— Знаешь, магия спасла, кажется, вас от проблем средневековых городов Земли. Я не жила там, конечно, но они далеко не такие романтичные и… вкуснопахнущие были. Содержимое ночных горшков выливалось прямо на улицу, после дождя долго стояли огромные лужи, отбросы и мусор повсюду, костры и полное отсутствие дорог, а значит — грязь.
— Ну, это не только магия, — Рон улыбнулся, — города уже давно замостили и создали дренажную систему, канализацию и водопровод. Воду берем из реки — я знаю, ты рассказывала, что у вас промышленные предприятия загрязнили природу, нашему миру это не грозит, как понимаешь.
— А сливаете куда? — спросила я сварливо.
— Ани, ты иногда такие вопросы задаешь! — захохотал Рон. — Мы очищаем ее с помощью специальных сооружений и повторно используем на полях.
Я, честно говоря, в какой-то мере, обзавидовалась этой чистоте и продуманности. Нет, ну правда, здорово жить в мире, где самая экологичная экология из всех возможных, а правители заботятся, чтобы тебе было чисто, сухо и тепло. Но потом вспомнила, что я как раз в этом мире и живу, расслабилась и снова стала смотреть по сторонам. Мне было сложно определить стиль построек — я несведуща в архитектурных направлениях, но все было довольно простым. Прямоугольные дома, покатые крыши, окна со стеклами и резными ставнями, очень много росписи — какие-то руны, картины, знаки.
— А климат в Таларии какой? Я как-то и не задумывалась.
— Даже на севере нет сильных холодов. Сейчас самое теплое время, все цветет, плодоносит, видишь? После времени сбора урожая наступает довольно короткий зимне-осенний период, бывает и снег, но недолго. И снова природа расцветает. В нашей области холоднее, чем в столице, — все-таки мы севернее находимся, плюс много гор и хвойных лесов. Южные же города бывают очень жаркими, конечно, зимы там нет.
Мы продолжали ехать, пока я не увидела симпатичное кафе с булочками, пирожными и чаем. Вопросительно посмотрела на Рона — тот кивнул, мы спешились и сели за уличные столики. Вокруг хлопотала покрасневшая и очень нервничающая хозяйка: конечно, в Академии и во дворце по поведению придворных чувствовалось, что Рон высокородный, но здесь было другое. Не подобострастие или страх, а удовольствие, что господин заглянул именно к ней, и желание сделать приятное.
Вообще местный уклад был довольно приятным для всех жителей, насколько я могу судить. Благородные лорды давали защиту, и в то же время в стране существовало что-то типа рыночной экономики, у людей была возможность заработать, никто их за рабов не держал и голодом не морил. Конечно, далеко не все было так идеально везде, были и самодуры, и бедные провинции, и просто нерадивые или жестокие лорды, но Высшие на то и Высшие были, что подавали пример заботы о собственном населении. Каждый протекторат, во главе которого стоял лорд, являлся своего рода экономической единицей, имеющей свою производительность и торговавший на свое усмотрение не только внутри страны, но и с соседними странами и с мирами. Здесь была местная налоговая система, а уже сам лорд и его казначей отвечал за то, чтобы в Империю от протектората поступала определенная сумма и другой импорт.
— Драгоценные камни из наших гор, просто камни — ты же видишь, здесь все разноцветное, это наши каменоломни, — перечислял Рон, загибая пальцы, — мясо, животные, ткани, которыми славятся наши мастерицы, — это шерсть, другие теплые ткани, затем дерево — у нас много лесов, мебель и различные вещи из дерева — вот что в основном мы пускаем на продажу, плюс частично отдаем Империи. Ну и, конечно, деньги — каждому протекторату, неважно, насколько большому, назначена определенная сумма, она может пересматриваться раз в два года.
Мы допили чай и отправились в местную мэрию, называлась она правда очень смешно — «кашка», а мэр был «каш».
— Я давно здесь не был, и было бы невежливо приехать в город и не поздороваться.
Каш нас ждал, конечно, уже весь город жужжал о прибытии Рональда Тер Сегета со спутницей. Это был довольно приятный мужчина, высокий, со светлыми волосами и внимательным, цепким взглядом. Он дрогнул, когда меня представили как сестру, но быстро взял себя в руки и поклонился.
