«Адмирал, офицеры и матросы французского флота низко склоняют головы перед генералом Врангелем, отдавая честь его доблести».
В Турции армия была размещена в лагерях в Галлиполи, Чаталджи и Лемносе. Несмотря на то что союзники, как уже говорилось, практически разоружили армию и оставили ее без обмундирования, Петр Врангель, с честью выведший свои войска из тяжелого положения, пользовался у солдат и офицеров непререкаемым авторитетом. Поредевшие в боях дивизии были сведены в полки, насчитывающие в общей сложности 80 тысяч отборных солдат и казаков. Разумеется, как командующий сильной и хорошо организованной армией, генерал Врангель с первых дней эмиграции вызывал в Москве законное опасение. Агенты советских спецслужб вели за ним постоянное наблюдение, а 15 октября 1921 года на генерала было совершено покушение, которое предполагалось представить как морскую катастрофу.
Но покушение не удалось, Петр Врангель остался жив и продолжал руководить армией, считая своей первоочередной задачей спасение ее от разложения. Дело в том, что вокруг армии крутились не только большевистские агенты, но и масса других людей, в частности, вербовщики французского Иностранного легиона, собравшие немалый урожай.
Затем появились католические монахи, обещая нуждавшимся и отчаявшимся утешение и покой в лоне единственно благодатной Церкви…
Спокойный и владевший собой Петр Врангель вспылил и заявил французам:
«Если французское правительство настаивает на том, чтобы уничтожить русскую армию, наилучшим выходом было бы высадить ее с оружием в руках на берегу Черного моря, чтобы она могла, по крайней мере, достойно погибнуть»
[250].
Осознав, что от бывших союзников, и прежде всего французов, помощи ожидать не стоит, Петр Врангель стал решать задачу по обустройству ВСЮР самостоятельно. При этом он во всеуслышание заявил:
«Я ушел из Крыма с твердой надеждой, что мы не вынуждены будем протягивать руку за подаянием, а получим помощь от Франции как должное, за кровь, пролитую в войне, за нашу стойкость и верность общему делу спасения Европы. Правительство Франции, однако, приняло другое решение. Я не могу не считаться с этим и принимаю все меры, чтобы перевести наши войска в славянские земли, где они встретят братский прием»
[251].
К концу 1921 года хлопоты Петра Врангеля об устройстве частей русской армии в Сербии и Болгарии увенчались успехом, и полки ушли из Галлиполи и с Лемноса. После этого Врангель, перебравшийся в сербский город Сремски Карловицы, поставил перед собой задачу — объединить вокруг армии все политические организации белой эмиграции. А так как со временем армия как вооруженная сила перестала существовать, то 1 сентября 1924 года Врангель издал приказ № 35, подтвержденный 1 декабря того же года, согласно которому армия преобразовывалась в Русский общевоинский союз (РОВС). Во временном положении о РОВС говорилось, что этот союз «образуется с целью объединить русских воинов, укрепить духовную связь между ними и сохранить их как носителей лучших традиций и заветов Российской Императорской армии». Первоначально РОВС состоял из четырех отделов, созданных по географическому признаку:
1-й отдел — Франция и Бельгия;
2-й отдел — Германия, Австрия, Венгрия, Латвия, Литва и Эстония;
3-й отдел — Болгария и Турция;
4-й отдел — Сербия, Греция и Румыния.
А поскольку позднее отделы РОВС были созданы практически во всех европейских странах, где проживали русские эмигранты, то в них вошли не только кадры ВС ЮР, но и других белых армий.
Впрочем, деятельность Врангеля не всегда встречала поддержку со стороны других лидеров белой эмиграции. Непрекращающиеся межпартийные противоречия и интриги вокруг армии, по мнению Врангеля действующие на нее разлагающе, даже вынудили его еще 8 сентября 1923 года издать приказ № 82, запрещающий армейским чинам вступать в какие-либо политические организации.
Что касается конкретных действий против советской власти, то Петр Врангель считал бесперспективной подпольную вооруженную борьбу на территории СССР и выступал противником всякой тайной деятельности, справедливо опасаясь провокаций со стороны ВЧК—ОГПУ. Поэтому, когда в марте 1924 года «местоблюститель престола» Великий князь Николай Николаевич назначил генерала Кутепова руководителем тайных операций против большевиков, Врангель распоряжением № 14 от 21 марта 1924 года освободил его от обязанностей своего помощника.
Однако в 1927 году, после скандального разоблачения «Треста» и провала работы Боевой организации Кутепова на территории СССР отношение Врангеля к тайной антисоветской деятельности изменилось. В письме своему другу генералу И. Барбовичу от 9 июня 1927 года он с горечью констатировал:
«Разгром ряда организаций в России и появившиеся на страницах зарубежной русской печати разоблачения известного провокатора Опперпута-Стауница-Касаткина вскрывают в полной мере весь крах трехлетней работы А.П. Кутепова. То, о чем я неоднократно говорил и Великому Князю, и самому Александру Павловичу, оказалось, к сожалению, правдой. А.П. попал всецело в руки советских Азефов, явившись невольным пособником излавливания именем Великого Князя внутри России врагов советской власти»
[252].
После провала Кутепова Врангель, переехавший в сентябре 1926 года в Брюссель, стал для многих лидеров эмиграции, в том числе и для Великого князя Николая Николаевича, потенциальным руководителем нелегальной антисоветской организации. Не желая на этот раз вновь доверить эту работу Кутепову, которого в данном вопросе он считал некомпетентным, Врангель предпринял попытку создать свой центр для ведения подпольной деятельности против Советского Союза. В июле 1927 года по указанию Врангеля генерал П. Шатилов составил записку с изложением основных задач нелегальной работы в СССР, целью которой являлось свержение советской власти. Для достижения этой цели Шатилов предлагал следующее:
«1) Непрекращающиеся террористические акты в отношении виднейших вождей нынешнего правительства и его представителей на местах;
2) нащупывание активных контрреволюционных элементов и образование среди них национальных ячеек;
3) искание связей с постоянным составом Красной Армии;
4) установление ячеек в рабочей среде и связь с районами крестьянских восстаний;
5) создание более крупных контрреволюционных центров с филиалами на местах»
[253].
В качестве прикрытия для такого центра Шатилов предлагал использовать редакцию какой-нибудь белоэмигрантской газеты, которая имела бы на территории Финляндии, Эстонии, Литвы и Румынии свои представительства. Через них в СССР можно было переправлять агитационные материалы, оружие, боеприпасы и т. д. На самой советской территории предполагалось создать конспиративные пункты связи от границы до конечных центров. В прилагаемой к записке схеме предусматривалась организация 5 приграничных ячеек, 9 головных и 15 промежуточных пунктов для связи с 6 крупными центрами Советского Союза. Общие расходы на первый год работы центра, по расчетам Шатилова, должны были составить 360 400 французских франков, или около 12 000 долларов.
