Рихт приподнял бровь.
— Левая отмазка, да?
Он кивнул.
— Ладно. В общем, у меня философски-созерцательный период, я хочу остаться одна и подумать над своим поведением.
— Ты уверена, что здесь можно остаться одной?
— На сто процентов.
Подмигнула ему, а потом развернулась и направилась обратно к столам. Рихт что-то сказал мне вслед, но это что-то без остатка поглотила музыка.
Не надо было вспоминать Гроу, вот не надо! При одной мысли о том, что он где-то курсирует по залу под ручку с Сибриллой, волосы на затылке встали дыбом и захотелось кому-нибудь что-нибудь подпалить.
Я взяла блюдо, на которое нагребла себе столько закусок, сколько могла унести. В центр водрузила бокальчик веоланского, который стянула у пробегавшего мимо официанта. Подхватив эту драконову башню, с которой чуть ли не сыпались кусочки сыра, фруктов и прочей съедобной чешуйни, направилась к лестнице, ведущей к ВИП-ложам. К счастью, ни Гроу, ни Сибрилла мне на глаза не попались, а вход в ВИП-зону (несмотря на внушительного вида секьюрити, рассредоточившихся по всему залу и по верхней площадке) был беспрепятственный.
Я выбрала крайнюю слева ложу, водрузила тарелку на стол и щелкнула панелью блокиратора двери.
После чего устроилась на диванчике: голова на одном подлокотнике, ноги на другом.
Волосы расстелились по мягкому покрытию, а я вытащила из клатча мобильный и открыла архивы Ильеррской.
ГЛАВА 12
Даармарх, Огненные земли
Теарин
Близость дракона вливалась в меня потоками пламени столь мощного, что бегущие по обнаженному телу капли с шипением испарялись. Волосы не вспыхнули лишь потому, что намокли, возможно, именно вода помогла сбросить наваждение, на которое я отзывалась всем телом, всей сутью, даже запертым внутри пламенем. Уперлась ладонями в мощную грудь, с силой отталкивая Даармархского, подхватила оставленный служанками в купальне халат.
— Что ты себе позволяешь, Теар-рин?! — прорычали мне в лицо.
Прорычали так, что по коже прокатилась горячая волна, отозвавшаяся в драконице желанием пригнуться.
— Встречный вопрос, местар. Что себе позволяете вы, оказавшись в моих покоях во время отбора?!
Резко развернувшись, направилась к дверям, но не успела сделать и двух шагов, как меня перехватили за локоть.
— Не смей от меня отворачиваться, девочка!
Я рванулась, чудом не оставив халат в руках Даармархского.
— Я вам не девочка! — выдохнула яростно. — Я — Теарин Ильеррская, претендентка на трон Даармарха. Вы сами того пожелали, местар, теперь извольте с этим считаться.
— Трон Даармарха. — В темных глазах полыхало пламя. — Хорошо, что ты это помнишь, Теарин. Потому что твое поведение за столом говорит о другом.
— Мое поведение?! — Я вскинула брови. — Разве будущая правительница не должна уделять внимание гостям?
Даармархский приблизился, ноздри его едва уловимо подрагивали, выдавая ярость.
— Твое общение с Флангеррманским вряд ли можно назвать именно так.
Готовая уже огрызнуться, осеклась.
— С кем?
— Он забыл представиться? — Рычание Даармархского вливалось в меня, отзываясь в самой глубине моего существа. — Янгеррд Флангеррманский. Правитель Севера.
«Просто Янгеррд?»
«Не люблю усложнять», — насмешливый, чуть с хрипотцой голос прозвучал в памяти так же отчетливо, как голос стоявшего напротив меня дракона.
— Это не отменяет того, что вам нечего делать в моих покоях, местар. — Я вскинула голову.
— Только я решаю, к кому прихожу. — Алое пламя ударило в меня с силой, перебившей дыхание. — Когда и зачем. До нашего свидания останешься в своих покоях. Никаких прогулок. Никакой библиотеки.
Что?!
— Эсмира тоже останется в своих покоях?! — прошипела, чувствуя, как внутри раскрывается алый цветок ярости. — И остальные претендентки?!
— Это тебя не касается. — Раскалившаяся от его огня таэрран опалила кожу.
— Ошибаетесь, местар. Согласно правилам отбора…
— Правила здесь устанавливаю я. — Пальцы легли на мой подбородок, заставляя вскинуть голову и напоминая о нашей первой встрече. — Ты этого еще не поняла, девочка?
Глядя в жесткое лицо, стряхнула его руку и отчеканила:
— Я все прекрасно поняла, местар.
Развернувшись, вылетела в комнаты, и на сей раз дракон не стал меня удерживать. Судя по тому, что за мной он не пошел, потайной выход находился прямо в купальне. Что, в общем-то, очень удобно: заявился в гости, хорошо провел время и вернулся к себе.
Я подхватила первое, что попалось под руку, — бронзовую курительницу-цветок, источавшую легкий травяной аромат, и запустила ее в стену. Металл с глухим стуком звякнул о стену, содержимое расплескалось, неровными пятнами растекаясь по обивке и ворсу ковра. Взгляд зацепился за драгоценности, лежавшие на столике, я подхватила их и, вылетев на балкон, швырнула вниз, в мгновенно поглотившую их бездну высоты.
— Вррр?! — Дири подлетел ко мне и боднул в ногу с такой силой, что я едва устояла.
Именно это и привело в чувство, особенно когда виаренок ткнулся горячим носом в халат, заставив вздрогнуть. Впрочем, виаренком его уже можно было назвать с большой натяжкой: рос он настолько шустро, что перестал помещаться на лежанке, которую соорудили специально для него. Лапки выпрямились, крылья вытянулись, удлинился хвост — все, что нужно для правильного полета и приземления. По этому поводу Дири мотнул головой в сторону перил.
— Вррр!
— Поздно уже.
— Вррр! — Лапы шкрябнули по полу, а мне просительно заглянули в глаза.
— Ладно, — вздохнула. — Немного полетаешь, пока я не покромсала все подарки местара.
Потому что, признаюсь, искушение было велико. Разодрать на клочки платье, в котором мне предстояло появиться еще один раз в случае победы.
Победы, которая сейчас казалась далекой и недосягаемой, как сходящиеся на небе две луны, царапающие небо острыми краями зарождающихся полумесяцев. Скоро двойное полнолуние, явление столь же редкое, сколь и опасное: драконы обретают невиданную силу пламени, причем не только чистокровные звери. Мы, иртханы, тоже реагируем на двойное полнолуние, удержать в себе звериное начало в это время сложно, если не сказать больше. В такую ночь сильные иртханы оборачиваются, чтобы пламя не сожгло их дотла, а у тех, кто обернуться не способен, человеческое начало отступает перед внутренним зверем.
— Сюда. Иди сюда. — Я похлопала по перилам, и Дири вспорхнул ко мне. — Далеко не улетать. Как только позову — сразу назад.
