Однако в тот период как раз времени у Рейнхарда Гейдриха было совсем в обрез. Он вскоре погиб от пули борца чехословацкого Сопротивления, того самого, которое он так и не сумел сломить
[71].
Тайная война гремела в Чехословакии и еще шире — в СССР.
25 июля 1941 года кампании в России исполнилось всего 33 дня; коммюнике германского Верховного командования не уставали вопить о все новых и новых победах. Но было еще одно коммюнике, негласное. Оно упоминало о какой-то спорадической деятельности горстки «лесных бандитов» — партизан, в тыловых зонах боевых действий, нацеленных в основном, и не всегда эффективно, на войсковой подвоз немцев. Это было первое упоминание о призрачной силе, которую Советы выстраивали против захватчиков.
Лето 1941 года выдалось погожим, и немцы наслаждались живописной красотой русской земли. В особенности их очаровали девственные леса, как писал тогда один поэтически настроенный немецкий корреспондент (продвигавшийся за наступавшими войсками): «высокие, широкие зеленые стены, прорезанные извилистыми лентами труднопроходимых девственных дорог». Пройдет совсем немного времени, и лесные идиллии и буколическое очарование уйдут в прошлое, сменившись страхом за жизнь, исходящим именно от лесных призраков, которые завладеют этими бескрайними зелеными просторами. «Ныне леса больше не склоняют нас на поэтические фантазии, — писал тот же корреспондент после двухчасового боя с обитателями лесов. — Отныне леса возвышались по обе стороны тянувшихся через них дорог, и от каждого дерева, каждого куста, казалось, исходила смертельная угроза…»
12 сентября краткое коммюнике упомянуло о стычке немецкого патруля «с лесными бандитами в нейтральной зоне». 5 ноября тоже упоминались «бандиты», подрывавшие здания после отступления Красной армии. Девять дней спустя офицер разведки немецкой 11-й армии был настолько потрясен действиями партизан, что засел за написание памятной записки о «лесных бандитах».
«Согласно полученным донесениям, — писал он, — хорошо организованная, централизованно управляемая дисциплинированная организация совершает акции в южной части Крыма. В ее распоряжении большие и малые базы в горах, достаточное количество продовольствия, оружия и боеприпасов». Их задача, добавлял автор памятной записки, «скорее всего заключается в уничтожении сигнальных устройств и атаках тыловых частей германских войск, в частности колонн войскового подвоза. Выявлено несколько шпионов и диверсантов».
К тому времени несколько из «бандитов» попали в руки врага, и у немцев была возможность вживую оценить их. Они просто поразили немцев. «Уже их внешность и одежда выдают в них бандитов, — писал майор Шефер. — Вообще, у них отсутствует общепринятая военная форма со знаками различия, чаще всего это смесь гражданской одежды и военного обмундирования. Они притворяются невиновными, малограмотными и безобидными жителями сельской местности. Упомянутая смесь штатской одежды с военным обмундированием позволяет им в считаные секунды преобразиться… Мы встречали целые группы упомянутых лиц в обмундированиии вермахта, включая знаки отличия…»
Партизаны были выходцами из самых разных социальных прослоек. Так, группа из троих мужчин состояла из молодого человека, отставшего от частей Красной армии, 60-летнего инженера из Феодосии и одного татарина. Еще двое задержанных — 23-летний сапожник и 34-летний школьный учитель из Керчи. К марту 1942 года фронт больше не ограничивался аккуратными линиями, проведенными генштабистами. Фронт был везде. 6 марта 1942 года Йозеф Геббельс пишет в своем дневнике: «В донесении СД сообщается о положении в оккупированной России. Оно еще более неустойчиво, чем все предполагали. Опасность со стороны партизан растет с каждой неделей. Партизаны безраздельно господствуют над обширными районами оккупированной России, они установили там режим террора».
Еще одна запись — от 16 марта 1942 года: «Деятельность партизан в последние недели заметно усилилась. Они ведут хорошо организованную партизанскую войну. До них очень трудно добраться, так как они прибегают в оккупированных нами районах к таким террористическим методам, что население теперь боится идти на сколько-нибудь искреннее сотрудничество с нами».
И еще одна: «29 апреля 1942 года. Партизаны в оккупированных районах по-прежнему представляют огромную для нас угрозу. Этой зимой они поставили нас перед большими трудностями, которые отнюдь не уменьшились с началом весны».
Партизанская война не была случайным ответом русских. Еще в 1934 году, говоря о возможной будущей войне против Советского Союза, Сталин сказал: «Это будет самой опасной для буржуазии войной… потому что народы СССР будут драться насмерть за завоевания революции. Она будет самой опасной для буржуазии еще потому, что война будет происходить не только на фронтах, но также и в тылу противника»
[72]. И на двенадцатый день войны в своем выступлении по радио 3 июля 1941 года Сталин сказал: «В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия».
В течение недели сталинские слова обрели форму приказа в директиве ЦК ВКБ(б). В Москве были созданы партизанские штабы. Начальником штаба партизанского движения
[73] стал многообещающий молодой деятель коммунистической партии Пантелеймон Пономаренко. Ему было присвоено звание генерал-лейтенанта (1943), он получил целый штат подчиненных и все необходимое оборудование, и он максимально использовал и то и другое.
По словам генерала Реджинальда Ф.С. Деннинга, британского эксперта по партизанским операциям, «армия в лохмотьях» Пономаренко внесла «значительный вклад в поражение немецких армий». После войны Сталин даже сказал, что, если бы не партизаны, Советский Союз не победил бы в этой войне с немцами.
Пономаренко привел примеры успехов партизан в 1945 году, подготовив отчет: «Уничтожение украинскими партизанами охраны войск железнодорожного узла Сарны, подрыв крупных мостов на реках Птичь и Дрисса (Дрыса), изгнание белорусскими партизанами немцев со станции Славное, разгром гарнизона и уничтожение военных объектов в Слуцке, подрыв орловскими партизанами крупных мостов через Навлю, с уничтожением охраны, разгром смоленскими партизанами гарнизона на станции Пригорье и уничтожение поездов на ней, операции ленинградских партизан, уничтоживших генерала фон Вирца и его адъютанта, полное изгнание четырех гарнизонов карело-финскими партизанами на острове Большой Климецкий, подрыв моста в Савкино и уничтожение гарнизона в деревне Сутоки калининскими партизанами, изгнание штаба армейского корпуса в Угодском Заводе московскими партизанами и многие другие».
