- Нападения на машины были?
Да, мародёры, случалось, нападали, особенно в пургу. Темень, ночь - убивали водителя, охрану. Старались нападать на машины с консервами, кондитерскими изделиями.
- На Большой земле вас подкармливали?
Немножечко поддерживали. Это помогало.
Интервью и лит. обработка А. Драбкина
Вдовин Иван Иванович
Вдовин Иван Иванович
После Тихвина наша дивизия все четыре года вела бои в Ленинградской области. Самый трудный участок был в районе населённого пункта Папортно. На пути иногда встречались деревни. Многие из них ещё слегка дымились. Воздух был наполнен неприятным запахом горелого мяса. Немцы поджигали дома, не разбираясь, кто и что в них. Иногда умышленно загоняли людей в горящие сараи. Но как только деревня освобождалась от немцев, люди выходили из леса, и мирная жизнь потихоньку возрождалась на пепелище. Лес для человека в это время был всем. Он прятал, охранял, кормил, одевал, грел.
Лес в любое время года, даже сбросивший листья, продутый ветрами и скованный морозами, с радостью встретит вас.
Пройдя очередной населённый пункт, мы невдалеке от него вырыли себе неглубокую землянку и заночевали в ней. Пришло очередное утро. Вышли на улицу, умылись снегом. Так было у нас всегда. Снег нас выручал всю войну. Снег был нашим питьём, основой супа, подспорьем в бане. Просто палочка-выручалочка. Плохо только то, что он лежал в войну неполный год.
В конце января 1942 года наша дивизия начала наступать на совхоз «Большевик», южнее станции Гряды, с последующим выходом на Грузино (бывшая вотчина Аракчеева). Дойдя до окраины деревни Любцы, мы получили приказ захватить эту деревню, а затем Земтицу, Копцы и Тютицы с целью расширить горловину прорыва.
Дойдя до деревни Любцы, мы встали на отдых. Немцы снизили свою активность. Наше наступление тоже ослабилось. В это время у нас не было полного боекомплекта, продовольствия и фуража, потому что тыловикам не хватало транспорта для подвоза вооружения и продовольствия. Но долго нам стоять было нельзя. Мы получили приказ выбить немцев из деревень Копцы и Любцы. Однажды в одной из атак мы пошли вдоль железной дороги, и противник яростно засыпал нас миномётным огнём. Атака захлебнулась. За освобождение деревень Копцы, Лобцы и Тютицы мы боролись несколько месяцев. Причём надо учесть, что тогда, в январе 1942 года, стояли морозы градусов под тридцать. Провоевать на этом плацдарме нам пришлось до конца лета.
В середине июля положение было критическим. Почти половина наших пушек вышла из строя. Немец тоже выбивался из сил. Мины и снаряды рвались повсюду. Наши силы таяли. Остро не хватало снарядов, мин, гранат. Самолёты противника продолжали постоянно летать над головами наших бойцов. Волховский фронт растянулся от озера Ильмень до Ладожского озера.
Как-то летом после сильного артналёта наши бойцы готовились к отражению уже четвёртой контратаки. В бой вступили все солдаты полка - легкораненые, повара, ездовые, ординарцы. А бой всё усиливался и дошёл до рукопашного. К этому времени в батальоне Кулакова оставалось в живых только девять человек. Неожиданно возникло небольшое затишье, но ненадолго. И вот из леса снова вышла группа немцев и пошла прямо на обессиливших смельчаков. Им ничего не оставалось делать, как только вызвать огонь на себя. Последний залп «катюши» попал с исключительной точностью и уничтожил всех немцев. На следующий день перевес был уже на нашей стороне. Подошедшее подкрепление обеспечило нашу победу. Больше атак по захвату нашего плацдарма на перекрестье дорог Новгород - Чудово не было. Двенадцать месяцев до конца 1942 года длилось это сражение. Мы честно исполнили свой долг. Осёдланный участок шоссейной и железной дорог мы больше не сдавали, активно оборонялись.
27 августа 1943 года после артподготовки наши части начали наступление в районе Ладожского озера с целью соединения наших частей с Ленинградским фронтом. Чтобы передислоцировать технику в условиях полного бездорожья, нами строились самодельные дороги из жердей, укладываемых поперёк на продольные брёвна. Приложив неимоверные усилия для захвата плацдарма западнее Чёрной речки, мы сумели там закрепиться, но не надолго. Через месяц пришлось нам это место оставить. Ленинградский же фронт сумел удержать свои два плацдарма.
Яростное сопротивление немцев, отсутствие дорог, взорванное железнодорожное полотно, снежные заносы. Всё это неимоверно сковывало наше наступление. Плюс к этому ещё и отставшие тылы, из-за чего бойцы получали уменьшенный паёк. Нечасто, но приходилось нам есть и конину. К этому времени к ней уже все привыкли. Чтобы найти хороший кусочек, необходимо было затратить много усилий. Я выбирал самый лёгкий способ. Как растает снег, появится из-под него нога лошади, возьмёшь перочинный ножичек и настругаешь маленьких и уже синих кусочков. Большие куски зимой уже кто-то посрезал. Настругаешь половину котелка, сваришь, съешь и сыт. Первые два года мы не питались на кухне, а получали продукты сухим пайком, потому что связисты всегда были далеко от кухни. Но данное обстоятельство было нам во благо. Из сухого пайка трудно что-то взять. Всё, что положено, взвесь, пожалуйста.
Преодолев все трудности и освободив все вышеуказанные населённые пункты, мы вышли на берег Волхова. Больше всех досталось нашей дивизии. Фашистская авиация и артиллерия не давали передышки. Много пришлось поработать нам, связистам. Кабель от обстрелов рвался очень часто. Из-за этого нарушалось управление частями. И, конечно, на восстановление обрывов посылали нас.
Взвод наш был многонационален. Всю войну им командовал старшина Матушевский Самуил Яковлевич. Еврей. Его помощником был Шемётов Николай - русский, рядовыми - Игнатов, Королёв, Поляков, Цветков, Чевлытко, Сёмушкин - русские, Кивисик - татарин, Кичев - казах, Зоборовский - еврей, Давлашеридзе - грузин. Несмотря на это, мы жили дружно. Не завидовали и не имели обид между собой. Не считались, кого куда пошлют. Трудностей хватало на всех. Тяжело и опасно было ежедневно, ежечасно и в любом месте. Невзирая на обстановку, взвод всегда и своевременно проводил нужную командованию связь.
У меня была ещё своя личная беда. Я страдал куриной слепотой. Так она меня мучила, что трудно рассказать. Иногда даже навёртывались слёзы от бессилия. В тёмные ночи приходилось буквально перед носом протягивать руки, чтобы не налететь на дерево. А задача связиста была непростой. Надо в темноте разматывать катушку провода и подвешивать его на любые предметы по мере продвижения вперёд. Когда же провод обрывается, надо в темноте найти его концы и соединить их. Это было совсем нелегко, особенно с моим зрением.
Вот такая работа у связиста шестовых линий. Днём и ночью, в мороз, жару и дождь - круглые сутки начеку. Вернувшись в землянку, в темноте, на ощупь я нашёл свободное местечко, положил под голову личную подушку - противогаз и, не снимая шинели, крепко заснул.
