Министр метнулся в тень кустов на обочине и внезапно исчез.
Тут же возник у открывающихся ворот.
– Держите его! Брать живым! – В руке министра взвились черные щупальца.
Земля задрожала, заскрипела. Рокочущий звук вспорол воздух. Родовая магия министра? На моей территории?
Министр покачнулся, земля под ним пошла трещинами. И зарычала, вспучиваясь. Он отскочил в сторону. Сквозь трещины протиснулись фиолетовые рога, следом проталкивалось склизкое тело с рогами поменьше.
Мой песочный рогач.
Живой.
Наверное, он был далеко, когда ощутил магию Вериндера и пополз сюда, но та быстро угасла, и он остался внизу. Пока не почувствовал магию министра.
А министр сильнее разжег свое черное пламя.
– Не колдуй! – размахивая руками, я побежал к ним. – Стой! Министр! Стой! Его привлекает магия! Он…
Земля содрогнулась. Могучее тело рогача взвилось, сминая ворота и стену, кусты, вспарывая подъездную дорожку.
Глава 46
– Не колдуй! – Лавентин на бегу размахивал руками. – Стой! Министр! Стой! Его привлекает магия! Он…
Рогатый фиолетовый червяк навис над Раввером. Палили из ружей, но пули не брали склизкую кожу гигантского существа. Земля трескалась, проваливаясь вместе со стеной. Пошатнувшись, Раввер неловко взмахнул подвязанной рукой и рухнул навзничь в разлом земли. По слепой рогатой морде скользнуло черное пламя и развеялось в небесах.
Червяк, точно цветок лепестки, распахнул четыре челюсти и склонился к яме, куда упал Раввер.
– Стой! – хрипло заорал Лавентин. Его объял зелено-голубой свет. – Ко мне! Ко мне!
На фиолетовой коже червя вздулись зеленоватые вены. Будто что-то тянуло чудовище в сторону, а оно изо всех сил рвалось к Равверу.
Содрогнувшись, червь обратил пасть к Лавентину. Под ногами у того зашевелился гравий, земля вспучилась. За его спиной поднялся пузырь и лопнул, выпуская рогатую фиолетовую шишку.
Я заорала до боли в легких:
– Сзади!
Лавентин обернулся, глаза его изумленно расширились. Шишка вытянулась, в ней распахнулась пасть. Лавентин рванулся в сторону, дорожка треснула, выпуская склизкое тело хищного червя. Привратный дух загородил катившегося по лужайке Лавентина. Духа отшвырнуло, перекинуло через него и вогнало в землю.
Над Лавентином нависла пасть.
У меня перехватило дыхание.
Пронзительно завизжала Вера, дергала за руку, но я не могла оторвать взгляд от пасти червя.
Над Лавентином взмыло полупрозрачное трехметровое серо-зеленое существо в разодранном пончо. Руки были скованы кандалами, шею тянул вниз ошейник, цепи исчезали в земле. На перекошенной зубастой морде пылали голубым светом глаза.
Ног у существа не было, оно колыхалось на ветру, словно гигантский скат с волосами и скрюченными пальцами. Существо занесло кулак и ударило червяка в распахнутую пасть. Червя сплющило, из треснувших боков брызнула жижа.
Дернувшись, Вера стала оседать на землю. Я подхватила ее на руки, искоса следя за призрачным существом. Оно уменьшилось до фигуристой брюнетки. В свете заходящего солнца драгоценные камни на ее облегающем платье сияли алым.
Глядя на приподнявшегося на локтях Лавентина, женщина крутнула в пальцах невесть откуда взявшийся мундштук и закурила.
Мой песочный рогач… Размазала с одного удара?
Сигаретный дымок взвился к темнеющему небу. Бабонтия выглядела хрупкой женщиной, но моего рогача – и с одного удара? Не зря столько предупреждений было на пластине.
– Ты что-то, – выдохнул я. – Ты… невероятная!
Дернув плечом, Бабонтия затянулась сигаретой.
– Знаю. – Она указала на меня мундштуком: – Еще раз подпустишь к источнику какую-нибудь тупорылую тварь – я тебе продолжатель рода оторву.
Осознал. Закивал.
– Бабонтия! – Привратный дух выбрался из лужайки и заломил руки. – Вы в порядке? Не пострадали? – Он обошел Бабонтию кругом. – Помочь вернуться?
– Сама справлюсь. – И она провалилась сквозь землю.
Песочный рогач истекал субстанциями, заменявшими ему кровь. Бедная зверушка. Ему было жутко неуютно в грунте острова длоров и тревожно из-за магии источников, словно кругом враги.
Как я мог о нем забыть?
Ладно, когда забываю о людях, но о своих химерах?..
Нашел взглядом Сашу. Замечательные у нее волосы, как огненный факел на ветру. Она передала девочку в руки привратного духа. Вместе они направились к дому.
У разрушенных ворот что-то заскрипело.
Министр!
Подскочив, я бросился к разлому, в котором тот пропал.
– Мини-и-истр! – издалека позвал на случай, если он жив и мечтает оторвать мне голову.
Несколько офицеров, держась за веревки, опасливо перебирались по развороченной земле. Тоже звали:
– Министр, вы в порядке? Отзовитесь!
Неужели я оставил страну без министра внутренних дел? Схватился за голову.
Земля подо мной крошилась, проседала. Нога провалилась в трещину, я рухнул на колени. Лодыжку пронзила боль. Я выдрал ее из зажима земли и пополз вперед. С той стороны к провалу в земле полз офицер. До краев разлома мы добрались одновременно.
В комьях склизкой земли лежал министр, устремив в небо застывший взгляд. Повязка на руке порвалась, черная одежда измялась и казалась коричнево-охристой.
– Мини-и-истр, – позвал я.
– Лавентин, – скорее читалось по бледным губам, чем слышалось. Министр кашлянул и продолжил громче: – Еще одна такая выходка – и я посажу тебя.
Ну до чего все любят угрожать. Можно подумать, я виноват, что все так получилось. Нет, я, конечно, причастен, но другие тоже. И все опять как-то само получилось…
– Понял, – согласился я.
– Хлайкери поймали?
Офицер доложил:
– Никак нет.
– Объявите его в розыск. Срочно. Задействуйте все силы. – Морщась, министр прикрыл глаза локтем согнутой руки. Глухо потребовал: – И вытащите меня уже отсюда.
Кажется, на этот раз он сильно расстроился.
– Йаа… – простонал дух бездны из опаленных кустов.
Ему-то никто не поможет.
– Полагаюсь на вас, – улыбнулся я оглядывающему стенки провала офицеру и отправился проверить Йаа-Ий.
Вдалеке раздался скорбный плач Дуси. Он ведь только сад восстановил…
Очнувшись, Вера заплакала навзрыд и никак не успокаивалась. Я не знала, что делать. Не сталкивалась с детскими истериками. Точнее, с детскими истериками, порожденными чем-нибудь столь страшным.
