршал Кейтель выразил мнение о том, что «Морской лев» — крайне сложная операция, подходить к выполнению которой необходимо весьма тщательно», потому что, как он выразился, «береговая разведка на острове ограничена и рассчитывать на нее не следует». Гитлер вел себя будто слепец.
