Почти семь лет назад с главой рода Индели произошел несчастный случай. После этого он разорвал отношения с семьей, кроме своей супруги, и стал часто уезжать. Магию он раздавал, но лично ни с кем не общался.
Его видели издалека, даже я, ведь его дом расположен между моим и домом Сомсамычевых. Рядом с домом Какики. Иногда слышали, как Индели говорит с женой. Я тоже слышал. Но никаких близких контактов с соседями не было. Значит, любой похожей комплекции человек мог замаскироваться под главу рода.
Семья Индели была не в чести из-за конфликта с императором. Они вроде как присутствовали, но не слишком явно. Служили, ездили по стране – все как у всех. Кузен мой даже в министерстве внутренних дел числился. В общем, ничего такого, что могло бы явно привлечь внимание. В конце концов, Индели не первый глава рода, который изволил чудить. А вот супруга его в светской жизни себе не отказывала. И последние шесть лет была любовницей Алвера, нашего военного министра. Длора, который почти наверняка знал о махинациях Эрджинбрасских. Просто не мог не знать, в его же ведомстве все происходило.
Если Алвер рассказал длорке Индели о воровстве субсидий, а она передала сведения Хлайкери, он мог собрать доказательства и прижать «родственников». И продолжать через постель добывать новые сведения, постоянно удерживая Эрджинбрасских на крючке.
Свойство магии.
Затворничество главы рода.
Возможная доступность информации об Эрджинбрасских…
Достаточные ли это доказательства?
А мотив?
Возможно, Какики заподозрил, что с соседом беда. И меня могли захотеть убрать по той же причине: подозревали, что я заметил нечто подозрительное.
Кеб остановился. Министр открыл глаза. Прикрыв рот рукой, зевнул. Расправил плечи и толкнул дверцу. Я выпрыгнул на землю следом за ним и оглядел ажурные башенки над гладкой стеной.
– Привратный дух Индели, – позвал министр.
Никто не ответил. Служащие особого отдела спешились, заряжали ружья, занимали боевые позиции. Согры вставали в боевые стойки.
Сощурившись, министр зашагал к воротам. Я – рядом. Мы одновременно толкнули створки, и ворота поддались.
Дом был мертв. Не встретил нас проверяющим касанием.
– Магию забрал, – констатировал я.
Министр жестом подозвал кеб, и нас довезли до крыльца.
Входная дверь пронзительно скрипнула. Дом выглядел величественно и мрачно. И тишина мертвая.
– Тетушка! – позвал я, хотя знал, что хозяйка ненавидит такое обращение.
Впрочем, меня она тоже недолюбливала, особенно с тех пор, как я присыпал ее платье порошком, растворившим волокна ткани, из-за чего она во время приема оказалась почти голой. Но мне же было двенадцать, я изучал магохимию, могла бы отнестись с пониманием. Министр же отнесся…
Тихо.
До меня начал доходить весь ужас ситуации: источник не чувствовался совсем. Значит, весь мамин род лишился магии. И кузен тоже. Он достоин наказания за покушение на честь моей невесты и измену, но не такого же.
А тетушка… Хлайкери взял ее с собой?
– Знаешь, где ход к источнику? – почти шепотом спросил министр и знаками велел офицерам занять позиции.
Подумав, я отрицательно качнул головой:
– Нет, мама из младших, ее не удостаивали визита к источнику.
– Жаль.
Мы поднялись по широкой лестнице, заглянули в расходившиеся в стороны коридоры. Лаково блестел паркет и резные завитки дверей, вычурные золотые рамы. С портретов взирали мрачные предки Индели, но в некоторых я видел отражение мамы: то карие, теплого цвета глаза, то шелковые каштановые волосы. Схожесть подбородка или носа. И с кузеном тоже. Особенно он напоминал деда. Но ни почти одинаковое лицо, ни руки, точно такой же формы как те, что ласкали Сабельду, не вызвали у меня переживаний. Не будь кузен женат, я бы обрадовался, что он расстроил мою помолвку. Сейчас даже удивительно, что была какая-то иная кандидатка в жены, кроме Саши.
Нас нагнал офицер, сбивчиво зашептал:
– У ворот длор Брондельбундель Индели, требует встречи с главой рода.
А вот и помянутый кузен Буль пожаловал. Быстро он. Скоро остальные родственники подтянутся. Судя по взгляду министра, он ожидал их появления с изрядной долей ужаса.
Еще один род остался без магии. Конечно, часть мужчин пристроится к родам матерей, а женщины будут просить принять детей в семьи своих отцов, но все же магии будет не хватать.
– Всех прибывающих Индели собирайте в гостиной на первом этаже, – распорядился министр. – Начнут буйствовать – грозите арестом. Понадобится – арестуйте кого-нибудь.
Оставив при себе меня и трех офицеров с пистолетами и магическими палашами, министр продолжил обход дома.
Тетушку мы обнаружили в будуаре. Она лежала на животе в луже собственной крови, медные с проседью волосы разметались по скомканному ковру.
Я застыл, не понимая, почему она мертва. Ведь она помогала Хлайкери, как он мог так с ней поступить? На свободном от цветастого покрытия паркете она успела начертить кровавыми буквами:
«Бег».
Министр пощупал пульс. И, мотнув головой, направился к распахнутой двери на темную лестницу.
А я смотрел на тетушку. В памяти проносились обрывки воспоминаний, к горлу подступала тошнота. Закрыл глаза, но это мало помогло.
– Лавентин, сюда! – в отголосках эха прогремел призыв министра.
Я бросился к нему, хватаясь за возможность отвлечься от страшного ощущения скоротечности жизни.
Очень скоро понял, что спускаюсь в колодец источника. Министр стоял на краю выемки.
В отличие от моего и колодца Какики, в этом был установлен подъемный кран, позволявший вытащить снизу что-нибудь тяжелое. А на лестнице обнаружились узкие рельсы.
Я заглянул в колодец. Дно усыпали осколки кристалла источника с кусками иссушенной плоти. Осколки торчали и в магопрочном кирпиче. Значит, взрыв источника Какики – не следствие вмешательства магоеда в процесс похищения магии.
Министр тихо произнес:
– У них у всех был понижен уровень магии.
– А? – Я вглядывался в осколки, стараясь думать только о них, а не о разлившейся на полу будуара крови, запах которой вдруг ощутился болезненно остро.
– У всех Индели последние годы был снижен магический запас. – Прикрыв глаза, министр тер предплечье подвязанной руки. – Некритично, но все же. А младшим магию вовсе не давали.
Я все смотрел на осколки.
Потом на кран.
На рельсы – их теперь разглядывал и министр.
– Готов поспорить… – начал он.
А я закончил:
– …что их настоящий родовой источник был уничтожен лет шесть назад, главу рода играл какой-нибудь актер или сообщник Хлайкери, сам глава стал источником, а Хлайкери раздавал магию остальным, чтобы никто ничего не заподозрил.
