– Полностью согласен, – не дал ему договорить Ямамото. – Факты говорят сами за себя. Эти подводные жители, кем бы они ни были, ведут себя агрессивно, ведь именно они уничтожили наш батискаф, и я уверен, «Юнадо-5» и «Юнадо-6» постигла та же судьба. Они действуют на нашем дне как хозяева. Пора их поставить на место.
Наступило продолжительное молчание. Никто не спешил заговорить.
Кобаяси первым нарушил тишину.
– Так вы предлагаете атаковать их первыми и захватить станцию?
– Да, – сказал Ямамото, повернувшись к нему. – Не решимся сейчас – позже пожалеем. Если мы капитулируем перед ними под водой, мы проиграем и здесь, на земле.
– Представляю, какой вой поднимется в мире, – запротестовал Кобаяси.
– Они будут молчать, – возразил Ямамото, – как они объявят о том, чего не существует?
– Генерал прав, – добавил Минадзи.
– Вы представляете, что нас могут объявить виновниками развязывания войны? – продолжал сопротивляться Кобаяси, – мы нарушим конвенцию ООН.
– Эта конвенция запрещает кому бы то ни было осваивать морское пространство за пределами своих территориальных вод. Они уже наглым образом нарушили ее, ударив первыми. Мы же только защищаемся, – Ямамото повернулся к Ватанабэ. – Что скажете, господин премьер-министр?
Премьер-министр повернулся к огню. Затем он положил сигару в пепельницу и скрестил перед собой пальцы в воздухе, посмотрел на руки. Его желтое лицо стало бледным. Никто не знал, что он скажет, но все знали – скажет красиво. Наконец он повернул лицо к соратникам.
– Вооружите акванавтов. В первый день седьмой луны мы атакуем подводных жителей.
* * *
Выскочив во двор, Рогов с ужасом обнаружил, что напарника в УАЗе нет. «Где же этот придурок?» – со злостью думал он, крутя головой в поисках подполковника.
В это время Шкаликов, застегивая на ходу ремень, выбежал из боковой двери здания.
– Уходим! – крикнул полковник, хватаясь за дверную ручку машины.
Подполковник оторопело остановился.
– Садись! – закричал Рогов, бросаясь на сиденье.
– Что, черт возьми, произошло? – спросил Шкаликов, усаживаясь рядом.
Рогов повернул ключ зажигания и, услышав, как заработал мотор, включил скорость.
– Готовь пропуск, – проговорил он возбужденным голосом. – Ну и дела!
* * *
Как бомба выскочил Дроздов с девушкой на плече на крыльцо гостиницы. Бледный от страха Гнедичев стоял возле кабины ЗИЛа. Дроздов заметил в его руках тряпку и пузырек с хлороформом.
Он задыхался и ничего не слышал, кроме стука собственного сердца и того, что Ольга кричала ему в ухо. Только бы не упасть, думал Дроздов.
Он подбежал к раскрытому кузову и одним движением усадил девушку на него. Та села на борт, и ее глаза с ужасом уставились на майора.
– Что вы делаете? – вырвалось у нее. – Нет, нет… ни за что…
В этот момент Гнедичев, стоявший сбоку, обхватил девушку за плечи и приложил намоченную хлороформом тряпку к ее рту. Тело девушки несколько раз дернулось, затем глаза затуманились, и она упала бы на спину, если бы Гнедичев не поддержал ее. Вдвоем с Дроздовым они подняли Ольгу и уложили внутрь бака.
Гнедичев стал лихорадочно устраивать ее в нем. Затем вставил в пазы второе дно и закрепил его. Тем временем Дроздов быстро надел свой черный плащ. Гнедичев поторопился закрыть бак крышкой. Это было как раз кстати, потому что в это время распахнулась дверь и оттуда вышел комендант в сопровождении еще одного охранника, высокого худого мужчины с пистолетом в руке.
Дроздов притворился испуганным и поднял руки вверх. Гнедичев не стал играть комедию. Привалившись к кабине, он действительно думал, что наступил его последний час.
Комендант, весь в поту, бросил на них быстрый взгляд и начал обшаривать глазами кузов.
– Никого не было? – спросил он, угрожающе глядя на Гнедичева.
Тот покачал головой. Он был слишком напуган, чтобы открыть рот.
– Ладно, пошли, – бросил комендант, обращаясь к охраннику.
Он повернулся к двери. Внезапно замыкавший шествие охранник остановился, вернулся назад и, подойдя к крайнему баку, приподнял крышку. Увидев там черные полиэтиленовые мешки, он постоял, пристально рассматривая их.
– В чем дело? – недовольно спросил, обернувшись, комендант.
– Мне послышался какой-то звук.
– Почудилось.
– Я уверен – что-то звякнуло, – охранник всматривался в мешок, словно хотел прожечь в нем дырку.
– Какого черта? – разозлился комендант. – Мусор и есть мусор. У нас хватает проблем и без этого. Пошли!
Не оглядываясь на охранника, он вернулся в здание. Охранник нахмурился и вошел вслед за ним, злобно посмотрев напоследок на Дроздова.
Майор вытер лоб и постарался вернуть себе нормальное дыхание.
– Спокойнее, – сказал он Гнедичеву, – мы еще не кончили.
Схватив проволоку, он закрутил крышку на баке. Как только закончил, сразу закурил сигарету. Ему хотелось бы знать, сколько времени девушка пролежит без сознания. А придя в себя, не начнет ли орать? При мысли об этом его лоб покрылся холодным потом.
Они подождали с минуту. Снова послышался топот ног по железным решеткам.
– Вы еще здесь? – закричал выбежавший комендант. – Быстро отсюда!
Вдвоем с Гнедичевом Дроздов занял место в кабине. В этот момент из-за угла здания вышел новый охранник. Увидев их, он поднял автомат.
– Все в порядке, – задыхаясь, проговорил Дроздов. – У нас есть разрешение на выезд. Сейчас я покажу его.
Он вышел из кабины и захлопнул дверцу. Охранник не спускал с него глаз. Его толстое красное лицо выражало недоверие.
– Напрасно спешите, – проворчал он. – Вы не покинете территорию.
– Но почему? – воскликнул Гнедичев.
– Бесполезно настаивать.
– А кто вам сказал, что мы будем настаивать? – не размахиваясь, Дроздов ударил его кулаком в лицо. Тот завалился на капот. Дроздов вырвал у него автомат и оглушил ударом приклада по голове.
– Заводи! – крикнул он Гнедичеву, толкая его к фургону.
Завернув за угол, они проехали через двор и остановились перед запертыми воротами.
Из-за будки появился еще один охранник и посмотрел на машину.
– Загрузились? – с усмешкой спросил он.
– И не говорите, – ответил Дроздов. – Под завязку.
Охранник пожал плечами.
– Ну с Богом, – он открыл ворота. – Счастливо!
Дроздов помахал ему рукой в ответ. Они проехали ворота. Из жилого блока доносились шум и крики. Майор нажал на газ. Он и не предполагал, что все произойдет так легко.
