— Я не хочу, чтобы ты ходил за мной, — холодно сказал Брэден Гидеану. — Уходи!
У собаки был такой несчастный вид, что Серафине страстно захотелось присесть рядом и погладить его, как она делала раньше.
— Конечно, он это не всерьез, — сказала она Гидеану, хотя пес не слышал ее.
На самом деле она уже ни в чем не была уверена. Кто знает, может, Брэден говорил всерьез.
Проскользнув вслед за Брэденом в его комнату, девочка пришла в изумление. Раньше здесь всегда было так прибрано, тепло и уютно. Но теперь комната стояла грязная и неухоженная. На комоде громоздилась стопка подносов с недоеденной пищей, по полу была разбросана грязная одежда. Кровать с пологом не застелена. Шторы запылились. Похоже, Брэден и сам не убирался много месяцев, и слуг к себе не пускал.
Брэден повалился в маленькое кожаное кресло напротив пустого, холодного камина и тяжело, устало выдохнул. Потер дрожащей рукой больную ногу. Другая нога постоянно двигалась. И, кроме того, Брэден безостановочно проводил рукой по волосам и вытирал одну половину лица. Нет, он не просто устал. Он был растерян и встревожен.
Серафина вспомнила, как явилась к нему однажды ночью и как они с Гидеаном дремали на ковре у теплого огня, а Брэден спокойно спал в своей постели. Но сейчас он просто сидел, безразлично глядя на холодный пепел в пустом черном очаге.
Внезапно Брэден встал и принялся беспокойно ходить по комнате. Железный каркас стучал о деревянный пол. Мальчик все крепче сжимал дрожащими пальцами виски, как будто в голове у него звучали слышные только ему голоса.
Все больше волнуясь, он снял черный фрак и брюки и надел старую потрепанную одежду, в которой обычно путешествовал по горам. Затем опустился на колени и вытащил из-под кровати свернутую кольцом веревку.
— Что, черт возьми, ты собираешься делать? — громко поинтересовалась Серафина.
Когда все в доме разошлись по своим комнатам, Брэден открыл окно и сбросил в темноту конец веревки. Всю ночь шел дождь, и в комнату сразу полетели брызги.
— Да что такое творится у тебя в голове? — снова спросила Серафина, чувствуя, как от тревоги сердце сжимается в груди.
У Брэдена так ужасно тряслись руки, что он еле-еле привязал другой конец веревки к кровати. Затем подошел к окну.
— Брэден, что бы ты ни выдумал, не делай этого! — предупредила Серафина.
Но он, скользя, вскарабкался на мокрый от дождя подоконник и начал выбираться наружу. Нога в каркасе не слушалась, поэтому он приподнял ее руками, затем сполз с подоконника и стал медленно спускаться по веревке вдоль стены здания.
То, что он делал, было безумно опасно даже для здорового человека в сухую погоду. Но сейчас из окна по веревке карабкался больной паренек, да еще и в грозу. От каменного пола террасы его отделяло сорок футов. Падение означало неминуемую смерть.
— Осторожней, Брэден! — испуганно и возмущенно закричала Серафина, высовываясь из окна.
Ветер растрепал ей волосы, а потом вдруг сбил с ног и поволок за собой вместе с каплями косого дождя. Серафина почувствовала, что взмывает в воздух. Частицы ее души готовы были разлететься во все стороны, раствориться в грозе. Она вцепилась в ручку окна, изо всех сил пытаясь удержаться в целости.
Серафина беспомощно наблюдала сверху, как Брэден спускается вниз по веревке. Если он не удержится, она не сможет его поймать! Он упадет и разобьется!
Яркая молния перерезала все небо, а затем прямо над головой громыхнул гром.
Глава 13
Серафина отчаянно цеплялась за окно, и ей казалось, что сама вселенная хочет разорвать на мелкие клочки все, что от нее еще оставалось. И все же девочке удалось сползти вниз по стене дома и встать на твердую почву. Дух ли, привидение ли, но она присела на корточки и прижала ладони к каменной плитке террасы, благодаря землю за ее плотность и твердость.
