Книга Энглби, страница 54. Автор книги Себастьян Фолкс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Энглби»

Cтраница 54

— Понял.

— И в колледже то же самое. У вас ведь там есть врач?

— Есть.

Я попытался представить мистера Воэна в качестве психотерапевта. Ледяной душ и смирительная рубашка мне будут гарантированы.

— Пропишу вам таблеточки. Принимать, только если вдруг снова почувствуете приближение повторной атаки.

Я молча кивнул.

Термин «паническая атака» меня вполне устраивал. Во-первых, паника меня и правда атаковала. А во-вторых, он, к моей радости, не говорил всей правды, никак не обозначая ярости, которую мне приходилось преодолевать. На меня напала паника и довела до дурдома, но почему? Потому что все силы ушли на то, чтобы сдержать ярость. В результате я оказался полностью беззащитен…

— И как же вы попадете домой?

— Тут, наверное, ходит автобус? А потом заберу со стоянки машину. На ней и попаду.

Он печально покивал.

— Не пейте таблетки перед тем, как сесть за руль. Хорошенько это запомните.

Он явно был огорчен тем, что я их покидаю, ну а сам я тут же почувствовал прилив бодрости и сил.

Решил, что никогда больше не буду беситься. И уж точно не попаду в подобное заведение. Ни за что.


Ну а потом я сел на автобус, добрался до центра и забрал, наконец, свою машину с многоуровневой стоянки, где, к счастью, оплата была не почасовая, а единоразовая. По-моему, мама даже не заметила, что в среду я не пришел ночевать. А Джулия была в гостях у подруги.

Я позвонил на фабрику, извинился за прогул, наврал, что заболела мама. Они сказали, так и быть, в этот раз меня простят.

Короче, пронесло, и тра-ля-ля. Жизнь продолжалась. Больше никаких психушек.

Я вышел на работу, после каникул вернулся в университет, к романам девятнадцатого века (я тогда все еще специализировался на английской филологии), на которые отводилась ровным счетом неделя. Помню, я даже подсчитал: если всю неделю читать сутками напролет, даже одного Троллопа мне не одолеть.

— А когда же нам читать Диккенса? — спросил я доктора Джеральда Стенли. Выяснилось, что Диккенса следовало прочесть на каникулах. Да, конечно. Но на каникулах я вкалывал на фабрике. А деньги отдал матери. Они пошли не только на травку и на выпивку. А еще на счет за электричество.


Ладно, вернемся в наш восемьдесят пятый, как выражаются на радио. Я собрался взять интервью у Кена Ливингстона и сел про него читать. Прессе он, похоже, не доверяет, значит, надо его удивить. Я уже разбираюсь в таких делах. В бульварных газетах его называют: Красный Кен, Чокнутый левак, Любитель тритончиков и Защитник одноногих лесбиянок. «Солидные» издания оговариваются: «его „воспринимают“» (иными словами, его воспринимают неправильно), «у него сложился „имидж“», — после чего переходят к тому же, о чем говорят таблоиды, причем даже в той же терминологии. Единственная разница между солидными и таблоидами: первые пользуются кавычками.

А что, если не воспроизводить газетные штампы и даже не держать их в уме? Что, если вообще об этом не говорить? А спросить, какие книги он читал, за какую футбольную команду болеет, кто его любимый исторический персонаж? Верит ли он в Бога? Предпочитает секс, кулинарию или поход в кино? душ или ванну? чай или кофе? Где он любит отдыхать, с кем дружит и как проводит день. Возможно, это даже окажется интересным. И почему раньше никто до такого не додумался? Неужели Майкл Уотсон — гений журналистики? Читайте в следующем выпуске нашей еженедельной газеты.


Дневник я отправил матери Джен несколько недель назад, из Бирмингема, куда ездил в командировку. Вряд ли миссис Аркланд станет пытаться найти отправителя, Бирмингем город большой. Никаких записок я не вложил, поэтому не знаю, дошла ли бандероль, но полагаю, что да.

