– Ты же сама только что была готова порвать меня за то, что я называю его не Чтецом! – воскликнула девушка, откашлявшись.
– Это да. Но в университете все зовут друг друга по имени. Хотя студенты его все же предпочитают звать Чтецом. Какая-то странная вокруг него… аура, атмосфера, называй как хочешь. Этот балахон, из-под которого часто выглядывает только кончик носа. И не поймешь, куда этот Чтец смотрит! То ли на тебя, то ли прямо в душу. Я думаю, он читает мысли всех… Наверное, поэтому и учится так хорошо: там подслушал, сям подслушал – вот тебе и отличный балл за тест.
Панда замялась, отвела взгляд в сторону и мысленно отругала себя за разговорчивость. Что, если она сболтнула лишнего?
– А как тебя зовут? – спросила Маргарита, пытаясь перевести тему.
Она очень не хотела, чтобы от волнения Панда упала в обморок третий раз за день.
– Полина. А почему ты спрашиваешь? – удивленно ответила девушка-оборотень, не поднимая взгляда.
– Потому что имя – это важно. Помнишь сказки о том, как ведьмы забирали имя, давали человеку другое, и он забывал, кем был до того, и становился слугой ведьмы? – серьезно спросила ведьма, нервно постукивая пальцем по столу. – Я Маргарита. Будем знакомы.
Панда задумалась, мысленно несколько раз произнесла имя.
– Возможно, ты и права. Я запомню, как тебя зовут.
– А я – тебя. Давай будем осторожны, не хочется получить по шее от этих плащей. Тем более, ни за что. Я понимаю, что незнание закона не освобождает от ответственности. Но все же, хотелось иметь хотя бы возможность почитать эти законы. А не…
– Понимаю. Ладно, давай заканчивать с едой. Мне еще на пары надо, я тебя по дороге в хозяйственный заведу. Надеюсь, в общежитие сама дойдешь, – улыбнулась Полина, с наслаждением откусывая еще один кусок ароматной пиццы.
Встретившись взглядами, девушки засмеялись. Первый шаг навстречу друг другу был сделан, оставалось не опускать руки и идти к мечте.
Хвост восьмой. А за тобой (не) придут Черные Плащи?
Глава 9
Маргарите казалось неестественным такое быстрое сближение с Полиной. Вроде бы и человек неплохой, но так не бывает, что раз – и стали друзьями. Конечно, где-то глубоко внутри Марго понимала, почему так действительно могло произойти. Но понять и принять – разные вещи. Ведьма узнавала в соседке по комнате себя. Тот же немного затравленный и недоверчивый взгляд, попытка найти подвох там, где его попросту не могло быть. А что делать, если привычка защищаться сильнее голоса разума?
– Почему ты так на меня смотришь? – наконец спросила Маргарита.
– Как – так? – непонимающе ответила Панда, старательно отводя взгляд.
– То как на того, за кого пойдешь убивать, то на того, кого хочешь убить, – растерянно пояснила Маргарита.
– Прости, не специально. Оно как-то само выходит.
– Глаза – зеркало души. Не хочешь пояснить, что у тебя в этой самой душе сейчас творится? – дружелюбно предложила Маргарита, пытаясь поймать взгляд Полины.
– А ты можешь понять, что творится в душе?! – ехидно спросила Панда, с вызовом смотря на Марго.
– Не расскажешь – не узнаешь, – попыталась спровоцировать ее начинающая ведьма.
– А расскажешь – можешь жалеть всю жизнь, что дала еще один повод насмехаться над собой, – сухо парировала Панда.
– Тоже ищешь везде врагов?
– Что значит «тоже»? Как будто у тебя есть враги! – Полина хмыкнула, скрещивая руки на груди.
Ей казалось, что это какая-то проверка. Но какая? На прочность или на доверие? Так страшно ошибиться и лишиться шанса найти друзей.
– А ты думаешь, я просто так сбежала из Новосиба в Москву в робкой надежде жить на одну стипендию? – спросила Маргарита, подмигивая.
– По тебе не скажешь. Держишься, как королева.
Марго хмыкнула, ударяя ладонью по столу:
– Вот именно поэтому у меня есть шансы стать королевой, а у тебя – нет. Чтобы быть кем-то, надо вести себя соответствующе. А ты держишься, как бедная родственница. Почему? Ты ведь красивая. Только смыть с тебя всю эту штукатурку, а то на зомби похожа.
– Почему-почему, – скривилась Панда. – Мне так удобно. И я не считаю свой макияж чем-то неправильным.
– Угу. Только он вышел из моды лет пять назад, если не больше. Ты, прости меня, пожалуйста, похожа сейчас на пугало. А не на что-то уникальное.
– Как будто…
– Вот, опять пытаешься уколоть в ответ, защищаясь.
Маргарита улыбнулась и замолчала, водя пальцем по краешку стакана. Она боялась сказать что-то лишнее или не сказать важное. От этого сердце то начинало биться быстрее, то болезненно ныло, замедляясь.
– Ты понимаешь, что сейчас похожа на кактус? Вроде и хочется тебя погладить и помочь, а ты в ответ колешься. А люди не мыши – плакать, колоться, но жрать кактус не будут. Я предположу, что со своими одногруппниками ты уже испортила отношения донельзя. Но со мной-то почему не попробовать вести себя по-другому? Я понимаю, что это сложно. Я сама такая – уперлась рогом и буду давить, пока не сломается что-нибудь. Чаще всего обламываются рога. Мир под себя нужно гнуть осторожно, разогревая его потихоньку.
– Ну и что? Что ты от меня-то хочешь?! – взвизгнула Панда, с вызовом смотря на Марго.
– Немного откровенности? Например, почему именно такой макияж? – спокойно спросила Маргарита.
– Ну пойдем, покажу… – хмуро ответила Панда и направилась в сторону уборной.
Марго подхватила сумочку и поспешила следом, лихорадочно думая, а не пытается ли Полина избавиться от нее. Не хотелось бы напороться на что-нибудь острое. А от этой барышни можно было ждать чего угодно.
Полина остановилась у раковины, нервно барабаня пальцами по стене.
– Только никому. Ладно? – немного заискивающе спросила она, доставая из сумочки средство для снятия макияжа и ватные диски. – Знаешь… я ведь столько сделала для того, чтобы со мной никого не селили. Чтобы хоть иногда быть собой, – всхлипнув, сказала Полина, раздраженно посмотрела на свое отражение в зеркале и провела влажным ватным диском по лицу.
Маргарита стояла рядом, пытаясь понять, что происходит. Отвернувшись на несколько минут, она не смогла узнать Полину без макияжа. Все лицо девушки покрывали уродливые рубцы. Маргарите стоило больших усилий не показать, насколько отвратительно это зрелище.
– Вот видишь, ты уже морщишься. Поутру не заметила, зато сейчас… А представь, каково терпеть эти сочувствующие взгляды! – раздраженно выкрикнула Панда, с трудом сдерживая слезы. – Первая красавица школы, можно сказать, королева, которая полетела со своего пьедестала вниз без единого шанса зацепиться хоть за что-то!
– Ветрянка? – предположила Маргарита, вспоминая рассказы родителей об их врачебной практике.