Было понятно, что вселенная скоро вберет ее в себя, что у души осталось совсем мало времени до того, как она распадется на отдельные частицы, из которых создано все в этом мире.
Тут на террасу рядом с Серафиной спустился Брэден. Он ненадолго замер, переводя дух и вытирая залитые дождем глаза.
— Куда это ты собрался посреди ночи? — поинтересовалась Серафина, все еще рассерженная тем, что он так беспечно рисковал своей жизнью.
Словно в ответ, мальчик встряхнулся и зашагал сквозь дождь. Сегодня не было ни праздничных огней, ни музыки — только дождь и темнота. Серафина шла за ним. Вниз по ступенькам, через сад. Покалеченная нога мешала ему быстро двигаться. Он волочил ее за собой, металл с каждым шагом скребся о камень, но Брэден целеустремленно продвигался вперед и шел с неплохой для своего состояния скоростью. Было видно, что он отлично знает, что делает.
По извилистой тропинке в саду кустарников, мимо кёльрейтерии, покрытой золотыми листьями, вниз по ступенькам и, через арку, в Итальянский сад.
Серафина не знала, куда он идет, но ей было хорошо рядом с ним, нравилось совместное ночное путешествие — не важно, куда. Всего несколько минут назад она чуть не растворилась в воздухе, а сейчас, забыв про это, вновь гадала, что произошло с ее другом, пока она отсутствовала. Серафина все еще надеялась каким-то образом пообщаться с Брэденом, а потом даже вернуться к нему в этот мир. Ей было ужасно одиноко оттого, что нет никакой возможности ни поболтать с другом, ни помочь ему, ни спросить, о чем он думает. При взгляде на его мрачное, застывшее лицо Серафину охватывало такое отчаяние, что самой становилось страшно.
Брэден и следом за ним Серафина миновали центральную беседку и вошли в розовый сад. Мальчик нырнул в каменный домик, принадлежащий главному садовнику розария мистеру Фетлану. В домике хранились грабли, тяпки и прочие садовые инструменты, а также цветочные горшки, подносы и деревянные ящики из-под яблок. Мальчик схватил фонарь, лопату и снова выскочил под дождь. Он уже промок до костей и весь дрожал, но упорно продвигался вперед.
Прошел через сад, а затем по тропе к пруду. После того, как лодочный сарай остался позади, Серафина решила, что Брэден собирается перейти по большому мосту из красного кирпича, перекинутому через восточный конец пруда. Но в самый последний момент он свернул левее и вошел в лес.
— Все очень и очень странно, — сказала Серафина. — Куда же ты теперь?
Он шел по краю пруда, над которым нависли ветвями старые деревья, пока не послышался шум бегущей воды. В этом месте ручей впадал в пруд, и здесь же поперек потока было установлено низкое кирпичное заграждение, которое сдерживало течение. За последние годы заграждение поросло кустарниками, мхом и вьющимися растениями, так что Серафина не сразу сообразила, что это такое.
Когда-то давно, когда поместье еще только строилось, архитектор мистер Олмстед решил, что ландшафт будет выглядеть незавершенным без декоративного пруда. Он рассказывал Серафине, что собирался устроить такой же водоем в Центральном парке Нью-Йорка. Девочка никогда не видала Нью-Йорк, да и вообще не бывала нигде, кроме своего горного края. Она даже не представляла, как выглядят равнины, — наверное, очень странно. И как там люди разбираются, куда идти? Но все равно Серафине очень нравилось слушать рассказы мистера Олмстеда о парке в огромном городе. На территории Билтморского поместья, как, впрочем, и в горах, не было природных озер, но много лет назад какой-то старик-фермер перегородил ручей, чтобы устроить мельничную запруду. А мистер Олмстед расширил запруду, придал ей новую форму, и получился пруд, который стал частью сада.
