Отряды БВА проводили операции на железной дороге, взрывая или захватывая поезда, нападали на склады или гарнизоны Красной Армии, на деревни, местечки и города, освобождали заключенных из тюрем и концлагерей. Делали нападения на банки с целью добывания средств, необходимых для обеспечения подпольной и партизанской борьбы. Боевики БВА организовывали террористические акты против представителей советской власти, членов коммунистической партии, сотрудников милиции и НКВД. По некоторым данным, в октябре 1948 г. была предпринята попытка организации покушения на И. Сталина. Руководство БВА проводило и большую пропагандистскую работу. Центральным печатным органом ее штаба была газета «Души большевистскую гадину!» («Душы бальшавiцкую гадзiну!»), главным редактором которой был М. Шукайлович. Кроме того, штабом и отдельными отрядами БВА издавались десятки газет, журналов, плакатов и извещений, которые распространялись не только среди партизан, но и среди местного населения.
В эмигрантских источниках есть известия, что БВА продолжало активно действовать до 1950 г. Но и в последующие годы от имени этой организации проводились операции, направленные против советских властей. Однако это была уже, скорее, деятельность вооруженного подполья, а не партизанского движения.
В целом же деятельность БВА до сих пор покрыта тайной, так как основная информация о ней содержится в закрытых архивах КГБ. Из сказанного выше видно, что известны только общая характеристика этой организации и общие направления ее деятельности. Однако до сих пор не ясно, сколько и какие отряды входили в БВА. Исключение составляет только один из самых активных (из известных на сегодняшний день) — Борисовский партизанский отряд (Барысаускi партызанскi аддзел) БВА. Это формирование действовало в районе Борисова (Белоруссия) и в соседних районах во второй половине 1940-х гг. В 1948 г., во время карательной операции против отряда войска НКВД (в 1948 году НКВД уже не существовало. — Прим. авт.) использовали отравляющие газы. Об этом стало известно на Западе в 1949 г. благодаря одному из партизан, который смог пробраться в Германию через Западный Берлин. В целом же дальнейшая судьба этого отряда неизвестна…»
[806].
Бальзам на сердце белорусским националистам. И у них в республике были антисоветские повстанческие формирования «круче», чем в соседней Западной Украине и Прибалтике. Чего только стоит применения химического оружия в 1948 году. В истории борьбы с партизанами на территории Советского Союза газы применялись дважды: гипотетически когда Михаил Тухачевский боролся с крестьянскими восстаниями на Тамбовщине в 1921 году и вполне реально когда немцы воевали с советскими партизанами. Все остальные эпизоды — плод фантазии эмигрантов. По поводу объединения украинских, прибалтийских и польских повстанческих формирований под руководством белорусов — снова выдумки эмигрантов. Сейчас опубликовано множество монографий и сборников документов, посвященных истории повстанческого движения во второй половине сороковых годов прошлого века. Там вы не найдете даже упоминание альянса между украинцами, поляками, литовцами и белорусами. А по поводу повстанческого движения — да оно было, но инициаторами и активными участниками были действовавшие разрозненно, а порой и конфликтовавшие между собой «бандеровцы», «лесные братья» и «аковцы».
Хотя Олег Романько не единственный, кто уверен, что после окончания Великой Отечественной войны на территории Белоруссии местные националисты вели полномасштабную войну с советской властью.
В декабре 2005 года одна из белорусских газет опубликовала статью Елены Анкудо «Прыжок диверсанта». Прочитавшие ее с удивлением узнали, что в 1946 году в Пинской области было совершено нападение на отряд сотрудников М ГБ, в результате которого последние понесли серьезные потери. Поводом стала очередная зачистка чекистов, арестовавших членов «Союза белорусской молодежи» (СБМ) и бойцов крупнейшей в то время подпольной военизированной антисоветской организации «Черный кот». Задержанных (различные источники оценивают их численность от 250 до 300) перевозили на колонне автомашин, однако доставить их до места назначения не удалось: в 38 км от Пинска на колонну напали бойцы «Черного кота».
Около 70 сотрудников МГБ сержантского и офицерского состава погибли, почти всех арестованных освободили
[807].
Кратко расскажем об этих организациях. «Союз белорусской молодежи» был создан 22 июня 1943 года по типу «Гитлерюгенда». Высший руководящий орган — Центральный штаб — состоял отделов: пропаганды, прессы, культуры; социальной работы, охраны здоровья и физического воспитания, а также школьного отдела. ВСЕМ входила молодежь в возрасте от 10 до 20 лет. Целью СБМ было объединение белорусской молодежи, воспитание в ней национального самосознания, готовности сражаться за Беларусь, которая будет «восстановлена» с помощью Германии. На 1 апреля 1944 года в СБМ состояло 12 633 человека. Понятно, что небольшая часть членов СБМ ушла вместе с отступающими немецкими частями на Запад, а большинство осталось в родных местах. Поэтому репрессии властей в отношении членов СБМ возможны.
А вот с «Черным котом» все гораздо сложнее. Об этой организации знали только журналисты издаваемых на Западе в первые послевоенные годы нескольких белорусских газет. Именно из них отдельные белорусские «историки» черпают сюжеты для своих «сенсационных» публикаций о деятельности белорусских повстанцев.
Снова обратимся к публикации «Прыжок диверсанта». По утверждению автора этой статьи, в марте 1948 года около пятисот бойцов под руководством лидера организации Михаила Витушка заняли Новогрудок, блокировав здания МГБ, местного гарнизона, партийных органов и милиции. Причиной активных действий также стало помещение под стражу нескольких бойцов «Черного кота»; их освободили, уничтожив, поданным книги «Память. Новогрудский район», несколько сотен чекистов, бойцов внутренних войск, советских и партийных активистов
[808].
В этой истории сразу вызывает сомнение количество погибших. Непонятно, как несколько сотен вооруженных фронтовиков-чекистов смогли позволить убить себя, не оказав при этом никого сопротивления бандитам.
Непонятно, что делали они в таком огромном количестве в районном центре. Их надо было собрать со всей области, если не с республики. В райотделе трудилось не больше двух десятков чекистов. Это при условии, что в момент нападения все они находились на своих рабочих местах. Хотя специфика службы в тот период была такова, что офицеры МГБ неделями дома не ночевали — участвовали в боевых операциях. Их и на совещания лишний раз старались не вызывать, чтобы дать возможность поспать пару лишних часов.
А вот украинские и российские коллеги белорусских «историков» и журналистов, которых сложно заподозрить в симпатиях к советской власти, почему-то крайне лаконично говорят о борьбе белорусских повстанцев за свободу своей страны в послевоенный период. Зато они подробно рассказывают о деятельности представителей других антисоветских повстанческих движений.