— Слухи и до нас дошли, Высший. И я рад, что увидел… такое приятное подтверждение.
Приятным подтверждением меня еще не называли. Я хихикнула. Каш улыбнулся и предложил устроить небольшой прием в честь нашего приезда. Но Рон отказался:
— Мы всего на два дня и хотели бы немного отдохнуть от светской жизни.
В сторону замка вела отдельная дорога. Сначала мы ехали через поля, потом начался лес, и деревья становились все выше, ели попадались все чаще, пока мы не миновали дремучий лес с еловыми исполинами высотой в несколько десятков метров. Поднялись в гору и неожиданно увидели озеро. У меня захватило дух.
Небольшое озеро с фиолетовым отливом, могучие великаны вокруг, а с противоположной стороны — высокий оранжево-красный замок с защитной стеной, пятью башнями, украшенными многочисленными яркими флагами. Нижняя часть замка была из сплошного камня, без единого отверстия, но чем выше, тем больше появлялось окон. Наверху же, на башнях, окна были уже огромными и сверкали на солнце.
— Нравится? — Рон со странным выражением лица смотрел на замок.
— Очень. Ты любишь это место?
— Да… Это мой дом. Я здесь родился, провел все свое детство и юность. Здесь жила моя семья.
Ну вот. Воспоминания его снова настигли. Я осторожно подъехала и взяла его за руку.
— Рон, здесь снова будет жить твоя семья. Ты приведешь сюда жену, вы родите детей, и замок снова станет как прежде — большим и теплым домом. Ну а пока можно и меня приютить, — я подмигнула.
Рон улыбнулся:
— Это и твой дом теперь, навсегда. Я очень надеюсь, что ты тоже полюбишь его.
Дорога огибала озеро, упиралась в единственный перекидной мост — наверняка здесь куча потайных ходов, я, может, успею изучить — и проходила сквозь огромные резные ворота. Мы въехали в каменный двор неправильной формы, в котором уже выстроилось куча народу: женщины в темных платьях и чепчиках, стража, мужчины в простых рубахах и брюках.
— Благодарю, что вышли встречать, — поприветствовал их Рон и сказал с нажимом: — Представляю вам мою родную сестру, чудом спасшуюся от гибели двадцать пять лет назад, Анну Тер Сегет.
Замок Сегет был более камерным, чем дворец Императора, и, конечно, небольшим. При всей незатейливости постройки от него веяло мощью и уютом одновременно. Сразу было видно, что за замком и садом любовно ухаживают. Мне выделили огромные покои в одной из башен, с дощатыми полами, большими окнами, резной мебелью и светлыми драпировками.
— Тебе нравится? Если они тебя устраивают, то будешь в них жить постоянно.
— Да, — прошептала я в восторге.
Уютная гостиная с камином и полукруглой стеной: из окна открывался вид на озеро и лес, через который мы проезжали. Здесь были картины, что-то типа клавесина и много свободного места. Резной стол светлого дерева для обедов, уютные мягкие кресла и много молочно-белого — пушистый ковер, потолок, стены, тяжелые шторы, украшенные красной вышивкой. Ванная, отделанная темно-зеленым камнем, с огромной купелью, не возвышающаяся на ножках, а, наоборот, выбитая в полу. Рядом же — окно и много ваз с цветами. Можно было купаться и практически представлять себя в лесу! Вода нагревалась по старинке, с помощью раскаленных камней за специальной перегородкой и поступала в краны. В Академии для этого использовали магию. Отдельная гардеробная с двумя дверями — в ванную и спальню. Горничная уже разложила мой небольшой запас одежды, но и здесь меня ждал сюрприз — легкие и простые платья, белье, брючные костюмы для прогулок. Видимо, швеи продолжали работать, хотя я их ни о чем больше не просила. Спальня с белоснежным пушистым ковром и деревянной резьбой на стенах. Там тоже два огромных окна и множество штор разной плотности — прозрачные, полупрозрачные, тяжелые бархатные. Повсюду магические светильники, заменявшие в замках свечи, впрочем, свечи тоже были, но больше для создания настроения, чем для освещения. Ну и небольшой кабинет с удобным столом, несколькими креслами и шкафом с книгами и письменными принадлежностями.