Мне не хватает дневника. Не хватает восторженных записей синей шариковой ручкой — мелкими буковками, чтобы не заезжать за тускло-розовые линейки. Один снимок из автомата, с Джен и Энн, я все-таки оставил себе. Не удержался. Больше ни одной фотографии, не считая расплывчатых иллюстраций к газетным статьям. Вырезки я храню в большой офисной папке. Джен выглядит на этих фото неважно. Невозможно хорошо выглядеть среди колонок текста о твоем внезапном исчезновении и даже о вероятной смерти. Они словно отбрасывают тень. Но на снимке, который я изъял из дневника, где Энн скосила глаза и надвинула на лоб шапочку с помпоном, Джен еще не успела состроить гримасу и спокойно, слегка улыбаясь, смотрит в объектив, — она очень хороша.

А текст дневника я знаю наизусть. И повторяю про себя, изредка — как дань памяти.

Вечером в воскресенье я затосковал и решил вспомнить какую-нибудь из записей. Взял календарь 1974 года, закрыл глаза, прицелился и ткнул наугад. Грифель уперся в одну из последних дат.

Я помедлил, сосредоточился и нажал кнопку «Воспроизвести».


Почта принесла много интересного. Молли получила примирительное письмо от Гэри, он просит прощения. Мы с Энн говорим, чтобы не смела, ни в коем случае. Ну а я получила письмо от Тилли, она уверена, что папа снова с кем-то спутался на работе. Потому что увидела на днях, как мама плачет, хотя причин никаких. Вывод слишком поспешный. Так ей и скажу. Может, М. какую-нибудь грустную книжку прочла. Или заглянула в табель Тилли!

Лекции сегодня утром так себе, хотя доктор Бивани про Габсбургов — вполне себе живенько. В обед встретились с Робом в пабе «Мельница» для «серьезного разговора» (он получил вчера по местной почте приглашение на «саммит»). Его огорчают «наши отношения». Я догадывалась, что речь пойдет о сексе, вернее, о его отсутствии. К сожалению, нормально поговорить не удалось, поскольку сперва явился Ирландский Майк (!) и сел близко от нас, потом Малини Кумарасвами с двумя своими подругами. Оч. некстати. Мал. даже пить не стала. По-моему, она вообще впервые побывала в пабе, впервые за все три года!

Р. жутко завелся из-за появления Малини Кумаритакдалее, как он ее величает. Договорились «возобновить переговоры» завтра в «Свободной прессе». Интересно, почему для переговоров на высшем уровне всегда выбирают места, которые папа называет «злачными»? Просто ужас какой-то.

На обратном пути зашла к Чарли в «Эмму». Сюрприз! Он мне вроде оч. обрадовался, весь был какой-то не в себе. Открыл для себя бенилин. «Идешь в медпункт, говоришь медсестре, что кашель замучил. Она выдает тебе пузырек с микстурой. Выпиваешь ее залпом и улетаешь на несколько часов. Потрясающая штука». Мы послушали Focus III, попили чая у газового камина. Чарли рассказал пару анекдотов, а потом осторожно поинтересовался, нельзя ли со мной переспать.

Выходит, он не гей! Хоть и красит ресницы. Может, просто слишком нервный. Не знаю, что еще он принял кроме бенилина. Я сказала ему, что пока все сложно и т. п. Он — все понятно, это он так просто, на всякий случай спросил, не смеет навязываться, но если что-то изменится, то он тут…

Вообще-то я не против. У него красивая кожа и фигура, мускулистый торс — видела его как-то в саду без футболки. Впалый живот, длинные патлы, но плечи широкие, как у гребца, хоть он клянется, что никогда не занимался греблей. И душа у него нежная. Беспокойный, тревожный, иногда назойливый (что раздражает, конечно), слишком самокритичный, при всем при том чувствуется, что человек он очень деликатный. Плохо, что нервный… похоже, что тоже очень. Ну ничего, если возникнут прочные отношения, он станет спокойнее. Вопрос: нужны ли мне сейчас прочные отношения? Опасная тема…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация