– Я буду там.
– Я имел в виду не только тебя.
– Вместе с Барминым.
Президент улыбнулся.
– Это самое лучшее, что ты можешь сделать для меня. И, пожалуй, – для себя тоже.
– Ты мне угрожаешь?
Президента выдал короткий смешок.
– Скажем так – ты, брат, не прав. И это самое большее, что я могу сказать тебе.
25
Кабинет министра обороны Японии Кадзуто Минадзи находился на первом этаже кольца Е – крайнего из пяти концентрических колец, вложенных друг в друга и таким образом образовывавших здание Министерства самообороны. В отличие от окон остальных четырех колец, выходивших внутрь «каменного мешка» и никогда не видевших света, из окон кольца Е открывался чудесный вид на широкую долину Ясико, заросшую вековыми ивами, спускающими свои ветви почти до самой воды, и на заснеженную вершину Фудзиямы. Именно поэтому в кольце Е находились кабинеты высшего командования АСОЯ, в том числе военного министра.
Офис министра располагался на двух уровнях: на верхнем уровне находился непосредственно кабинет с помещением для секретаря, а в подвале было устроено бронированное убежище. Его стены, выполненные из брони толщиной в сто миллиметров, были способны защитить от ударной волны ядерного взрыва, а в мирное время – от электронного прослушивания.
Министр обороны ходил, поскрипывая каблуками, из угла в угол своего просторного кабинета, изредка останавливаясь у окна, чтобы посмотреть на сверкающую гладь Ясико, по которой сновали прогулочные лодочки. Это был самый красивый вид во всей Фурикаси, но сегодня министр не замечал этой красоты. У него болело в боку. Не рак ли это? – с тоской думал министр. Доктора говорят, что не рак, но ведь это не у них болит.
В его голове то и дело всплывали сведения, полученные из России. Русские приступили к поискам затонувшего «Юнадо-4». Это серьезно волновало министра. Если они найдут батискаф, то с ними будет много проблем. Батискаф работал в зоне, пограничной с русскими территориальными водами.
Про козни русских он знал не понаслышке: эти ребята умеют доставлять неприятности, упертые и настойчивые люди. Какая разница, как называется страна – Россия или СССР, главное – люди остались те же. К тому же, не будь перестройки, до сих пор бы были достойными противниками Западу.
Его размышления прервал стук в кабинет. Министр произнес: «Войдите!» – и в помещение вошел полковник Кабаяси.
– Господин генерал, – доложил полковник, – только что звонил генерал Ямамото.
– Что там еще? – мысли генерала с трудом возвращались к текущим проблемам.
– Кажется, обнаружены причины исчезновения «Юнадо-4».
– Вот как? – министр задумался. – Интересно. Как же это им удалось?
– Расшифрованы снимки, полученные с «Юнадо», – на глубине пятисот метров видны какие-то люди с оружием.
– Что? – поднял брови Минадзи.
Кабаяси пожал плечами.
– Так утверждает генерал. Через полчаса он будет здесь.
Министр повернулся к окну.
– Полагаете, этот человек хочет списать потерю наших батискафов на каких-то таинственных обитателей бездны?
– Нет, думаю, это серьезно.
– Что ж, тогда надо его принять.
Когда полковник вышел, министр снял трубку аппарата правительственной связи.
– Значит, битва за Курилы уже началась, – пробурчал он сам себе под нос, щелкнув кнопкой связи с премьер-министром. – И наш противник нанес первый удар.
26
Смеркалось, когда красный «форд» Дроздова затормозил возле главного входа на арену спорткомплекса «Олимпийский». Он вошел в здание в сопровождении Шкаликова.
– Возьмете под охрану запасной выход, – ни слова больше не говоря, Шкаликов развернулся и, дойдя до двери, остановился возле нее. Его крупная фигура уперлась в дверной косяк.
Оставшись один, Дроздов прошел билетный контроль на входе и, войдя в зал, битком набитый орущей публикой, остановился в проходе: зал стонал от восторга, так что рев толпы перекрывал истошные звуки музыки, вырывающиеся из колонок, установленных по всему периметру зала. Дав глазам время привыкнуть к свету софитов, Дроздов стал наблюдать за сценой – разгоряченные выступлением «Сыновья волка» в темных, облегающих фигуру трико прыгали, как оглашенные, с гитарами по сцене. Рослые, розовощекие и бородатые – они составляли резкий контраст с анемичными девочками и мальчиками, истошно вопящими из последних сил: «Хэлп ми он май найт». Цепь охранников с трудом удерживала напирающую толпу.
При первом взгляде на сцену Дроздов убедился, что дочери Бармина среди выступавших нет. Появилось ощущение напрасно потерянного времени, неужели он зря пришел сюда?
Но она оказалась здесь. Одетая в эффектную черную блузку и прозрачную юбку, она неожиданно выскочила из-за кулис. Высокая, рыжая, с огромными зелеными глазами, она, казалось, привлекла к себе всеобщее внимание. Сделав несколько эффектных па, сопровождаемых взрывом аплодисментов, она снова скрылась за кулисами.
– Кажется, это она.
Постепенно шум и гам на сцене стихли. Когда последний аккорд улетел к потолку, ревущая толпа потянулась к выходу из зала в фойе. Дождавшись, когда музыканты скроются за кулисами, Дроздов пересек пространство, отделяющее его от цепи охранников, и, показав свое удостоверение, прошел к служебному входу, расположенному слева от сцены.
– Где у них раздевалка? – спросил он у милицейского сержанта, стоящего с той стороны двери.
– По коридору налево.
Поблагодарив его, Дроздов пошел в указанном направлении. Как только он завернул за угол, в глаза снова ударил сноп света – в коридоре толпились журналисты и пробившиеся сквозь оцепление фанаты. Поискав глазами раздевалку, Дроздов пролез через толпу и приблизился к двум здоровенным охранникам, стоящим возле двери.
Вид у них был воинственный. Показавшаяся из-за их спин молодая курносая девушка, по всей видимости пресс-секретарь, объявила, что с музыкантами можно будет пообщаться, как только они немного отдохнут. Ее объявление было встречено недовольными возгласами собравшихся. Дроздов показал свое удостоверение стоявшему слева плечистому охраннику с наколкой в виде паука на голом плече.
– Чего вам? – спросил тот, даже не обратив внимания на столь видное удостоверение.
– Хочу поговорить с ребятами.
– Насчет автографа?
– Я похож на сумасшедшего?
Охранник, казалось, не знал, что делать.
– Вы что, не слышали – отдыхают.
– Дело срочное.
Охранник окинул незнакомца подозрительным взглядом.
– Хорошо, я спрошу, – он открыл дверь, явно собираясь тут же захлопнуть ее перед носом у Дроздова.
